В тугом узле
В тугой узел завязаны личные и производственные отношения членов бригады «Аврора». Семь рабочих — семь разных судеб, разных характеров, разных взглядов на жизнь. Они казались дружным, спаянным коллективом, уверенно руководимым бригадиром Канижаи. Бригада всегда была на виду, получала премии, знамена, трудовые отличия… Но стоило случиться чрезвычайному происшествию, как спрессованные в тугой узел противоречия, взаимные обиды, недоверие выплыли наружу и стали разъедать бригаду.Главный герой романа Иштван Богар, который стал бригадиром вместо Канижаи, пытается восстановить мир и согласие в коллективе, обрести доверие товарищей. Удастся ли ему это?
| Жанр: | Современная проза |
| Серия: | Современный городской роман |
| Всего страниц: | 96 |
| ISBN: | - |
| Год издания: | 1987 |
| Формат: | Полный |
В тугом узле читать онлайн бесплатно
Искушение
Эх, батя! Снова и снова думаю я о тебе. Хочу того или не хочу, а все время ты мне вспоминаешься.
Смотри только не расчувствуйся. Хотя по тебе этого и не скажешь, но я-то хорошо знаю, сколь чувствителен ты на самом деле и как увлажняются твои глаза при воспоминании о старых добрых временах. Но сейчас речь не об этом. Суровые слова намерен я обрушить на твою голову.
К сожалению, истина, как правило, бывает сурова. И все же ее лучше высказать, иначе история, случившаяся с нами, теряет всякий смысл. Или, может, лучше помолчать? Нет, батя, по крайней мере, нам-то уж не след убаюкивать друг друга ложью. Поэтому я даже не стану сокрушаться, если ты рассердишься.
Да, чтобы не забыть: этот свой привет я шлю тебе из больницы. Радости мало — можешь себе представить. Эта хворь нужна мне, как утопающему стакан воды. Я было попытался обмануть судьбу, да ничего не вышло. Как ни старался устоять на ногах, как ни лез из кожи вон, — в конце концов оказался таким же беспомощным, как осенняя муха на оконном стекле. Но и этого оказалось мало: меня буквально задавили агитацией. Дескать, с жизнью не шутят и тому подобное. Напрасно я ныл: оставьте, мол, меня в покое, все-де образуется, — с меня, что называется, не слезали. В таких случаях все сразу становятся умниками, беспокоятся о тебе, изливают на тебя свое сочувствие, высказывают свои опасения, забрасывают благими советами. А тут еще наш Мадараш, твой преемник, взял меня за горло, все уши прожужжал жене — вот я и сдался. Правда, я тогда действительно чуть не орал при каждом движении, обливался потом, и работа никак не шла.
И вскоре я загремел сюда — на белую больничную койку. Здание больницы напоминает за́мок, расположенный в глубине сада, под сенью высоких деревьев. А внутри — все бело. Порядок здесь строжайший. Так что, дорогой мой батя, времени у меня хоть отбавляй — вот и мусолю по-всякому все, что со мной приключилось. Со мною и с нами, батя, с бригадой — с этим сборищем простофиль.
Возможно, это всего лишь игра. Игра с проносящимся у нас за спиной временем. И тем не менее — увлекательная игра. Еще бы! Воспроизводишь в памяти промелькнувшие дни, приноравливаешься к ним и так и этак, размышляешь над ними. Игра? Но не воображай, что это что-то веселое. Ведь она ни счастья никому не принесла, ни исправить уже ничего не могла — что случилось, то случилось. В лучшем случае она открыла глаза тем, кто раньше, возможно, был слеп и глух. Например, на то, что пропахшие цехом трудяги слишком поздно обычно улавливают смысл происходящего. Разве не так? Ведь когда сунут тебе под нос что-либо, сразу и не учуешь, чем оно пахнет. Иначе говоря, не сразу уразумеешь, о чем речь. А то, глядишь, еще и ухмыльнешься радостно или поаплодируешь. И только потом сообразишь и запричитаешь: боже мой, опять нас подзажали.
И в конце концов горестные уроки извлекаются из этой игры. Во мне, к примеру сказать, она рождает весьма слабые надежды на лучшее будущее и только усиливает нелепый страх за собственную судьбу. Вот я и пришел к выводу: смело надеяться и верить, но и крепко побаиваться. Когда-нибудь я расскажу, что за штуковина эта моя двуликая глупость.
И все же это взбаламученное прошлое касается в первую очередь не меня. Ты в нем был и остаешься главным действующим лицом, батя Янош. И кто виноват, что за это время, увы, не славу я себе схлопотал? Впрочем, в наши дни это стало своего рода правилом в подобных ситуациях. А ведь я наткнулся на здоровую дыру, через которую ты, мой дорогой батя, благополучно ускользнул. Ни господь бог, ни неудача не были причиной того, что так повернулось счастье нашей знаменитой «золотой бригады» «Аврора» и так резко закатилась она. Сейчас я уже ясно вижу, что вовсе не те глупые обстоятельства были тому виной — другие барахтаются, но как-то выкарабкиваются из таких же обстоятельств, батя! Твоя милость, ветеран, наверняка поймет, что я хочу сказать. Пусть нашей бригаде будет понятно и то, что каким бы блистательным бригадиром ни был бы ты, Янош Канижаи, в конце концов из-за тебя несчастье свалилось и на нашу и на твою собственную голову. Потому что твои грехи с течением времени накапливались; из-за твоих заблуждений и наши дела стали взрывоопасны, как пороховая бочка. А это — обвинение в твой адрес, батя, дорогой наш мастер, даже и в том случае, если спичку к этой бочке с порохом поднес другой.
Ты нас использовал, бригадир Канижаи!
Напряги, батя, свои извилины и вспомни!
Разумеется, не мешало бы вспомнить и о том, что твои прекрасные покровители, твои добрые приятели с хорошо смазанными мозгами как по команде бросили тебя вместе со всеми твоими неурядицами по шею в дерьме. Да что там! Они-то громче всех и аплодировали, когда выяснилось, что именно тебя хотят, как говорится, закатать в мокрую простыню.
Ничего не скажешь, все тогда и вправду сошлось к одному. Несколько проколов на производстве, несколько довольно заметных ляпов в бригаде. Да плюс к тому несчастный случай с беднягой Якши. Все сразу! Тут уж и ты не мог нас защитить. И уж мало кого интересовало, что мы выдавали рекорды, что у нас отличная сноровка. И напрасно ты гонял нас на эти авралы — все равно мы оказались на дне. И тогда ты перестал быть той фигурой для начальства, с которой считаются, на которую делают ставку. Так и получилось, что в этой грандиозной сваре именно ты оказался тем глупым простофилей, которого без особого риска можно было избрать на роль «мальчика для битья».
