365 сказок - [466]

Поднялся ветер, пробежал по кронам деревьев, кинул сквозь щель в стене снеговой крошкой и умчался. Он словно хотел что-то сказать, но не смог. Я мимолётно удивился, что по-прежнему ничуть не чувствую напряжённости. Только предчувствие — новой истории, новой встречи. Вовсе не чего-то тревожного.

— Отчего ты не договариваешь? Что удерживает тебя тут? — я задумчиво взглянул в огонь. — Если ты — моя часть, откуда у тебя тайны?

— Тайны? — он рассмеялся. — Что ты, я ничего не скрываю.

Но в голосе опять звенело что-то ненастоящее, показное, будто я дотронулся до кончика маски.

— Ну хорошо.

Поднявшись, я вышел из башни, запрокинул голову вверх.

— Тут удивительно красивое небо.

— Да, — он встал рядом со мной. — Удивительно красивое.

И внезапно меня обдало липким ужасом, тьмой, волной настороженности. Будто только сейчас встрепенулись все инстинкты. Угроза, угроза — вот кем он был для меня.

— Так ты поможешь мне уйти отсюда?

Вскипела вода в чайнике, но он отчего-то не вернулся к костру. Я слышал, как кипяток плещет из носика, как недовольно шипят на это угли.

— Пока не узнаю, что тебя держит, я не смогу открыть для тебя дверь, — это была почти что правда, на грани. И он почувствовал — ровно так же, как я чувствовал его ложь. Его лицо исказилось.

— Значит вот как.

Он отвернулся, и некоторое время мы молчали.

— Чай… — вспомнил он вдруг, легко подхватил чайник с огня, не боясь обжечься, бросил под крышку трав.

Я понял, что не стану пить, как бы ни был приятен запах. Сердце забилось сильнее, компас в груди встрепенулся, указывая, что дверь, ожидающая только меня, откроется на смотровой площадке башни.

Вот только подняться туда должен я один.

Или…

Он вернул крышку на место и выпрямился, оглянувшись на меня через плечо.

— Мне нужно уйти.

— От чего ты бежишь?

Ветер загудел в горле башни, побежал по ступеням, наполняя звоном и стоном всё вокруг.

— Я не бегу, — он усмехнулся. И это была не моя усмешка, не та, что отразилась бы на лице Охотника, Мага или Воина. Двойник, стоявший передо мной, не был мной. Ни одним из нас. — Открой мне дверь, ведь тебе это ничего не стоит.

Позади меня просыпалась снежная буря. Я чувствовал, как она спускается с гор, неспешно выпуская тучи, что постепенно завоёвывали небо, затягивали его, стремясь ухватить и солнце, пока что сиявшее спокойно и мягко. Зарождались снеговые вихри, поднимали головы ветра, они стекались к подножию, собираясь для удара.

Я только не мог понять, кого именно буря жаждала уничтожить этим ударом.

— Чтобы открыть верную дверь, нужен твой ответ, — мои губы едва слушались, слова не хотели складываться вместе.

— Нет, нужна только твоя кровь, — теперь он изменился до неузнаваемости. Мой облик сполз с него, открывая совсем другое лицо. В глазах растекалась тьма, давно знакомая мне тьма.

Пальцы закололо, шаманский нож вернулся на своё место, но отчего-то я был уверен, что не смогу сразиться с ним. С этим. Я не знал, как назвать его. Да и важно ли имя, если мне не перетанцевать сегодня. Снежная буря выпьет до капли кровь странника и пронесётся тысячами миров сразу, уводя за собой тьму.

— Ты видишь свою судьбу, — он улыбнулся шире. — Так прими её с честью.

В руке у него сверкнул нестерпимо ярко меч, такой тонкий и острый клинок, каких не бывает у воинов. Такие куются из лунного и солнечного света, из теней и полумрака, из шёпота и ветра, чтобы уносить жизни странников, чтобы приносить жертвы, чтобы рассекать миры и плоть вселенной.

Я отступил на шаг, приготовившись уклоняться, танцевать, пока не иссякнут силы, и шаманский нож в пальцах потяжелел, принимая условия игры. Как вдруг мрак сгустился, запахло снегом и ветром, наползающей зимой.

И вместе с ней передо мной выступил Воин.

— Кажется, ты не с тем решил сражаться, — выдохнул он, и это дыхание оказалось штормовым порывом. Заметалось пламя костра, не сумело выдержать и погасло.

— Откуда ты? — вопросила тьма.

Два клинка — равных по силам — сошлись с гулким звоном.

— Уходи, — отрывисто бросил мне Воин.

И я не стал возражать. Лестница под моими шагами застонала, ступени стали разрушаться, рассыпаться, обращаясь лишь каменным мусором, и мне пришлось бежать как можно скорее, чтобы вместе с ними не скатиться вниз. На площадке дверь развернулась передо мной, и я кинулся в неё, забыв обернуться. Голос бури позади нарастал, а когда я пересёк порог, солнце окончательно погасло.

* * *

Я замер на тропе, пытаясь отдышаться. Солнце висело низко, закатный свет облизывал бока холмов.

Что стало с Воином среди ледяной бури, среди снежного мрака, среди дышащей холодом тьмы?..

Я не знал.

344. Знаем тебя

«Знаю тебя, — мне шептала трава полынь, — знаю, с кем водишься с ночи и до рассвета. Ты ведь из тех, кому чудится неба синь, ты ведь из тех, кто в ладонях навечно лета».

Ветер взметнулся в степи прямо из-под ног, шелест дубрав вышел вдруг до чего тревожный.

«Ты ведь из тех, кто не знает усталых нот, ты ведь из тех, кто слагает мотив дорожный».

Травы вздымались вверх, травы шли волной, медленно горы росли сквозь седые тучи.

«Ты ведь из тех, кто, похоже, навечно мой, ты ведь из тех, кого не пугают кручи».