140% - [27]

Он не хотел взрослеть и во всё это вникать, иногда делал вид, что ничего не понимает и даже не догадывается, так было проще. Но проходило время, и реальность не оказывалась ласковой, приходилось зажмуриваться и мириться.

После майских праздников начались обычные будни, Тоня стала пропадать целыми днями в школе, а вечером, разделавшись с уроками, шла гулять и до ночи не возвращалась. Мама всё разрешала, теперь ей было очень грустно и наверное хотелось, чтобы было весело хоть кому-то. Тёма задал пару вопросов сестре и понял, что она встречалась с парнем. Он удивился, что его старшая такая взрослая, даже взгляд у неё изменился, как будто она постоянно думала о чём-то. Как у мамы, только наоборот, глубоко счастливый взгляд.

Папу Тёма очень любил, но как и Тоня, а он бы удивился, что сестра так настроена, не прощал ему уход из семьи. Мальчик как мог пытался показать ему это, но только разочаровывался больше, потому что у папы уже была своя жизнь, которая быстро становилась для него важнее всего.

Мужчины не плачут, а Тёма иногда, когда оставался совсем один, вдавливал подушку себе в лицо, и ядовитые слёзы выходили наружу. Становилось легче. Ненадолго.

Недавно ему пришла в голову странная идея, когда он смотрел передачу про Гарри Гудини. Размышляя об уловках выпутывания из верёвок, он подумал о том, что можно напугать родителей так, что они снова будут вместе. Обнимут его, скажут, как они переживали, и что больше не будут ссориться никогда-никогда, а папа вернётся домой. Что если показать им фокус, но чтобы они не знали о том, что это не по-настоящему. А думали, что он на самом деле запутался насмерть.

Сначала он отмахнулся от этой идеи, потому что нужно было бы много тренироваться, причём так, чтобы его не видели, а мама оставляла его одного совсем ненадолго, потому что он поломал ногу, и ещё недели две ему надо было быть в гипсе.

Но потом, всё думая и думая об этом, постепенно в голове возник план. Осталось только найти верёвку. И судя по всему, надо было всё-таки спешить, папа уже забрал вещи и не приезжал ночевать ни разу после 1 мая. Родители становились чужими друг другу.

* * *

Около девяти утра, когда Тоня уже была в школе, а Тёма ещё спал, в прихожей резко и неприятно зазвонил телефон. Лида, завтракавшая и смотрящая за окно на зелёные, умытые ночным дождём деревья и тротуары, вздрогнула и постаралась быстрее взять трубку.

Там твёрдый мужской голос спросил: — Лидия Карева?

— Да, я слушаю, — успела испугаться женщина и машинально стиснула витой провод телефона. В квартире пахло омлетом, но полумрак и прохлада на улице создавали неуютное ощущение. Лида поэтому с утра надела свободные спортивные штаны и майку с длинным рукавом, а волосы привычно собрала в коротенький хвост сзади.

— Это Егор Ильич Алексеев, заведующий хирургическим отделением медуниверситета, вы приходили несколько дней назад на собеседование…

— Да, — вырвалось у неё, а лицо стало совсем белым от удивления и волнения. В последнее время с ней очень мало происходило чудес.

— Я хотел бы с вами обсудить вопрос о назначении вас в должности хирурга моего отделения. Вы сможете сегодня подъехать, скажем, через час-полтора?

Лида сглотнула и ощутила, что горло сильно пересохло.

— Да, конечно, смогу, спасибо, — вырвалось у неё слишком экспрессивно, и она зажмурилась, отчётливо понимая, что сильно кружится голова.

— Тогда, до встречи, я буду вас ждать у себя.

Положив трубку, Лида медленно сползла по стене и села на корточках, широко раскрыв глаза. Её жизнь изменилась за несколько минут, а она даже не могла успеть это осознать. Надо было бежать и собираться, времени оказалось мало, и опаздывать никак нельзя.

* * *

Тёма слышал сбивчивый разговор матери по телефону и догадался, что ей нужно будет куда-то уехать. Самое время потренироваться с его верёвками, в последнее время он умел освободить руки без особого напряжения, а теперь надо работать с ногами и шеей. Времени много, мамы долго не будет, Тоня тоже только после обеда придёт, отточить навык будет можно преотлично.

Мама влетела в детскую, принесла завтрак в комнату и сказала, что едет снова на собеседование, она хотела устроиться на работу. Она, всю его жизнь просидевшая дома и никуда не выезжавшая без семьи. Максимум она ездила с папой в магазин или ходила на рынок, или в поликлинику. Было странно представлять, что теперь её не будет дома целыми днями.

Жизнь менялась слишком быстро, он не хотел об этом думать. Его план показался ему ещё более удачным. Нужно было срочно что-то предпринимать.

И он занялся этим, сосредоточенно распутывая длинную бельевую веревку, которую нашел в кладовой, даже не вспомнив про завтрак.

* * *

Весь день в школе меня тошнило, а всё это было из-за этих проклятых противозачаточных таблеток. Когда я в прошлом месяце начала их пить, у меня было то же самое. Теперь уже закончила пачку, а у меня вместо чётких месячных гормональный сбой и тошнота. Я решила их больше не пить, раз они мне не подходят. Живот ныл, месячных всё не было, и это состояние сгибало меня пополам. В медпункте мне дали но-шпу и отправили домой.