12'92 - [25]
Зинка вроде как оттаяла и даже согласилась зайти в гости, только решила для начала заскочить домой и переодеться. И вот на шестом этаже нас поджидал сюрприз, можно даже сказать — двойной: Максим и букет роз, если под такое определение попадали три завёрнутых в газету цветочка.
— Ой, Макс! — обомлела Зинка. — А ты чего тут?
Молодой человек протянул букет.
— Просто хотел поблагодарить за прекрасный вечер.
У меня внутри всё так и закипело, но никак эмоций не выказал и предупредил:
— Зин, я у себя буду.
Поднялся на свой этаж и едва удержался, чтобы со всего маху не долбануть кулаком по двери. Отпер её, аккуратно, притворил за собой до щелчка замка и лишь после этого коротко выдохнул:
— Сучонок!
Поднял руку, поглядел на дрожащие пальцы, но ни возвращаться в подъезд, ни даже звонить по телефону не стал. Посмотрел на часы, разулся, переоделся в домашнее и стал ждать. Зинка появилась через полчаса, пояснила:
— Чаем его напоила.
И прошла в комнату, а там избавилась от халатика и в чём мать родила забралась на диван, встала на колени, упёрлась локтями в спинку. Я от столь непривычной прямолинейности растерялся даже, но в голове застучала кровь, и затевать расспросов не стал, быстро избавился от трико и футболки, вскрыл упаковку презерватива и пристроился к Зинке сзади.
На какое-то время стало не до разговоров, а как отвалился в сторону, девчонка сразу взяла халатик.
— Ты чего? — опешил я. — Куда собралась?
— А тебе от меня разве не одного только надо? — выпалила в ответ Зинка с непонятной обидой.
Я ухватил её за руку и притянул обратно к себе.
— Какая муха тебя укусила?
— Никто меня не кусал! — буркнула девчонка, упираясь в меня ладошками. — Твоей девушке цветы дарят, а ты просто домой уходишь!
Я фыркнул.
— В зубы ему дать надо было?
— Не знаю! Мог бы сказать что-нибудь. Наверное… Ты меня совсем-совсем не ревнуешь?
— Слушай, а ты, случаем, вчера не сболтнула гостям, что я тебя в школу и обратно провожаю?
Зинка задумалась, даже носик наморщила.
— Сказала, а что?
— Думаешь, просто так этот Максим припёрся с цветами ни с того, ни с сего? Дал бы я ему в репу, сама бы на меня и обиделась. А тётя Софья ещё бы и скандал устроила. Скажи — нет? Вот я и решил на провокацию не поддаваться.
Девчонка прижалась, потёрлась щекой и промурлыкала:
— Ты у меня умный. Только имей в виду, что Макс боксом занимался, у него даже какой-то разряд есть.
Заявление это несказанно удивило, но я лишь фыркнул.
— Да не собираюсь я с ним драться!
Зинка немедленно отстранилась и спросила:
— Но ты меня хоть капельку ревнуешь?
— Безумно!
— Тогда давай музыку слушать. Только, чур, я сама включу!
Ну и послушали, конечно. И чай попили. Я ещё и Зинку второй раз на диване разложил — так увлеклись в процессе, что только в пятом часу о времени вспомнили.
Зинка взглянула на часы, пискнула и умчалась домой, а я наскоро принял душ, оделся и потопал к «Ручейку». Застать там своих промышлявших скупкой ваучеров товарищей особо не рассчитывал, поскольку сегодня похолодало градусов до пятнадцати и парни запросто могли забить на работу и засесть в кафетерии или забуриться к кому-нибудь на квартиру. Но нет, помимо Ромы и Чижа, рядом с «буханкой» пританцовывал на морозе ещё и Андрей Фролов.
— Как у вас тут? — поинтересовался я, поздоровавшись со всеми по очереди.
— Тишина, — сказал Андрей и похлопал себя по карману пуховика. — Специально сегодня целый день со стволом здесь торчу.
— А Евген где?
— Да хрен его знает, где он, — за всех ответил Чиж и сплюнул под ноги.
Рома передёрнул мощными плечами и принялся переступать с ноги на ногу, пытаясь согреться.
— Зайду к нему вечером, — пробурчал он.
— Зайди, ага, — поддержал эту идею Фролов. — И, Серый, завтра не пропадай никуда — фуру с сахаром разгружать будем.
— Лады, — кивнул я. — Но завтра — это завтра, а на сегодня мне халтурку подбросили. Один шибко умный скупщик чужое место занял, надо на него жути нагнать. Если сделаем, заплатят по четыре куска на рыло.
Андрей насторожился.
— Просто жути нагнать?
— Просто! — отрезал я. — Подойдём и скажем, чтоб с точки проваливал, без рукоприкладства. Оплата по факту. Можем прямо сейчас скататься, тут недалеко.
Костя Чиж рассмеялся.
— Легко!
У Саши Романова сомнений тоже не возникло, он стянул с себя картонку и закинул её в «буханку».
— Погнали! Сегодня так и так торговля встала, а я скоро бубенчиками звенеть начну!
Но вот Андрей торопиться с принятием решения не стал.
— А нас самих не прессанут потом? Скупщик же не сам по себе, так?
— «Потом» — не прессанут, — уверил я приятеля. — Если что — стрелки на заказчика переведу. Главное, чтобы на месте не затоптали. Сначала мы с тобой к человечку подойдём, а Саша с Костей подвалят, если он не один окажется.
Предложенный план Фролова вполне устроил, и он кивнул.
— Поехали!
Как пояснил вчера Борис Ефимович, скупщик впустую у главного корпуса НИИ не ошивался и появлялся только утром, в обеденный перерыв и незадолго до окончания рабочего дня. Непонятный мужичок средних лет парковал у главного входа старенькую «копейку», прислонял к лобовому стеклу картонку-объявление, а на капот выставлял бутылки водки и выкладывал импортный ширпотреб; кому-то предлагал за акции деньги, кого-то пытался соблазнить бартером.
Тебе семнадцать. Позади гимназия, впереди жизнь от зарплаты до зарплаты и служба то ли счетоводом в бухгалтерской конторе, то ли телеграфистом на почте. А, быть может, ссылка или даже каторга — если решишь добиваться лучшей доли на митингах и в…
На днях тебе исполнится девятнадцать — уже перешёл на второй курс, завёл девушку, оперируешь сверхэнергией и чертовски близок к пику витка, но теперь всё это не имеет ровным счётом никакого значения. Теперь ты младший вахмистр республиканского пограничного корпуса, не более чем песчинка в жерновах войны. И пусть для подавляющего большинства сограждан эта война лишь локальный приграничный конфликт на задворках республики, когда где-то совсем рядом с неба падают авиабомбы, взрываются дома и горят боевые машины, очень сложно сохранить веру в то, что всё будет хорошо.
Приграничье – несколько городов, вырванных из нашего мира в царство вечной стужи, а Форт – самое сердце тех заснеженных земель. Случайно пересечь незримую грань и провалиться в эти не самые дружелюбные края может каждый, вот только далеко не каждому суждено добиться там успеха и даже просто остаться в живых. Вячеслав Хмелев и Николай Гордеев не пасуют перед сложностями, но они даже представить не могли, как далеко придется зайти, чтобы отвоевать себе место под солнцем.
Бесы из века в век рвутся в души людей из серой бездны, в которой никогда ничего не происходило и никогда ничего происходить не будет… Экзорцисты и экзекуторы молитвами и огнем спасают души бесноватых и изгоняют нечистых обратно в породившую их пустоту… Так было с самого сотворения мира и так должно было быть до конца его дней.Но появился человек, способный повелевать бесами, будто собственными вассалами. И разнеслась подобно чуме по городам новая ересь. И встали одержимые под знамена монарха-вероотступника.
Виртуальные миры — территория безграничной свободы. В игре любой может стать эльфийским магом и невидимкой-вором, вступить в клан и ходить в рейды, сражаться и развивать персонажа, а самое главное — отвлечься от забот и проблем повседневности. Но игра остается игрой, только пока из нее можно выйти. Я в полной мере прочувствовал это на собственной шкуре. Хотел лишь немного развеяться в виртуальной реальности, а вместо этого оказался убит и заточен в тело ходячего мертвеца — медлительного и неловкого, обреченного раз за разом погибать от рук других игроков.
В этом мире Средние века были не темными, а кровавыми. В этом мире люди всякий раз замирали от ужаса, когда небосвод затмевали крылья падших. В этом мире наука вернула человечеству свободу, и от океана до океана раскинулась Вторая Империя, империя людей. Воды морей бороздят боевые пароходы, на запасных путях ждут своего часа бронепоезда, а в небесах парят армейские дирижабли, но все же равновесие висит буквально на волоске. Эпоха пара уходит, эра всеблагого электричества только-только берет разбег, поэтому даже самая малость способна низвергнуть мир в пучину хаоса.
Будущее Джимми Кьюсака, талантливого молодого финансиста и основателя преуспевающего хедж-фонда «Кьюсак Кэпитал», рисовалось безоблачным. Однако грянул финансовый кризис 2008 года, и его дело потерпело крах. Дошло до того, что Джимми нечем стало выплачивать ипотеку за свою нью-йоркскую квартиру. Чтобы вылезти из долговой ямы и обеспечить более-менее приличную жизнь своей семье, Кьюсак пошел на работу в хедж-фонд «ЛиУэлл Кэпитал». Поговаривали, что благодаря финансовому гению его управляющего клиенты фонда «никогда не теряют свои деньги».
Очнувшись на полу в луже крови, Роузи Руссо из Бронкса никак не могла вспомнить — как она оказалась на полу номера мотеля в Нью-Джерси в обнимку с мертвецом?
Действие романа происходит в нулевых или конце девяностых годов. В книге рассказывается о расследовании убийства известного московского ювелира и его жены. В связи с вступлением наследника в права наследства активизируются люди, считающие себя обделенными. Совершено еще два убийства. В центре всех событий каким-то образом оказывается соседка покойных – молодой врач Наталья Голицына. Расследование всех убийств – дело чести майора Пронина, который считает Наталью не причастной к преступлению. Параллельно в романе прослеживается несколько линий – быт отделения реанимации, ювелирное дело, воспоминания о прошедших годах и, конечно, любовь.
Егор Кремнев — специальный агент российской разведки. Во время секретного боевого задания в Аргентине, которое обещало быть простым и безопасным, он потерял всех своих товарищей.Но в его руках оказался секретарь беглого олигарха Соркина — Михаил Шеринг. У Шеринга есть секретные бумаги, за которыми охотится не только российская разведка, но и могущественный преступный синдикат Запада. Теперь Кремневу предстоит сложная задача — доставить Шеринга в Россию. Он намерен сделать это в одиночку, не прибегая к помощи коллег.
Опорск вырос на берегу полноводной реки, по синему руслу которой во время оно ходили купеческие ладьи с восточным товаром к западным и северным торжищам и возвращались опять на Восток. Историки утверждали, что название городу дала древняя порубежная застава, небольшая крепость, именованная Опорой. В злую годину она первой встречала вражьи рати со стороны степи. Во дни же затишья принимала застава за дубовые стены торговых гостей с их товарами, дабы могли спокойно передохнуть они на своих долгих и опасных путях.
Из экспозиции крымского художественного музея выкрадены шесть полотен немецкого художника Кингсховера-Гютлайна. Но самый продвинутый сыщик не догадается, кто заказчик и с какой целью совершено похищение. Грабители прошли мимо золотого фонда музея — бесценной иконы «Рождество Христово» работы учеников Рублёва и других, не менее ценных картин и взяли полотна малоизвестного автора, попавшие в музей после войны. Читателя ждёт захватывающий сюжет с тщательно выписанными нюансами людских отношений и судеб героев трёх поколений.
Год девяносто второй. Июль. На голове подживает свежий рубец, в карманах гуляет ветер. Есть друзья и работа, а ещё – проблемы. Да и как иначе, ведь пацан сказал – пацан сделал, а вход рубль, выход – два? Если уж хватило ума связаться не с теми людьми, придётся из кожи вон вылезти, лишь бы только не угодить за решётку или того хуже – в пластиковые пакеты. По частям. А ведь просто собирался немного подзаработать…
Осень девяносто второго. Гиперинфляция. Ваучеры. Приватизация. Кто-то сколачивает первоначальный капитал, кому-то сколачивают гробы. Перескочить из первой категорию во вторую ничего не стоит, ведь всегда найдётся тот, кому нужнее чужой кусок пирога. Твой кусок пирога. Вот и решай — сдать назад или зайти с козыря двенадцатого калибра, ввязаться в разборки или удовлетвориться синицей в руке. Только решай скорее, иначе выбор сделают за тебя. И хорошо, если просто подставят, могут ведь и в затылок пальнуть…
Дембель. Июнь. Год девяносто второй. Утро. Похмелье. Друзья. Плёвое дело, лёгкие деньги. Вишнёвая «шестёрка». Левый ствол. Труп на заднем сиденье, труп в багажнике. Лопата. А позади — проблесковые маячки. Что-то явно пошло не так…