Акбузат - [14]

Сказал так Хаубан и пронзил хана стрелой. Всех людей, чтобы были у него рабами, сделал он свободными.

Увидел народ силу и отвагу Хаубана, собрался вокруг него. Стали люди делиться своими горестями. Сказали они так, радуясь своему освобождению:

— Ты — лев нашей страны! Освободил ты нас от хана-злодея, что держал нас в рабстве столько лет, что силой заставлял себе повиноваться!

Были когда-то мужчины у нас, что достойны тебе соратниками быть, встать с тобой плечом к плечу, — всех их коварный Масем-хан разлучил со страной, вдовами их жен оставил. Если их возвратишь, станешь отцом для сирот, что плачут кровавыми слезами, станешь ты первым человеком в стране!

И тогда Хаубан дал слово людям разыскать и вернуть батыров. Расспросил он людей и отправился, не медля, на поиски.

Как Хаубан встретил волшебную птицу

Ехал Хаубан дни и ночи, леса одолевал, реки и степи миновал. Добрался он до большой горы, возле которой на скале сидела большая, невиданная птица. Приблизился к ней Хаубан. Видит — птица летать не может. Удивился батыр, а птица увидела его и заговорила человеческим голосом:

— Егет, ты, наверное, удивлен, отчего птица, как я, не летает. А случилось со мной вот что — однажды сидела я на горе. Увидели меня кони Масем-хана, испугались и понесли. Тогда хан велел своим воинам стрелять в меня. Когда я обессилела от ран, он изрезал мои крылья и сбросил со скалы.

Думал он, что я умерла. Но я долго лежала в ущелье, не в силах даже пошевелиться. Год прошел, пока зажили мои раны. Но крылья мои перестали меня слушаться, не могу я теперь летать, как прежде.

Сижу я теперь на этой скале и горюю. Птенцы-то мои от голода мучаются. Помоги мне, егет! Смажь мои раны пеной изо рта своего коня, тогда оживут мои крылья!

Не стал перечить ей Хаубан, смазал крылья пеной изо рта Акбузата, и снова ожили крылья у птицы. Сказала она егету:

— Батыр, чем отплатить тебе за помощь твою? Всю жизнь я горе мыкаю, муки терплю что от Масем-хана, что от дивов Шульгена. Вот и не смогла птенцов своих вырастить.

Но я такая птица — у кого коня нет — конем стану, у кого спутника нет — спутником буду. А ведь должна я тебе помочь не только оттого, что ты мне помог — дал ты свободу соловьям, что были заперты во дворце Масема, освободил пленных девушек из дворца Шульгена и тем приумножил певчих птиц на Урале.

— Откуда узнала ты об этом? — удивился Хаубан.

Отвечала ему птица:

— Те девушки, что во дворце у Шульгена томились, — дети мои. Вернулись они на Урал, принесли мне весть радостную!

— Но ты же птица, — удивился Хаубан. — Почему же девушки имеют человеческий облик?

— Да, они — люди, — тихо молвила птица. — И я была когда-то человеком…

Еще больше удивился Хаубан, стал расспрашивать птицу, какая тайна кроется в ее словах.

— Раньше в этих местах жил только один водяной падишах, — сказала ему птица. — Урал-батыр пришел в эти места со своими сыновьями Иделем, Хакмаром, Нугушем и Яиком. Когда они пришли сюда, здесь повсюду плескалась голубая вода.

И вот они стали сражаться, пуская коней вплавь. Там, где проплыл на коне Урал-батыр, поднялись высокие горы. Они и есть первая дорога Урал-батыра. Когда они поднялись из воды, страна водяного падишаха поделилась пополам надвое.

Урал-батыр убивал дивов, и в тех местах поднимались скалы. Все меньше оставалось воды, редело войско водяного падишаха, все больше становилось сухой земли.

А потом остались у водяного падишаха одни озера да лужи. Лишился он сил, поселился в озере Шульген. Его питают подземные воды, и потому его нельзя осушить. Там он и живет до сих пор.

Я была женой Урал-батыра. Имя мое — Хумай. Когда ушел муж мой с сыновьями воевать, я с невестками оставалась в своей стране.

Муж мой решил добить водяного падишаха, посоветовался с сыновьями, и они решили выпить воду из озера — тогда оно обмелеет, и падишаху Шульгену будет некуда деться.

Но когда Урал-батыр начал пить, падишах Шульген узнал об этом и велел своим войскам войти в него и растерзать его сердце. Перед смертью муж завещал сыновьям: «Не пейте эту воду, там живет войско падишаха Шульгена. Найдите ее в другом месте». Сыновья рассекли землю, открыли родники, и так образовались четыре нынешние реки: Идель, Яик, Хакмар, Нугуш.

— Как же ты стала птицей? — спросил ее Хаубан.

Ответила ему Хумай:

— Когда мы, в моей стране, отправляемся в дальний путь, то становимся птицами. Потом мужья целуют своих жен, и мы снова обретаем прежний вид. А пока я летела на Урал, мой муж умер, и я не смогла вернуть своего прежнего облика.

Акбузат, на котором ты сидишь, был когда-то конем Урал-батыра. Он был похищен Шульгеном после смерти моего.

Один из сыновей Иделя хотел вернуть Акбузата. Пошел он войной против Шульгена, но влюбился в его дочь. Узнал об этом падишах, попросил его стать у него везиром, жить с ним во дворце. Согласился батыр, но падишах обманул его, не отдал ему своей дочери, а в насмешку назвал Кахкахой. Стал тогда Кахкаха похищать на Урале самых красивых девушек, украл и моих детей.

Замолчала Хумай, проронила слезу в память о страданиях. Что пришлось ей вытерпеть, а потом продолжила:

— От сыновей Иделя родились семь батыров, а от того сына, которого прозвали Кахкахой, появился на свет Масем. Стал он ханом — угнетателем рода людского. Не смирились его братья-батыры, что Масем не по праву захватил ханство, пошли на него войной.