365 сказок - [453]

— Я не… нет! — если бы он был смелее, он встал бы, оттолкнул её ладони, вскрикнул бы. Но получилось лишь сдавленно отрицать.

— Тёмной ночью моряки украли тебя, подцепили за хвос-ст, — она сощурилась. — Унес-сли прочь. Но я наш-шла, я наш-шла, я звала. И ты приходил, приш-шёл, теперь ты здес-сь.

Мальчишка замотал головой, но вспомнил, как сидел в стороне, пока деревенские ребята рассказывали о том, что происходило с ними буквально пару лет назад. Ему нечего было сказать. Он вспомнил, как мать отмахивалась, не желая говорить о его детстве. Он вспомнил, как отец порой странно глядел на него, а потом отворачивался резко.

Вспомнил, как странно по утрам болели ноги.

— Но у меня нет хвоста, — выдохнул он.

Горьковатый запах моря переполнил его, на губах была соль, кожу кололо от возбуждения, теперь это был совсем не страх, скорее, непонятное предвкушение.

— Пойдём… Я верну тебе тебя, — и русалка обняла его подхватила на руки, унесла.

Волна поднялась. Русалка кинулась в неё, и на миг мальчишке показалось, что это всё уловка, что это всё — смерть. Обманувшая его смерть, обнявшая его смерть. А затем всё тело охватила преображающая боль.

* * *

Неспокойным было море, тёмным, пугающим. Женщина стояла на скале и смотрела вдаль. Муж её — моряк — застыл позади.

— У него есть мать, и это — не я, — говорила женщина монотонно. — Мне не стать матерью, боги прокляли меня.

— Меня, — возразил он. — Я всего лишь хотел спасти мальчишку. Но его стихия — вода, а мне не стать отцом, раз уж я посмел похитить морское создание.

Они вместе вслушались в гулкие голоса волн, бьющихся в горле грота.

— Но я всё равно люблю тебя, — она обернулась. Глаза её влажно блестели, но щёки уже высушил ветер.

— И я люблю, — он наконец обнял её.

Знакомая тропа увела их в деревню.

Качающаяся на воде русалка обняла сына.

— Нам пора, — прошептала она.

— Да, мама…

И они скрылись в пенных волнах.

334. Настройщик

Следующая реальность показалась мне огромным — возможно, совсем не имеющим пределов — хрустальным залом, потолком которому служило живое небо, осыпавшееся звездопадами, сияющее мягко и будто бы с затаённой надеждой. Повсюду, куда бы я ни взглянул, были разбросаны сферы миров. Они спокойно светились, и оттого вокруг царила не ночь, но нежные вечерние сумерки.

Бесконечные сумерки с ноткой индиго.

Сферы были разного размера — одни я мог бы взять в руки, другие возвышались надо мной. Все они лежали спокойно, хотя казалось, что должны были покатиться, мерцая в прозрачном полу, отражающем небо, меня и каждый мир многократно.

А ещё здесь не было полной тишины. Сперва мне показалось, что реальность молчалива, но затем я прислушался и различил множество очень тихих звенящих мелодий. Каждый мир звучал как-то по-своему, однако такое множество всё равно не перерастало в какофонию, будто бы все эти миры были настроены верно относительно друг друга.

Я шёл между ними, опасаясь лишний раз коснуться, и покой постепенно разливался и внутри меня самого. Кажется, даже мой собственный внутренний компас встроился в ту же музыку, и оттого мне стало так легко.

Бродить здесь можно было бы целую вечность, время утрачивало значение и переставало напоминать о себе. Я то замирал, то ускорял шаг, присматривался к тому, что происходило внутри той или иной сферы, удивляясь бесчисленности открывавшихся взгляду чудес. Иногда я бросал растерянный взгляд назад — будто бы там должна была наконец-то открыться дверь, но ничего такого не происходило. Реальность пока не собиралась выпускать меня прочь, а дорога не спешила уводить куда-то ещё.

— Нравится? — возник словно из ниоткуда голос. Его обладателя я заметил не сразу — он восседал на одной из сфер, возвышавшейся надо мной на полтора человеческих роста.

— Да, — отозвался я немного смущённо. Наверняка оттуда незнакомец видел, как я блуждаю по его владениям.

— Я стараюсь, чтобы все они звучали правильно… — он спрыгнул и осторожно уложил на пол маленькую сферку, мирок размером с детский мяч. — Хотя правильно — не то слово, что нужно. Вот только как раз подбирать слова я не мастер.

— Ты — Настройщик? — угадал или даже узнал я. — Удивительно.

— Да, мне тоже кажется, что моя работа потрясающая, — смех его тоже был тихим и мелодичным, вплёлся в общую симфонию, нисколько ей не повредив. — Только зачастую приходится оставаться одному.

— Чтобы никто не помешал?

На это он не ответил.

Мы вместе двинулись дальше. Иногда он останавливался то у одной, то у другой сферы, поглаживал и постукивал по ней пальцами, вынимал из-за пояса хитрый, схожий с ключом, инструмент и погружал в центр обследуемого мира, пока звук не менялся — даже понять было невозможно, что именно становилось иным, но сердце чуяло, узнавало и радовалось.

— Каждый из них можно настроить иначе, — вдруг заговорил он. — Добавить больше печали или надрыва. Многим это нравится, приходится по вкусу. Только вот они потом покидают такие миры, а сфера остаётся звучать… И на самом деле вся вселенная становится… немного неуютнее. Как думаешь?

— Наверное, — мог ли я судить об этом?

Настройщик не смотрел на меня, не вслушался в неуверенный ответ, и я внезапно осознал, что он уже забыл о моём присутствии, так привык быть тут в одиночестве. Возможно, мне следовало уйти, но двери всё не появлялось, а войти в один из мерцающих рядом миров я отчего-то не решился.