Александр Кучин. Русский у Амундсена - [27]

„Lőft dit hode du, raske gut!

Om et håp eller to blev brutt,

Snart blinker et nyt i dit őie“.[98]

Вспомнился мне старый Bjőmson. Эта поездка приведёт ближе к цели, поставит на ноги, думал я. Она даст возможность приобрести мне судно, какое я хочу, и работать независимо, она даст мне влияние, необходимое на первых порах. Но дома… Отец, мать, сестры… План в общих чертах таков: теперь безостановочно идём мы к цели, ко льдам Антаркт. океана к земле Syd Viictoria Land, там мы будем в январе – феврале 1911 г. Десять человек составят береговую партию, что направится к полюсу. «Fram» вернётся в Буэнос-Ayres, откуда будут сделаны два океаногр. рейса. Весной 1912 г. береговая партия надеется вернуться обратно. К этому времени вернётся и «Fram». В конце 1912 г. или начале 1913 мы придём в Сан-Франциско. Стало быть, моя поездка продолжится ещё 1 ½ года. Быстро принялись все писать письма. Т. к. большинство писем были уже готовы, то оставалось лишь приписать новость, что мы отправляемся к Южному полюсу.

Прежде чем идти на север, пишет один своей жене, мы сделаем маленькую прогулку (en liten sving) на Южный полюс. И это всё.

В 9 ч. подняли якорь, распрощались с г. Leon Amundsen и под частыми ударами мотора двинулись в путь. Темно. Кругом перебегают огоньки рыбачьих лодок, да сзади причудливо раскинулись по горе огни Funchel´a. Прощай, Мадейра и Funchel. Теперь вокруг мыса Доброй Надежды»[99].

Сохранилось письмо Кучина Бартольду, написанное в тот день на фирменном бланке экспедиции с изображением «Фрама» и надписью «Fram-Expedition»:

«Дорогой Бартольд!

Из газет ты узнаёшь всё о Фраме. Маршрут изменён. Южный полюс вместо Северного.

Большое спасибо за это письмо. Хотел много рассказать тебе, но нет времени. Привет твоей маме, Элизабет, Акки, Гундерсенам.

В апреле 1911 мы будем в Буэнос-Айресе. Адрес – Норвежское консульство. Пиши много и подробно. Твой друг Саша.

«Когда рушится одна надежда, тут же в глазах блеснёт новая»[100].

Александр полон противоречивых чувств. С одной стороны, его путешествие значительно затягивается – как воспримут это известие его родные, с другой стороны – открываются новые возможности. Обращает внимание фраза в дневнике: «На меня произвело неприятное впечатление». Для него, обладающего обострённым чувством справедливости, утаивание цели экспедиции от её участников воспринималось как обман, который для него был абсолютно неприемлем. Ему требуются объяснения. «Несколько раз подолгу говорили с Амундсеном о поездке к Южному полюсу. Меня удивляло, что он, так резко осуждавший полярные экспедиции исключительно спортивного характера, т. е. с целью лишь достигнуть пункта 90°, сам теперь предпринял такую же экспедицию: «Для меня эта поездка создана необходимостью добыть денег для предполагаемой поездки на Север. Достижение Южного полюса даст возможность добыть денег. У нас, в Норвегии, всегда неохотно дают деньги на научные исследования, т. к. бросают большие суммы как призы в спорте. Это в характере всего народа, и на эту сторону, прежде всего, приходится бить. Если бы американцы не побывали на Северном полюсе, мне охотно дали бы денег для того лишь, чтобы первому побывать там. Или, если бы я объявил, что иду, чтобы достигнуть Южный полюс, я, несомненно, получил бы средства на это с избытком. Теперь с этой же целью снаряжены три экспедиции: английская – «Terra Nova» Скотта, японская и Fram-Expedition. Наша экспедиция находится, несомненно, в лучших условиях. И мы побьём рекорд»[101].

Амундсен снова обманул Кучина. Для него, не получившего систематического образования, как Нансен или Кучин, научные исследования были лишь прикрытием, обусловленным правилами игры. Главное – быть первым и получить в достижении своей цели свою долю адреналина, свою порцию страданий, мученичества, преодоления и славы. Последнее, впрочем, для него не слишком важно и имеет значение только для сбора денег на следующую экспедицию. Недаром его любимой книжкой в детстве была книга о трагической судьбе экспедиции Франклина, шедшего по Северо-Западному проходу из Атлантики в Тихий океан. Амундсен обладал харизмой, умел убеждать, умел находить для каждого человека нужные для того слова. Не подлежит сомнению, что он нашёл нужные слова и для Александра.

Биограф Амундсена Тур Буманн-Ларсен упоминает о двух случаях, когда на собраниях экипажа он ставил вопрос: «Согласна ли с ним команда?» – и получал ответ: «Нет». Тогда он беседовал с каждым в отдельности и получал необходимое: «Да». Кто не соглашался, становился изгоем. А с неугодными Амундсен умел расправляться. В этом отношении весьма показательна история с Хельмером Хансеном. Тем самым Хельмером Хансеном, который в 1903–1905 годах на яхте «Йоа» прошёл с ним из Атлантического океана в Тихий Северо-Западным проходом, который прокладывал лыжню к Южному полюсу, деликатно предоставив возможность командиру первым вступить на заветную точку, который в 1918–1920 годах был капитаном на судне «Мод» в экспедиции по Северо-Восточному проходу вдоль сибирских берегов, который боготворил Амундсена. Но стоило возникнуть конфликту, как Амундсен списал его на берег на Аляске, без средств к существованию и возможности вернуться домой.