Алладин. Невероятные приключения - [19]

Когда Алладин и его спутники благополучно покинули пределы дворца, там царил кавардак. Стражники не могли найти Алладина и принцессу, а разъярённый Джафар требовал ловить обезьяну. Но её тоже нигде не было. Стражники метались по дворцу, показывая своё рвение, а колдун скрипел от злости зубами. И тут он вспомнил про джина. Он отправился к фонтану, вытащил лампу и принялся её тереть. Джафар был уверен, что заставит джина выполнить ещё одно свое желание. Джин не появлялся, а Джафар все тёр и тёр лампу. Он и представить себе не мог, что джина там уже нет. Не добившись от лампы ничего, он затопал ногами.

– Ну, погоди же, непокорный джин, ты не хочешь служить мне – значит, не будешь служить никому! – закричал он, бросил лампу на землю и стал произносить страшные заклинания.

Лампа поднялась в воздух и полетела в сторону пустыни. Проделав долгий путь и вызвав удивление людей, видевших летящий предмет, она упала к подножию бархана. Её медленно стало заносить песком. А Джафар отправился во дворец, уверенный, что джин навеки похоронен в песках.

Во дворце колдуна ждало новое огорчение: стражники не нашли Алладина и принцессу. Всё шло не так, как он задумал. Сначала обезьяна стащила волшебное кольцо, с помощью которого он мог видеть всё, что происходило в мире, в самом далёком уголке. Потом упрямый джин не пожелал даже появиться из лампы. И вот теперь он не может превратить этого наглеца Алладина в осла! А в довершение всего красавица Жасмин тоже исчезла. От неожиданности Джафар даже немного растерялся, но потом вспомнил о своём чёрном зеркале. Прогнав стражу, через потайную дверь он прошел в свою мрачную комнату, где хранились все колдовские принадлежности, достал зеркало и стал колдовать. Через несколько минут стекло посветлело, и на какое-то мгновение ему открылся багдадский базар. Там он увидел принцессу с обезьянкой, Алладина и какого-то незнакомца, чем-то походившего на Алладина.

– Это ещё кто такой? – недоумённо произнёс Джафар, вглядываясь в изображение.

Но сила зеркала была невелика, и оно меркло. Колдун швырнул зеркало и кликнул стражу. Он приказал им отправляться на базар и во что бы то ни стало привести во дворец беглецов. Он и подумать не мог, что на багдадском базаре никто не узнает среди трёх бедняков принцессы Жасмин. Ведь её нарядная одежда осталась у старьёвщика, а прекрасные волосы спрятаны под невзрачной чалмой.

Когда стража вернулась с базара ни с чем, разъярённый Джафар превратил её начальника в лягушку. Остальные бросились в ноги колдуну, моля о пощаде, но он прогнал их прочь, размышляя, что ему делать. Немного подумав, он успокоился и решил, что, владея колдовством, рано или поздно найдёт принцессу и Алладина и поквитается с ними. А для начала он решил насладиться властью. Он вызвал писца, чтобы тот записывал приказы нового повелителя...

Через час глашатаи объявили жителям Багдада, что великий и могущественный султан Джафар повелевает собирать подати за слёзы и за смех.

Как только новый указ был объявлен, жизнь в столице Вселенной словно замерла. Люди боялись выходить на улицу. Везде шныряли шпионы колдуна, выискивая тех, кто смеётся или плачет, чтобы содрать с них деньги в султанскую казну. Нельзя было поделиться ни своим горем, ни своей радостью с соседом, чтобы не навлечь на него беду.

За один день весёлый, сверкавший множеством красок, Багдад превратился в мрачный серый город. Веселился только Джафар. Он сидел на троне и говорил, глядя на горку монет у своих ног, которая быстро росла:

– Глупый Бахтияр никогда бы не додумался ввести такие прибыльные подати. Ещё день не подошел к концу, а эта горка так выросла, – он ткнул ногой в монеты и, вспомнив о неудачной попытке перенести сюда сокровища, сказал: – Скоро я буду вдвое богаче Али-Бабы!

Султан Бахтияр, оставленный джином на окраине леса, горько плакал о своей печальной судьбе. Коврику тоже впору было заплакать, но он не умел этого делать и только время от времени вздрагивал своими золотыми кистями. Вдоволь наплакавшись, султан встал и осмотрелся. Он остался жив, и нужно было что-то решать. Сначала попробовал определить, куда он попал. Но всё вокруг было таким необычным, не похожим на то, что султан видел до этого. Всё утопало в зелени. Непривычные деревья, кустарники росли повсюду. Воздух был свежим и чистым. Вдалеке виднелись какие-то необычные постройки. Бахтияр решил идти туда, в надежде, что чужеземцы уважат его старость и, может быть, приютят его. Султан посмотрел на коврик, который Джафар почему-то тоже велел отнести подальше, и решил не оставлять его здесь. В конце концов, их постигла одинаковая судьба, и этот ковёр – единственное, что напоминало ему о далёкой родине и связывало с ней.

Старик взвалил ковёр на плечи и отправился в путь. Он прошёл совсем немного, но устал так, что буквально валился с ног. Оказалось, он совершенно не готов к пешей прогулке да ещё с грузом на плечах. Всю свою жизнь султан Бахтияр провёл во дворце, где ему прислуживали сотни слуг. Он никогда не утруждал себя лишними движениями. На прогулки он отправлялся или на своём чистокровном арабском жеребце, или в носилках на плечах невольников. К старости он стал совершенно беспомощным. Он уронил коврик на землю, опустился рядом и снова горько заплакал, проклиная свалившиеся на него несчастья. За этим занятием и застали его ехавшие по дороге воины. Они были высокими, русоволосыми и русобородыми, с ясными синими глазами на мужественных лицах. Они ехали на сильных длинногривых лошадях, совсем не похожих на арабских тонконогих красавцев. Воины были вооружены широкими тяжёлыми мечами и копьями. Большие круглые щиты с изображением странных животных были предназначены для защиты. Бахтияр их увидел и решил, что пришёл его смертный час, так грозен был вид всадников. Он перестал лить слёзы и со страхом ждал смерти. Но грозные воины при виде необычного старика на обочине громко рассмеялись.