Натали Деген
Я проснулась в хорошем настроении…
Я проснулась в хорошем настроении. Так бывает: просыпаешься, и тебе от чего-то
хорошо. Ты ещё не знаешь: от чего? Хорошо и всё. Я потянулась, зевнула со вкусом и
зашарила рукой под одеялом возле себя. Муж уже ушёл на работу, его не было, а
кровать всё ещё хранила его тепло.
Я перелезла на его половину, чтобы вобрать это забытое им тепло в себя. Разве такое
можно оставлять? Чужое, наверное, можно. А своё нельзя.
Когда любишь, то всё кажется своё. Мне не хотелось подниматься, но свет утра уже
нетерпеливо подглядывал за мной из-за занавесок. К тому же мои передвижения
выдали меня, и Байрон с радостью зацарапал лапой дверь в спальню. Я резко соскочила
с кровати, откидывая одеяло в сторону, так как не сделай я этого сейчас, не вырви себя
из неги, я пронежусь в постели до обеда, размышляя о любом вопросе, который как
облако затмит ясный утренний горизонт моего сознания. Будь то цены на собачье
питание, смысл жизни, несчастливая, брошенная Людка из отдела распространения
или статья о здоровом образе жизни, которую от меня уже давно ждёт рeдакция. Я
открыла дверь, запахиваясь в любимый толстый махровый халат, обрадованный
долгожданным появлением хозяйки Байрон затанцевал на задних лапах, цепляясь
передними за мой подол.
„Байруша, доброе утро! Подожди чуть-чуть, сразу после завтрака выбегаем!“ -
Пообещала я собаке и засемeнила в душ. Вместо горячей меня обрызгала едва тёплая
вода, я выключила кран и, неожиданно для себя, открыла на всю мощность ледяную
воду, внушая себе полезность утреннего прохладного душа. Молчаливая медитация не
помогла, и я завизжала так, что испуганный Байрон тут же в недоумении заглянул за
занавеску. Я выключила воду и, не находя объяснения своему поведению, виновато
пожала плечами, словно извиняясь перед собакой. А попытка следовать собственному
совету согласно рекомендациям здорового образа жизни увенчалась не только полным
поражением, но и паническим страхом схватить под этой ледяной струёй скорее
простуду, чем обещанную бодрость в течение всего рабочего дня. Я всерьёз задумалась
о хладнокровном вычёркивании пункта с холодными обливаниями в самом начале моей
статьи. И заторопилась на кухню, противореча всем заповедям о здоровом фруктово-
молочном завтраке, собираясь сварить себе ничто иное, как парочку богатых
холестерином яиц. Да и что, в сущности, продливает нам жизнь? Нет, это не спорт, не
здоровая пища, а скорее, мир. Мир, если он царит в нашей душе. Мир с самим собой и с
окружающими. И кто мы без этого? Разве сможет холодный душ или фруктовый
завтрак вылечить душу? Ничто не поможет, если внутри что-то гложет. А когда хочет
жить душа, она и больное тело за собой вытащит. Дурацкую статью я написала. И
советы все мои глупые. Очищать нужно не кишечник, а совесть. Тогда и жить легче
будет.
Телефонный звонок оборвал нить не относящихся к этому утру философских раздумий.
Я прикрыла кастрюльку с яйцами крышкой и попыталась на слух определить, в какой
из комнат надрывается сейчас телефонная трубка.
Предположила, что в коридоре, и оказалась права.
–Доброе утро,– ответила я.
–Привет…А ты чё здороваешься? – спросила меня Нинка.
–А что такого?– удивилась я.
–Ничего. Просто нормальные люди обычно говорят: “Алло“. Или: “Да“ – пояснила
Нина.
–Так то ж нормальные,– согласилась я.
– Машу-уль…– начала Нина.
–Ну что ты опять собираешься свалить на меня? – предположила я. Нина всегда
начинает с протяжного "Машу-уль", когда я оказываюсь единственной, к кому ей
остаётся обратиться. – Давай перепрыгнем прелюдию о том, какая я хорошая подруга,
талантливый журналист и вообще отзывчивый товарищ. Говори сразу: что надо? -
предложила я.
–Хорошо,– согласилась Нина и прокашлялась, давая себе время сосредоточиться. -
Сегодня вечером фотовыставка, а точнее – открытие. Приезжает какой-то провинциал,
ещё никому неизвестный. Нужно сбегать, посмотреть, написать заметочку. Можно
коротюсенькую, место на неё много не дают, так, только, для обзора. Досталась вся эта
ерунда как всегда мне. А я сегодня не могу, у меня свиданка. Пожалей меня,
бедненькую, незамужнюю, одинокую и ненужную, – всхлипнула для пущей
правдивости Нина. – Сбегай, посмотри, потом черкани пару строк, а?
–Нина, а что твой кавалер, до завтра не подождёт? – удивилась я.
–Не, он завтра уже улетает,– объяснила Нина.
–Понятно. Тогда опять тот женатый,– догадалась я.
–Он не женатый. А в стадии развода,– поправила Нина.
–Чой-то эта стадия у него уже на второй год затянулась? – вспомнила я.
–Ну не у всех же так всё гладко на личном фронте бывает, как у тебя,– возмутилась
Нина. – Я бы тоже так хотела: влюбился, женился, всю жизнь на руках носит. Только
бывает такое редко, Маш. Из всех моих подруг только ты одна в своём браке, как сыр в
масле катаешься. Ну нет больше таких мужиков на свете, как твой …Что ж нам теперь, всем остальным бабам, всю жизнь одним куковать?
–Нин, ну я ж не про это… Тебе самой не противно, что сегодня – он с тобой, а завтра – с
ней… Или наоборот. Неужели своё можно с кем-то делить, Нин? – не понимала я.
–Машa, это не я своим делюсь. А со мной делятся. А когда с тобой делятся, то не
