Ты?… Ты, живой?.. А мы… вот тут… тебя уже второй раз, добрым словом поминаем. Старушки во дворе сказали, что ты… что тебя… Иди, к нам, у нас еще осталось. Вот старые кошелки, введут в грех человека!.. Разбил что ли свою, Тойоту вусмерть?
Во всех гаражах одно и тоже. Поставив машину, мужики соображали на скорую руку.
И хотя Скударь приехал поздно, в десятом часу, как назло рядом с его боксом гужевалась честная кампания. Увидев Рюрика за рулем девятки, сосед по боксу не поверил своим глазам. Перестав удивленно восклицать, он подошел поближе и даже пощупал руками Скударя. Затем радостно обернулся к двум своим собутыльникам, стоящих, у накрытого газетой капота, с выпивкой и закуской.
– Мужики, гляньте, а я думаю, кто это подъехал, на девятке? А говорили… Ну расскажи, что у тебя было на самом деле. А то кто что говорит… Кто говорит, вдрызг разбился, а то еще слух был, что тебя зарезали… Вроде по бабьему делу.
– Болтовня все это!
Но сосед не отставал. Он достал еще один стакан и плеснул в него коньяка. Коньяк был армянский.
– Держи, и закуска есть.
– Я не буду пить!
Заявление Скударя не вызвало больших возражений.
– А у тебя найдется что-нибудь?
– Выпить?
– А чего же еще?
– Найдется.
Скударь достал из багажника бутылку водки Мало ли как придется в дороге. Он всегда ее возил, как дезинфицируемее средство, как неразменную валюту.
– У..у, спасибо, а то мы хотели послать гонца.
Скударь, подошел и поздоровался за руку с двумя другими мужиками. Видел раньше их, но не знал, кого как звать. Большого любопытства к нему те не проявили, и Скударь им мысленно остался благодарен. Затем он открыл свой бокс и загнал в него девятку.
Сосед снова подошел к нему.
– Значит, все-таки разбил Тойоту.
– Разбил! – сказал Скударь, чтобы только отвязаться он прилипчивого Юрки.
– Вдрызг?
– Вдрызг!
– А сам?
– Как видишь!
– А говорили…
Скударь отлично знал, что говорили. В доме, в котором он жил, считали, что жена похоронила живого мужа.
– Заказала его, ан ничего у нее не получилось! – судачили старухи-соседки по подъезду.
– Только Рюрик хитрее ее оказался.
– А она уже и поминки об нем справила.
– Да не она, а другая!
Старухи не слушали друг друга.
– Думала, мужа нет, и концы в воду.
– А кто ж его должён был удавить?
– Да полюбовник ее!
– Нет у нее полюбовника, что ты ерунду городишь! Он сам должен был своей смертью изойти!
Вторая бабка не видя, что к их разговору прислушивается сам виновник жутких слухов, продолжала возражать на повышенных тонах:
– Ишь чего захотела! Сам должен был… Где это ты видала, чтобы мужик в здравом уме, весь из себя, петлю себе на шею накидывал. И ради чего?.. Ради этой Клавки!.. Да он только свистнет, этих Клавок прибежит к нему, как собак нерезаных. В очередь будут стоять, в глазки ему заглядывать. Рюрик у нас один такой в подъезде, видный мужчина был. Одним словом – кавалергард. Интересно, сколько он девок перепортил за свою жизть?.. Сто?… Меньше?
Вторая так же бурно возражала:
– Да, он от своей Клавки ни на шаг ногой. Клавка ему весь свет застила!
– Чего же тогда она его живого похоронила?
– Да, кто тебе сказал? Мы эту Клавку раз в году видели, по большим праздникам. Не жил он с нею.
– А с кем он жил?
Некрасивая история получилась. Рюрик Скударь сам был во всем виноват. Хотел как лучше, а получилось…
Аппендикс ему несколько месяцев назад удалили. Лег он не в обычную больницу, а решил сделать операцию в современном медицинском центре, платном. Там и уход лучше, и палата на двоих, при палате совмещенная ванная и туалет. Фирма, в которой он работал, часть расходов по добровольному медицинскому страхованию направляла в этот центр.
Еще когда ложился на операцию, Рюрик смеясь, говорил Клавке, что врачи здесь те же, что и в обычной больнице, вот только разве что комфорт. И охота тебе в такую даль таскаться?
– Ты подумай, что о тебе скажут твои коллеги! – возражала ему супруга. – Занимаешь на фирме такую должность, вы прикреплены к этому центру, а операцию тебе будут делать в обычной захудаловке?
– Да, он же на том краю Москвы, в Лосином острове, замучаешься ездить ко мне!
– Не твое дело. Приеду! Хоть сюда приеду! А то живем как кошка с собакой.
– Можешь не утруждаться! – сказал Скударь.
Обещание свое Клавдия сдержала. Безвылазно просидела все новогодние праздники у мужа. Но эти новогодние праздники и подкузьмили Рюрика. Когда его привезли в больницу, шел второй час Нового года. Его сразу же положили на операционный стол. Скударь обратил внимание, что у врача делавшего ему операцию подозрительно блестели глаза. Новый год. Глухо звучал голос хирурга.
– Скальпель, тампон, пинцет, нож! – все как в обычных фильмах. Глотнув хлороформа, он провалился в забытье.
Операция прошла удачно. Утром сосед по палате сказал ему, что он сможет встать на третий день, но если очень надо, то и на первый.
– Выпить не хочешь?
– А можно?
– Двадцать капель наверно можно!
Скударь первый раз в жизни встречал Новый год в больничной койке. Вернее он вообще первый раз лежал в больнице. Что такое насморк он не знал. На пятый день его выписали. На прощанье он сунул в карман белоснежного халата врача, делавшего операцию небольшой конверт.
