Абрек из Мюнхена - [14]

Наглец, набычившись, смотрел на Лону.

– Руки развяжи! Как я его заверну?

Резон в его словах был. Оба лежали связанные. Пришлось Лоне самой идти к муляжу, вытряхивать из него песок, и закатывать в него коротышку. Она поставила на колени длинного, положила ему на плечо коротышку, и лишь затем развязала у него на ногах парашютную стропу.

– Ты что с нами сделаешь? – спросил длинный, перед тем как встать на ноги.

– Будешь хорошо себя вести, ничего не сделаю. – пообещала Лона и залепила ему рот, скотчем, предназначавшимся ей. До наглеца, наконец, начала доходить двусмысленность его положения. Ничем хорошим, ни со стороны шейха, ни со стороны его туристической фирмы, такое положение не могло закончиться.

– Отнесешь своего приятеля шейху! А я пойду сзади! Сбросишь груз ему в ноги и отойдешь! Понял?

Длинный согласно кивнул головой.

Так и двигалась эта процессия в ночи. Впереди, Длинный нес на плече груз, своего приятеля закутанного в полотно, а сзади в нескольких десятках метров сопровождала его Лона. Отличить в темноте ее от коротышки невозможно было. На это она и рассчитывала. Ей интересна была реакция шейха. В зависимости от того, какой она будет, и собиралась Лона действовать дальше.

Шейх величественно ждал их у входа в шатер. К его ногам сбросил небрежно свою ношу Длинный. Как и приказала Лона, он отошел в сторону. Шейх бережно затащил тюк в шатер и застегнул изнутри молнию на входном проеме.

Итак, все было ясно, какая участь ее ожидала, если бы сбылось все именно так, как и запланировали эти ВИР путешественники. Лона спустилась вниз. Чуть в стороне от шатра, на песке была расселена скатерть, и на ней располагались кушанья. Должно быть здесь, отдельно от шейха должны были питаться его спутники. Лона села к импровизированному столу и первым делом напилась. Она покосилась в сторону Длинного. Он отошел к верблюдам и старался освободить руки от пут.

– Зря стараешься! – негромко сказала Лона. Она показала ему на место напротив себя. Но Длинный только яростнее стал крутить руками.

Не успела Лона положить кусок мяса в рот, как вновь вжикнула молния на входном проеме в шатре, и оттуда выскочил разъяренный шейх.

– Достопочтенный шейх Мансур! – с насмешкой сказала Лона, – прошу к столу! Присоединяйтесь! Вы уж меня извините, что я к вам без приглашения, но, если я правильно поняла ваши намерения, вы горели неодолимо-благородным желанием меня лицезреть. Я вся перед вами!

Из шатра вслед за шейхом кульком вывалился коротышка. Он мычал и умоляющими глазами смотрел на Лону. А Лона продолжала издеваться.

– У ребят маленькая ошибочка в потасовке вышла. Один другого, вместо меня закатал. Что сделаешь, ночи темные. С кем не бывает. А так приказание выполнено. Присоединяйтесь.

Шейх подошел и сел напротив Лоны, а в сторону своих спутников даже не повернул головы.

– Фройлян Штерн! Как говорят немцы, бес попутал. – Шейх заметил пистолет, заткнутый за поясом у Лоны. – Приношу свои извинения. Могу ли я чем-нибудь компенсировать это недоразумение?

Ничего себе недоразумение, подумала Лона. Сейчас бы ей, если бы не ее боевая выучка, выворачивали руки и зажимали рот.

– Можете! – коротко сказала, она. – Я бы хотела, без последующих, подобных этому, эксцессов доехать с вами до первого населенного пункта.

– Мои ишаки, к вашим услугам! – скала шейх.

– Верблюды? – переспросила Лона, думая, что шейх ошибся в названии двугорбых животных.

– Нет, двуногие ишаки! Я думаю, им можно руки развязать. Они у меня смирные! Делают только то, что я прикажу!

– Значит, это был ваш приказ, а не их инициатива?

Шейх развел в стороны руки.

– Еще старик Фрейд говорил, что миром движут не деньги, а похоть. На востоке есть более благозвучное для этого слово – сладострастие. Зря я поверил Фрейду.

Он еще и издевался над нею. Нет, этого Лона простить не могла. Она больно клюнула шейха:

– Фрейд о животных говорил!

Шейх хорошо держал удар. Ни минуты не задумываясь, он ответил:

– Да, да! Согласен с вами, но другой немецкий философ сказал, что человек становится человеком, только тогда, когда он осознает, что он животное.

– Ну, что же, – улыбнулась Лона, – я откровенна рада за вас. Вы глубоко, проникли в собственную сущность. Как называется учение, которому вы следуете, не мазохизм случайно?

– Нет, я так высоко еще не поднялся.

– Ну, ничего, не расстраивайтесь, вы на верном пути!

Молодым людям доставляло удовольствие обмениваться колкостями. По уровню образования, образу жизни, они были на одной ступени, и то, что произошло с Лоной в глухой пустыне, можно было списать на случайное стечение обстоятельств. Ничего другого ей в нынешнем ее положении не оставалось делать. Она махнула рукой длинному. Тот расторопно поспешил к ней, и остановился, напротив, в позе истукана.

– Повернись спиной, оболтус!

Длинный беспрекословно повернулся. Лона чиркнула ножом, и стропа связывающая руки соскользнула на песок. Краем глаза, Лона наблюдала за длинным. Что он предпримет? А он, сорвав с губ клейкий пластырь, спросил, можно ли и приятеля развязать?

– Можно!

Длинный, массируя затекшие руки, пошел развязывать своего подельника.

– Тебе кого в услужение отдать, Самеда или Мамеда? – спросить шейх.