Адресат неизвестен - [15]

— Воображаю, — кисло пробормотала я.

Я хорошо понимала, что равнодушное лицо пани Анастазии всего лишь маска. Прирожденную страсть к сплетням невозможно обуздать.

— Ах, нет, нет, дорогая пани Зузанна. Этого вы даже представить себе не можете. А впрочем… Может, я лучше промолчу. Зачем вам нервничать?

Своей цели она достигла. Я начала нервничать.

— Ну, говорите уже! — крикнула я с отчаянием.

— Вы ведь знаете, что на свете много людей злоречивых… Я бы сказала даже — людей злой воли! И я вас умоляю, не обращать никакого внимания на эту болтовню.

Я уверила ее, что не обращу никакого внимания.

— Говорят, — благоговейно сообщила она, — что Янек ухаживал за Розой. Но Лагуна решительно воспротивился этому браку. Ну и Янек… в гневе, чтобы получить эту девушку… ну, вы уже понимаете, что он сделал.

— Ага, — догадливо ответила я, — он жестоко убил неумолимого старика. Возможно. Знаете, это мне действительно не приходило в голову.

Я оставила пани Анастазию с полуоткрытым от изумления ртом и ушла.

Чтобы продемонстрировать наше полнейшее презрение к сплетням, мы отправились втроем на пляж, где собирались сливки липовского общества. Не знаю, то ли наше присутствие, то ли обычное желание отдохнуть привело сюда же и симпатичного капитана Хмуру. Он улегся неподалеку от нас и пользовался вниманием публики наравне с нами. Однако Хмура не обращал на это никакого внимания. Он равнодушно и терпеливо жарил свое худое тело на горячем песке и носовым платком с узелками, завязанными на углах, защищал голову от солнечных лучей. Нашу лодку он проводил взглядом, полным меланхолии.

С лодкой не обошлось без маленького конфликта. Феликс Свист, любезно кланяясь, но глядя на нас довольно угрюмо, решительно не советовал брать лодку, которую облюбовал Янек. Предлагал другую — она, дескать, полегче и весла у нее лучше. Янек, однако, уперся и настоял на своем. Свист неохотно, почти со злостью, выписал нам квитанцию и пробурчал:

— Предупреждаю, это тринадцатый номер.

— Долой предрассудки, омрачающие свет! — патетически продекламировал мой племянник и, гогоча от удовольствия, спихнул лодку на воду.

Лодка № 13 пока что не выказывала никаких роковых свойств. Мы спокойно двигались вверх по реке, по направлению к замку, то есть в сторону, противоположную Заколью, и обдумывали, что может означать это странное письмо с пометкой «адресат неизвестен».

Еще вечером, когда мы внимательнейшим образом разглядывали листок с двумя машинописными строчками, у меня возникло какое-то неясное подозрение. Чем-то тревожили меня эти мелкие закругленные буквы, отпечатанные на ленте бледно-голубого цвета. Характерные дефекты некоторых букв показались мне странно знакомыми. Голубых лент для машинки в продаже сейчас нет, во всяком случае, у нас. Но именно такая голубая лента, добытая из давнишних запасов в здании ратуши в первые годы моего пребывания в Липове, была на моей машинке. Я давно не пользуюсь этой машинкой. Работая в Народном совете, я иногда брала работу на дом, чтобы скоротать время в ожидании сна. А когда я ушла с этой работы, то машинка оказалась мне не нужна, и, чтобы она не занимала лишнего места в моей небольшой квартире, я убрала ее в подвал.

Разные мысли не давали мне спать всю ночь. Я заснула лишь под утро и чуть не проспала. Пришлось поторопиться в киоск. И когда меня сменила пани Анастазия, я, прежде чем отправиться на Заколье, забежала на минутку домой, на улицу Акаций. В квартире было прибрано, пыль старательно вытерта, петуньи были политы — явные следы забот моей напарницы. Я спустилась в подвал. Висячий замок на моей кладовушке болтался на оторванной скобе. В кладовушке кто-то явно похозяйничал. Пишущей машинки не было. Я вернулась в квартиру, разыскала старые бумаги, некогда старательно отстуканные мной на этой машинке фирмы «Континенталь», и сравнила шрифт. Даже профану было ясно: эти старые бумаги и таинственное письмо напечатаны на одной машинке.

Тут, на реке, вдалеке от берега, мы могли говорить об этом, не опасаясь, что нас кто-нибудь подслушает.

— Кто-то подкапывается под меня, — кратко констатировал Янек и со злостью хлопнул веслом по воде.

— Кто-то следит за каждым нашим шагом, — добавила Роза.

— Но кто же это может быть? — шепнула я с ужасом. В памяти, как в цветном, быстро движущемся фильме, мелькали жители моего тихого солнечного городка, но я не могла ответить на этот вопрос.

По-видимому, Янек тоже блуждал мыслью в потемках, потому что опять проявил свое дурное настроение весьма характерным для него мальчишеским образом: снова хлопнул веслом по воде. Досталось ни за что ни про что и мне и Розе. Роза пискнула, а я подпрыгнула на скамеечке — вода обдала мне колени. Лодка закачалась. Еще немного, и предостережение Свиста оказалось бы пророческим: мы чуть не попадали в воду. К тому же Янек в запальчивости не заметил вовремя буруна у подводного камня. Борт лодки со скрипом проехался по краю камня, и я, пытаясь сохранить равновесие, внезапно качнулась всем телом. Ноги мои при этом скользнули под скамейку, и один каблук застрял в чем-то. Я почувствовала боль в щиколотке. К счастью, берег был невдалеке. Янек быстро подвел лодку к песчаной полосе, и оба они с Розой кинулись мне помогать. Однако мне уже самой удалось высвободить ногу, и на дно лодки с металлическим лязгом упали садовые ножницы. Очевидно, они заклинились в креплениях лодки.