Афера - [29]

— Есть стояк! — кричит Джессика. — Поехали!

— Снимаем! — отзывается оператор.

Мужчина с огромным пенисом выходит на середину комнаты. До меня только сейчас доходит задумка декораторов — действие должно происходить в комнате университетского общежития. За спиной блондинки на стене висят грамоты — видимо, из Гарварда, — а на полу разбросаны книги. Одной из них оказывается «Война и мир» Толстого. И попробуйте после этого сказать, что сюрреализм в кинематографе умер.

— Давайте с «Трахните меня, профессор Джонсон», — командует Джессика.

— Трахните меня, профессор Джонсон, — повторяет блондинка.

— Трахну, не сомневайся, — отвечает мужчина, подходя к распластанной на матраце студентке. — И это будет очень сложный экзамен.

— О, да, — стонет блондинка.

Один оператор вбегает на площадку со своим «Бетакамом». Он встает на колени за спиной мужчины и, не обращая внимания на то, что в нескольких сантиметрах от его лица находится пенис, утыкается камерой в гениталии девушки. Та услужливо раздвигает ноги пошире.

* * *

Я познакомился с ней семнадцать лет назад, ей тогда и двадцати не исполнилось, а работала она девочкой по вызову.

Я был в отчаянии. Мне кровь из носу нужно было подержать жертву на коротком поводке, пока я его обирал. Самый надежный способ — это женщины. Достав «Желтые страницы», я принялся обзванивать все эскорт-службы с просьбой прислать мне девушку в номер. От первых четырех претенденток я отказался — одна пришла под кокаином, у другой все вены были исколоты, третья оказалась темнокожей (в Айдахо на таких не особенно клюют), а четвертая — круглой дурой. Но потом удача мне улыбнулась, я встретил ту самую девушку, к которой сегодня пришел. Правда, тогда ее звали Бриллиантовая Бриттани, у нее были светлые волосы и грудь пятого размера; она носила белье в сеточку, и от нее пахло жвачкой.

В тот вечер, едва только она пришла, я сразу сказал, что не собираюсь заниматься с ней сексом. За тысячу долларов красотка должна была изобразить влюбленность в лысеющего бухгалтера из города Бойс. Она блестяще сыграла свою роль. Бухгалтер остался в городе, а у меня появилось время, чтобы раздобыть информацию о его счете и организовать визит моих друзей под видом агентов ФБР, после чего бедняга в ужасе забился в угол. В итоге я облегчил его кошелек на сто штук, напугал до смерти и оставил с непоколебимым ощущением, что ему скоро конец.

Для нас с Бриттани эта история стала началом сотрудничества, продолжавшегося с перерывами целых десять лет. Начинали мы с «Уличного клада», где она играла девушку, которая находит подозрительный пакет с деньгами. Затем мы принялись высасывать деньги из адвокатов и менеджеров, публикуя в газете объявление вроде «Дама ищет партнера для ни к чему не обязывающего секса». (Редкая афера настолько проста. Жертва — как правило, женатый мужчина — пишет вам письма, которые можно использовать для шантажа).

Но со временем мы разошлись. Главной сложностью оказалась, как всегда, моя жена. Селия сразу же невзлюбила красивую женщину, которую я представил как своего помощника по продажам. (Селия десять лет прожила в уверенности, что я работаю в «Катерпилларе» начальником регионального отдела продаж и занимаюсь лизингом промышленного оборудования в юго-восточных регионах США).

Но куда сложнее было с самой Бриттани. Прошло несколько лет, и от новизны ощущений ничего не осталось. Она устала обчищать скучных мужчин средних лет, устала бояться, что ее посадят или убьют. Бриттани хотела построить настоящую честную карьеру. И тогда наши дороги разошлись сами собой, мы даже это толком не обсудили. Точнее, они расходились постепенно: мы виделись все реже, разговаривали все меньше. А потом вдруг поняли, что мы просто знакомые, а не партнеры, и никто никому ничего не должен.

Она перекрасила волосы, сменила имя и уменьшила грудь. Теперь Джессика Смит занимается бизнесом, работает в порноиндустрии — одновременно режиссер и продюсер таких шедевров, как «Деревня» и «Похотливые Пончики».

Я ее уже четыре года не видел. Она однажды навестила меня в тюрьме, но тогда чувствовалась неловкость. Помню, как она оглядывала тюремные стальные решетки, и по ее лицу было видно: она рада, что по ту их сторону сижу я, а не она.

С тех пор я ее ни разу не видел и ничего о ней не слышал. А вчера ночью она позвонила.

* * *

Когда актеру снова потребовался отдых, мы с Джессикой пошли в ее кабинет — комнатушку, в которой стояли фикус, стол из «Икеи» и шкафы с видеокассетами, на которых, наверное, были записаны ее фильмы.

— Хочешь воды? — спрашивает Джессика.

— Из стакана или у тебя есть в бутылках?

— Очень смешно, — замечает она, доставая бутылку минералки из маленького холодильника под столом. Затем протягивает мне бутылку и, видя, как я ее изучаю, добавляет: — Не беспокойся, она не открыта.

Я отворачиваю крышку и делаю глоток. Долго гляжу на Джессику и наконец говорю:

— Ты прекрасно выглядишь.

— Правда?

Она поправляет волосы, как матрона, впервые за долгое время услышавшая комплимент в свой адрес, и мне на мгновение кажется, что в этом жесте одна сплошная ирония. Потом понимаю — она и вправду польщена.