Отсмеявшись, таксист приступил к рассказу об очередной забавной проделке своего внука, а Бритт подумала: «Интересно, почему таксисты, продавцы в универмагах и мужчины средних лет, которых я встречаю на вечеринках, всегда стремятся поведать мне историю своей жизни?» Не потому же, в самом деле, что ее внешность располагает незнакомых людей к откровениям!
Нет, дело, скорее всего, в другом. В ней нет ничего такого, что отпугивало бы людей и держало бы их, по выражению свекрови, «на расстоянии». Как ни странно, но за четыре года, что она замужем за Крейгом, Бритт так и не научилась сохранять дистанцию между собой и людьми «не их круга» — еще одна фраза из лексикона свекрови.
Жена преуспевающего молодого адвоката, который, вне всякого сомнения, в один прекрасный день станет членом Верховного суда штата, как в свое время его отец и дед, конечно, не могла вести себя так же, как Бриттани Дюмон, дочь Пьера Дюмона — ведь при всем своем обаянии, чувстве юмора и способностях он был всего-навсего поваром.
На мгновение Бритт стало очень грустно при мысли о том, что отца, этого жизнерадостного и веселого человека, уже шесть лет как нет в живых, но она тут же одернула себя. Прошлое — это только прошлое. Отца нет на белом свете, но она-то жива, и проблем у нее неизмеримо больше, чем было в то благословенное время, когда они с отцом кочевали из штата в штат. Кажется, они сменили по меньшей мере полтора десятка мест, потому что непоседа-отец, потеряв жену, нигде не задерживался надолго.
Бритт вздохнула. Да, проблем у нее хватает… Откинувшись на сиденье, она поймала в зеркале устремленный на нее внимательный взгляд шофера, лысоватого немолодого мужчины.
Бритт не строила никаких иллюзий относительно своей внешности. Она прекрасно знала, что именно видит сейчас шофер — женщину между двадцатью пятью и тридцатью, среднего роста, немного худощавую, с темными волосами и карими глазами. Внешность была еще одной причиной скрытого недовольства семьи, когда Крейг привез жену домой, в небольшой городок на Среднем Западе, где он прожил всю свою жизнь.
Действительно, как можно вписаться в обстановку самого импозантного особняка в Дуглас-Гроуве, штат Огайо, если волосы у тебя такие густые и кудрявые, что с ними нет никакого сладу, а единственная возможная прическа — это короткая стрижка, позволяющая кудряшкам свободно обрамлять лицо?
А глаза? На зрение она, правда, не жалуется, но ведь эти глаза слишком велики для такого миниатюрного лица. А в довершение всего — и к вящему неудовольствию свекрови — они обрамлены такими густыми ресницами, которые на фоне белоснежной кожи кажутся искусственными.
— Она подцепила Крейга, потому что выглядела такой трогательной и беззащитной, — как-то услышала Бритт откровения Стефани, невестки Крейга, которая разговаривала со своей подругой. — Он женился на ней просто из жалости. Ты помнишь, как он еще в детстве тащил в дом бездомных собак?
Вспомнив о Стефани, Бритт невольно поморщилась. Эта женщина была женой старшего брата Крейга, пока трагический случай — яхта перевернулась во время внезапно налетевшего шторма, и он утонул — не сделал ее вдовой. Ей было тридцать пять лет, так же, как и Крейгу. То, что Стефани знала Крейга всю жизнь, было еще одной проблемой, омрачавшей существование Бритт. С первой их встречи она поняла, что Стефани, несмотря на свои медоточивые речи, невзлюбила невестку и считает скоропалительную женитьбу деверя ошибкой.
Но даже с этой проблемой можно было бы как-то справиться, рассуждала Бритт, не живи они все в одном доме. А каждую минуту видеть перед собой этот безукоризненный образец совершенства — это, пожалуй…
— Это слишком, — пробормотала Бритт.
— Вы что-то сказали, мэм? — вежливо осведомился шофер.
— Так, мысли вслух, — поспешно объяснила она. — Пожалуйста, не обращайте внимания.
— Понятно. Со мной тоже частенько такое случается.
Таксист обернулся и окинул взглядом сумки, громоздившиеся на заднем сиденье рядом с Бритт.
— Тот адрес, что вы мне дали — это ведь дом старого судьи Дугласа, да? Ну, того, что недавно умер. Вы там служите?
Бритт, поколебавшись с минуту, ответила:
— Я там живу. Судья Дуглас был моим свекром.
— Да ну? А вы совсем не похожи на остальных женщин из этой семьи…
Он осекся и виновато посмотрел на Бритт.
— Не то сказал, извините. Я ведь что имел в виду — они немного высокомерны, понимаете, о чем я? А вы… Ну вы, конечно, классно выглядите и все такое, а вот нос совсем не задираете, не то что они…
— Благодарю вас, — отозвалась Бритт, не зная как реагировать на эти слова таксиста — радоваться или огорчаться.
«А ведь он прав», — добавила она мысленно.
Интересно, что бы сказал этот шофер, если бы увидел ее в первый год замужества. С самого начала Бритт была преисполнена решимости ни в чем не подвести Крейга, а для этого изо всех сил старалась наладить отношения со свекровью. Она разговаривала с Юнис почтительно и вежливо, беспрекословно следовала ее указаниям во всем — касалось ли дело прически, нарядов или поведения в обществе — и ни разу не позволила себе возразить.
Но однажды, проходя по залу универмага, Бритт увидела неуловимо знакомую женщину, которая двигалась ей навстречу. «Интересно, — подумала она тогда, — кто эта разряженная дамочка с таким напряженным и несчастным лицом?» А мгновение спустя, к своему ужасу, поняла, что смотрит на собственное отражение в зеркале.
