Адвокат с Лычаковской - [6]
Тут в поле зрения появился, будто ожившая журнальная картинка, жандармский офицер, за ним семенил кругленький «доцент», с тростью и в круглой шляпе. Он нес фанерный чемоданчик, обтянутый штучной кожей, и бросил ношу просто под ноги инженеру. От удара замок раскрылся, изнутри высыпались какие-то стянутые шпагатом книжечки, но разглядеть Клим не успел — группа на перроне дружно сдвинулась, заслонив подозрительный багаж. Кругленький показал рукой влево, офицер подал знак. Один из унтеров заспешил в том направлении, «доцент» покатился за ним. Жандарм же начал что-то выговаривать инженеру.
Увидев, что Кошевого события заинтересовали, офицер пожал плечами, буркнув:
— Пропагандисты. На этой неделе уже третьих снимаем.
Клим решил не вступать в опасные разговоры. А офицер — не вести их дальше. Больше не сказал ничего, кроме традиционного в подобных случаях пожелания счастливой дороги. Да и то выжал из себя: подданные Его Императорского Величества, государевы слуги, никогда не отличались чрезмерной вежливостью и дружелюбием.
Клим, который ранее никогда не пересекал западной границы, пришел к выводу: им тут дано специальное указание сохранять кислые лица. Ограниченный словарный запас, вероятно, определен высочайшим велением. Их перечень может быть написан в каком-то официальной бумаге. Его закрепили гербовой печатью. Вот они и здороваются, говорят «пожалуйста», благодарят и чего-то там желают, потому что есть на то соответствующее распоряжение. Когда поезд наконец тронулся и переехал через Збруч, Кошевой настолько увлекся своей версией, что сам поверил — все так и есть.
Дождался, когда мимо окна его вагона пронесется другой, австрийский, берег реки, тогда не выдержал — оглянулся, почувствовав странную потребность послать в сторону страны, из которой выбрался, последний взгляд. Невольно всплыло лермонтовское полузапрещенное, поэтому и известное в определенных кругах — прощай, немытая Россия[14]. Но Клим сразу отбросил эти строки от себя, даже раздраженно тряхнув головой. Он не знал, действительно ли прощается. Ехал на время, пересидеть бурю, и скоро ли утихнет — понятия никакого не имел.
И еще одно — прощался не с Россией.
Родную Киевскую губернию не считал той страной, из которой более полувека назад отправился в ссылку русский поэт.
Знал: там, куда ведут железнодорожные рельсы, нынешнюю российскую провинцию называют Великой Украиной.
Таможенники с австрийской стороны оказались не то чтобы приветливее, но все равно — другими.
Черноволосый, на вид — венгерский, офицер выглядел похожим на своего российского коллегу, старшего дядю, вспотевшего и пузатого. Отдал честь, взял паспорт, сверил фото, и Кошевой совсем не удивился его реакции, когда их взгляды встретились. Однако там, где Клим мог нарваться на непонимание или грубость от государева слуги, императорский подданный просто поднял брови. Очевидно, не знал, как правильно реагировать на увиденное. Тогда принял единственно верное для себя решение: пропустил гримасу пассажира мимо внимания, вернул документы, снова козырнул и занялся другими.
Кошевой по приобретенной недавно привычке коснулся щепотью пальцев края правого глаза, словно так можно было все успокоить. В очередной раз вспомнив, как жандарма, который выпускал его, это почему-то изрядно разозлило. Решил — вчерашний арестант обнаглел совсем. Кривляется, издевается, назад захотел. Обложил матом, еще и вознамерился припечатать кулаком между глаз, но вовремя вмешался агент в штатском. Имел достаточно полномочий, чтобы даже без формы обуздать праведный жандармский гнев. Правда, потом сам не сдержался, посмеялся. Сказал — Клим облегчил работу полиции. Почему? Потому что раньше в карточке писали — особых примет нет. Отныне же она есть.
Надолго.
Если не навсегда.
Углубившись в свои мысли, Кошевой не заметил, как поезд тронулся наконец со станции Подволочиск. А через некоторое время ступил на перрон, сжимая в руке небольшой саквояж — все свое богатство на сегодняшний день. Там маленькое фото родителей, забранное в рамку под стекло и бережно замотанное в запасную сорочку, жилетка, модный галстук, пара белья, очки в тонкой оправе — тогда, когда приходилось много писать и читать, надевал, щадя глаза, карманный несессер, где держал маникюрные ножницы, щеточку для усов и другие нужные мелочи. Еще, на самом дне — несколько авантюрных романов, французских и английских. Книжечки не очень грубые, удобные для путников. Клим имел к ним тягу с детства, не оставил в юношестве, сохранил до сих пор. Кошелек и паспорт держал при себе. Документ глубоко прятал во внутреннем кармане, деньги — в кармане брюк. Как туда кто полезет, не почувствовать нельзя.
Заботиться же было о чем: катеринка, сто царских рублей, была сейчас единственным капиталом Клима Кошевого.
Постояв на месте и осмотревшись вокруг, молодой человек перебросил саквояж из правой руки в левую и уверенно прошел к выходу на привокзальную площадь. Там остановился на мостовой, взглянул на величественное, нарядное, помпезное сооружение, которым явилось его глазам вокзальное здание. Тут же вспомнил киевский, старый, деревянный, еще и обреченный приказом генерал-губернатора на снос. Контраст действительно выглядел огромным, и Клим впервые вообразил себя не просто в другом городе или другом государстве — бери больше, в другом мире.
Военнопленные в немецком лагере сержант Роман Дробот и чекист Николай Дерябин понимают, что их вот-вот расстреляют. Николай переходит на сторону оккупантов, а Роману удается выбраться из-за колючей проволоки. Теперь Дробот в составе партизанского отряда намерен уничтожить секретный спецобъект фашистов, о котором он узнал от одного из заключенных. Отряд готовит неожиданный и жесткий удар, но что ждет народных мстителей в логове врага?..
Год 1916-й – последний год существования Российской империи, изнуренной затянувшейся Мировой войной и раздираемой внутренними противоречиями. Именно в эти тревожные дни появляется весть о таящемся в дебрях сибирской тайги сокровище, которое может оказать немалое влияние на происходящие события. К загадочному месту стремятся не только поручик Антон Кречет и друзья его детства – Лиза Потемкина и Алексей Берсенев, неожиданно признанный государственным преступником. На их пути встают и террорист Борис Полетаев, и разбойник с большой дороги Федька Рогожин, и ставленники германской и британской разведок, решающие свои задачи и проблемы…
Осень 1944 года. Поселок Сатанов устал от фашистского террора. Но на смену ему пришли карательные операции советского НКВД, набеги банд, а также загадочные нападения на людей. Несколько человек были найдены с перегрызенным горлом… Пошел слух об оборотне, ведущем жуткую охоту в сатановском лесу. Милиционер Левченко, Игорь Вовк, сбежавший из сталинского лагеря, капитан НКВД Сомов, дезертир Жора Теплый и командир куреня УПА Гром вынуждены противостоять опасности плечом к плечу. Но с кем им предстоит вступить в схватку: с кровожадных зверем или… с человеком, прячущимся за маской монстра?
История России пестрит явлениями и личностями, оказавшими огромное влияние на развитие всего человечества. О загадках истории (тайна имени «Русь» и где искать золотой запас России), о битвах, которые изменили историю (Куликово поле, Бородинское сражение, Сталинградская битва), о знаменитых катастрофах (Тунгусский метеорит, последний рейс теплохода «Адмирал Нахимов»), о славе и гордости России – выдающихся поэтах, ученых, художниках, композиторах (А. Ахматова и М. Булгаков, Ю. Гагарин и М. Плисецкая, А. Пушкин и И.
Им приписывают массовые убийства учителей. Бандеровцам место в ГУЛАГе, где они… могут быть полезными. Вместо того чтобы прозябать в лагерях, главарь повстанцев Данила Червоный наводит порядок! И пусть он планирует побег, ему, герою или бандиту, одному по силам усмирить заключенных преступников. Как это было, расскажут три свидетеля: милиционер, чекист и враг народа. Не ищите Червоного ни среди живых, ни среди мертвых, ищите его среди овеянных легендой!…
Свой первый бой на профессиональном ринге Виталий Кличко провел в 1996 году, в 1999-м завоевал первый титул чемпиона мира, и сейчас, после своего триумфального возвращения на ринг, является «номером один» в самой престижной супертяжелой весовой категории. При этом Виталий Кличко еще и политик, бизнесмен, философ, автор нескольких книг, в общем, «нетипичный» боксер, жизнь которого не ограничивается канатами ринга.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Тени грехов прошлого опутывают их, словно Гордиев узел. А потому все попытки его одоления обречены на провал и поражение, ведь в этом случае им приходиться бороться с самими собой. Пока не сверкнёт лезвие… 1 место на конкурсе СД-1 журнал «Смена» № 11 за 2013 г.
«Тайна высокого дома» — роман известного русского журналиста и прозаика Николая Эдуардовича Гейнце (1852–1913). Вот уже много лет хозяин богатого дома мучается страшными сновидениями — ему кажется, что давно пропавшая дочь взывает к нему из глубины времен. В отчаянии он обращается к своему ближайшему помощнику с целью найти девочку и вернуть ее в отчий дом, но поиски напрасны — никто не знает о местонахождении беглянки. В доме тем временем подрастает вторая дочь Петра Иннокентьевича — прекрасная Татьяна.
Флотский офицер Бартоломей Хоар, вследствие ранения лишенный возможности нести корабельную службу, исполняет обязанности адмиральского порученца в военно-морской базе Портсмут. Случайное происшествие заставило его заняться расследованием загадочного убийства... Этот рассказ является приквелом к серии исторических детективов Уайлдера Перкинса. .
От автора Книга эта была для меня самой «тяжелой» из всего того, что мною написано до сих пор. Но сначала несколько строк о том, как у меня родился замысел написать ее. В 1978 году я приехал в Бейрут, куда был направлен на работу газетой «Известия» в качестве регионального собкора по Ближнему Востоку. В Ливане шла гражданская война, и уличные бои часто превращали жителей города в своеобразных пленников — неделями порой нельзя было выйти из дома. За короткое время убедившись, что библиотеки нашего посольства для утоления моего «книжного голода» явно недостаточно, я стал задумываться: а где бы мне достать почитать что- нибудь интересное? И в результате обнаружил, что в Бейруте доживает свои дни некогда богатая библиотека, созданная в 30-е годы русской послереволюционной эмиграцией. Вот в этой библиотеке я и вышел на события, о которых рассказываю в этой книге, о трагических событиях революционного движения конца прошлого — начала нынешнего века, на судьбу провокатора Евно Фишелевича Азефа, одного из создателей партии эсеров и руководителя ее террористической боевой организации (БО). Так у меня и возник замысел рассказать об Азефе по-своему, обобщив все, что мне довелось о нем узнать.
Повести и романы, включенные в данное издание, разноплановы. Из них читатель узнает о создании биологического оружия и покушении на главу государства, о таинственном преступлении в Российской империи и судьбе ветерана вьетнамской авантюры. Объединяет остросюжетные произведения советских и зарубежных авторов сборника идея разоблачения культа насилия в буржуазном обществе.
Харьков, роковой 1940-й год. Мир уже захлебывается войной, уже пришли похоронки с финской, и все убедительнее звучат слухи о том, что приговор «10 лет исправительно-трудовых лагерей без права переписки и передач» означает расстрел. Но Город не вправе впадать в «неумное уныние». «Лес рубят – щепки летят», – оправдывают страну освобожденные после разоблачения ежовщины пострадавшие. «Это ошибка! Не сдавай билеты в цирк, я к вечеру вернусь!» – бросают на прощание родным вновь задерживаемые. Кинотеатры переполнены, клубы представляют гастролирующих артистов, из распахнутых окон доносятся обрывки стихов и джазовых мелодий, газеты восхваляют грандиозные соцрекорды и годовщину заключения с Германией пакта о ненападении… О том, что все это – пир во время чумы, догадываются лишь единицы.
Харьков 1930 года, как и положено молодой республиканской столице, полон страстей, гостей и противоречий. Гениальные пьесы читаются в холодных недрах театральных общежитий, знаменитые поэты на коммунальных кухнях сражаются с мышами, норовящими погрызть рукописи, но Город не замечает бытовых неудобств. В украинской драме блестяще «курбалесят» «березильцы», а государственная опера дает грандиозную премьеру первого в стране «настоящего советского балета». Увы, премьера омрачается убийством. Разбираться в происходящем приходится совершенно не приспособленным к расследованию преступлений людям: импозантный театральный критик, отрешенная от реальности балерина, отчисленный с рабфака студент и дотошная юная сотрудница библиотеки по воле случая превращаются в следственную группу.
Когда молодой следователь Володя Сосновский по велению семьи был сослан подальше от столичных соблазнов – в Одессу, он и предположить не мог, что в этом приморском городе круто изменится его судьба. Лишь только он приступает к работе, как в Одессе начинают находить трупы богачей. Один, второй, третий… Они изуродованы до невозможности, но главное – у всех отрезаны пальцы. В городе паника, одесситы убеждены, что это дело рук убийцы по имени Людоед. Володя вместе со старым следователем Полипиным приступает к его поиску.
…Харьков, 1950 год. Страну лихорадит одновременно от новой волны репрессий и от ненависти к «бездушно ущемляющему свободу своих трудящихся Западу». «Будут зачищать!» — пророчат самые мудрые, читая последние постановления власти. «Лишь бы не было войны!» — отмахиваются остальные, включая погромче радио, вещающее о грандиозных темпах социалистического строительства. Кругом разруха, в сердцах страх, на лицах — беззаветная преданность идеям коммунизма. Но не у всех — есть те, кому уже, в сущности, нечего терять и не нужно притворяться. Владимир Морской — бывший журналист и театральный критик, а ныне уволенный отовсюду «буржуазный космополит» — убежден, что все самое плохое с ним уже случилось и впереди его ждет пусть бесцельная, но зато спокойная и размеренная жизнь.