1918: Очерки истории русской Гражданской войны - [31]

.

В день поворота Добровольческой армии от ст. Кореновской (17 марта) в черкесские аулы начал свое движение из Румынии на Дон сформированный главным образом из офицеров-добровольцев частей Румынского фронта отряд полковника Дроздовского. Несмотря на противодействие румын и отрицательное отношение командования, полковник Дроздовский не разоружил свой отряд и, заставив румын подать эшелоны, 17 марта сосредоточил свой отряд на левом (не оккупированном румынами) берегу Днестра у м. Дубоссары[96]. Но от Дубоссар до Дона было еще 800 км по территории, по которой наступали австро-германцы и по которой уходили от них большевики. И те и другие, казалось, могли стать на пути движения отряда.

За три дня до сосредоточения отряда полковника Дроздовского в Дубоссарах, 14 марта, австрийцы вступили в Одессу, перерезав дальнейший путь движения отряда на Дон, куда его решил вести полковник Дроздовский.

Продвижение австро-германцев на Украине не встречало мало-мальски серьезного сопротивления красных. Советская армия Муравьева в Одесском районе обходилась наступавшими на Екатеринослав австрийцами и на Полтаву германцами. Перебрасываемые Антоновым-Овсеенко с Дона армии Саблина и Сиверса запаздывали. Наиболее серьезное сопротивление, что подтверждают и Людендорф, и Гофман, оказали под Бахмачем (7–10 марта) лишь чехословаки, отходившие перед немцами на Курск вместе с советскими отрядами Шарова и Примакова. Один советский источник, ссылаясь на статью начальника штаба XII австрийского корпуса полковника Драгони[97], утверждает, что «уже 6 марта у Слободки XII корпус встречает первое серьезное сопротивление красных войск. Передовой эшелон корпуса, довольно беспечно двигавшийся по железной дороге, подвергается внезапному огневому нападению красных, в результате чего под Слободкой развертывается довольно серьезный бой. Потери немцев и австрийцев в этом бою – 7 офицеров и 430 солдат убитыми. Бои 7 марта, развернувшиеся в районе ст. Бирзула, снова потребовали от оккупантов серьезных жертв – 90 убитых и 600 раненых»[98].

Но подобное свидетельство является единичным и не подтверждается ни Людендорфом, ни Гофманом.

В общем, австро-германцы почти безостановочно продвигались на восток, гоня перед собою остатки действовавших на Украине так называемых украинских советских армий.

Связанные условиями Брестского мира, большевики предоставили оставшиеся на Украине остатки советских армий собственной участи. Один советский автор (кстати, бывший полковник Генерального штаба) подтверждает это, указывая, что в апреле 1918 г. «Северокавказская армия Сорокина была переброшена на ст. Тихорецкую с назначением разоружать (курсив наш. – А. З.) бегущие от немцев из-под Ростова эшелоны украинских советских войск»[99]. Но еще более оригинально то, что редактировавшее эту книгу Управление по исследованию опыта войны Штаба РККА снабдило эту фразу автора таким примечанием: «Такое «разоружение» происходило и на других участках границы с Украиной. Дело в том, что по договору с германским правительством (!) немецкие войска могли переходить демаркационную линию с Украиной лишь в том случае, если это вызывалось преследованием с их стороны наших войск, причем если мы отступившие части «расформировывали», преследование, а следовательно, и вторжение на нашу территорию немецких войск приостанавливалась»[100].

Все эти советские армии безудержно катились на восток в направлении на Донецкий бассейн и Ростов.

Австро-германская оккупационная волна, сметая на своем пути большевиков, разливалась по Украине. Москва лишь пугливо выжидала ее остановки.

Одновременно с австро-германцами в конце февраля в Малой Азии начали наступление, оттесняя из пределов Турции остатки Кавказского фронта, и турки.

Генерал Корнилов, повернув армию на юг и пройдя за сутки 50 км, 19 марта с боем переправился через Кубань у ст. Усть-Лабинской. Скоро, однако, выяснилось, что в черкесских аулах на отдых армия рассчитывать не может. Кроме того, стала определенно намечаться группировка советских войск у Майкопа. «Решено было, – пишет генерал Деникин, – поддержать большевиков в этом убеждении (т. е. движении на Майкоп), двигаясь на юг, затем, перейдя р. Белую, круто повернуть на запад. Это движение… давало возможность соединения с Кубанским добровольческим отрядом»[101].

Пробиваясь с боем по Закубанью, Добровольческая армия шла навстречу Покровскому. Однако ни Покровский, ни Добровольческая армия не знали ничего определенного друг о друге. Кубанские добровольцы метались в большевистском кольце и 24 марта, после неудачной попытки пробиться на восток, опять повернули на юго-запад и вели бой с новороссийскими большевиками фронтом на юго-запад у ст. Калужской-Пензенской. Добровольческая армия в этот день, двигаясь прямо на запад, дошла до аула Понежукай. Совершенно неожиданно в самый разгар тяжелого боя добровольцев Покровского с тыла показался разъезд. «Вот от разъезда отделился головной всадник, – пишет один из кубанских добровольцев[102], – и наметом стал приближаться к хвосту обозов. «Мы – донцы, связь от генерала Корнилова», – крикнул он на скаку. Подъехав, он назвал себя. Это был Генерального штаба полковник Барцевич. Вкратце он объяснил, что Донская армия находится в Шенджийском ауле и что, идя на выстрелы, он нашел нас»