"Творческая эволюция" – одно из тех произведений, которые не только являются ключевыми в системе взглядов конкретного философа, но и аккумулируют в себе идеи целого философского направления. В этой работе в ясной и полной форме выразились идеи философии жизни в ее французском варианте. Опубликованная в 1907 году, "Творческая эволюция" принесла Бергсону славу мыслителя и писателя; именно ей он в первую очередь обязан присуждением ему в 1927 году Нобелевской премии по литературе. Хотя уже в двух первых крупных работах, "Опыте о непосредственных данных сознания" (1889) и "Материи и памяти" (1896), Бергсон выступил как оригинальный и глубокий философ, именно в "Творческой эволюции" он проявил себя блестящим стилистом, способным излагать сложнейшие философские проблемы изысканным и образным языком.
Концепция Бергсона, сделавшая его одним из самых влиятельных участников философского движения конца XIX – начала XX века, безусловно, родственна немецкой философии жизни и прагматизму; есть и черты, роднящие ее, при всем отличии конкретных целей, с эмпириокритицизмом, "имманентной философией" и неореализмом. Одной из таких черт стал эмпиризм, переосмысленный и расширенный; его сторонники провозглашали лозунги возврата к здравому смыслу, к непосредственному опыту. В новом контексте возрождались идеи английского эмпиризма – Юма и Беркли. (Не случайно именно Беркли вошел в число наиболее чтимых Бергсоном мыслителей.) Кроме внутрифилософских предпосылок, эта тенденция была обусловлена и развитием других сфер знания, естественных наук – физики, биологии – и психологии, – сильно повлиявшим на изменение картины мира.
Свою теорию Бергсон вполне сознательно строил как антитезу и прежней рационалистической метафизике, достигшей предельного развития в гегелевском панлогизме, и классическому позитивизму, который поставил под сомнение ценность метафизики как таковой. Бергсон выступил с проектом создания синтетической формы – "позитивной метафизики": пережив сокрушительную критику со стороны позитивизма, философия должна была, полагал он, переосмыслить свои основания и впредь заниматься не .отвлеченными спекуляциями sub specie aeternitatis, a конкретными фактами, полученными из опыта. Сам опыт при этом понимался Бергсоном и как опыт сознания, непосредственного погружения в реальность, и как постоянная опора на результаты научных исследований.
Первоочередной задачей, за которую взялся Бергсон уже в первых своих работах, стало "очищение опыта", обнаружение того, что скрыто под многослойными напластованиями человеческого сознания. Эта ориентация на предварительную философскую работу – прояснение сознания – роднит Бергсона с феноменологией. Он также с самого начала стремился развести "естественную установку" сознания и установку философскую, с тем чтобы придать философии строгость и точность, какими в своей сфере обладает наука. Не принимать без проверки кажущихся самоочевидными идей, подвергать сомнению традиционные философские суждения – вот девиз Бергсона уже в ранних работах. Критик классического рационализма, Бергсон остается в этом отношении подлинным учеником Декарта. Во всех своих главных трудах он ведет полемику с философскими и психологическими идеями, которые считает недостаточно обоснованными. Вместо "чистого разума" на философскую сцену выступают "чистое восприятие", "чистое воспоминание". Бергсон также проводит своеобразную редукцию, хотя и понимает ее иначе, чем феноменология. Его задача – выявить в чистом виде "непосредственные данные сознания". Но, в отличие от Гуссерля, Бергсон не дает развернутого методологического обоснования своего подхода. Он всецело доверяет данным "внутреннего наблюдения", интроспекции, считая ее вполне оправдавшим себя методом познания и относясь к ней весьма некритически.
В "Творческой эволюции" Бергсон продолжил исследование проблем, поставленных в ранних работах. Отправной в его творчестве была проблема исходного пункта познания, которое он выводил из непосредственного отношения, связывающего человека с миром. В противовес Канту, с которым Бергсон во многих своих сочинениях ведет внутреннюю полемику (а в его лице – и с классическим рационализмом в целом), он хочет понять формы рациональной деятельности не в их сложившемся, готовом виде, как категории рассудка, в которых упорядочивается многообразная действительность, а в их исходной связи с самим существованием, непосредственным бытием человека. Усилием интроспекции человек, по Бергсону, может постичь эту связь, и подобный "переворот" в сознании повлечет за собой полное преобразование и представлений о сознании, и картины самой реальности. Эту проблему Бергсон и решал последовательно на разном материале, привлекая данные из разных областей науки, наиболее интересовавших его в тот или иной период.
В литературе о Бергсоне порой встречается мнение о том, что в его философии фактически не было эволюции, что он в определенном смысле является "философом одной мысли". Вероятно, это мнение можно принять как своего рода метафору, выражающую последовательный и целенаправленный характер бергсоновского исследования, лейтмотивом которого стала идея времени как исходной характеристики человеческого бытия и сознания, природы и духа. Увлекаемый этой центральной мыслью, Бергсон строит свою концепцию, все более углубляя ее и переходя от "метафизики психологии" и гносеологии к онтологии и далее – к религиозной и социальной концепции. Но эволюция в его мышлении – эволюция в общепринятом понимании – конечно, существовала, и это выражалось не только в достраивании и совершенствовании концепции, но и в существенном изменении некоторых основных представлений и оценок. Так, можно говорить о двух этапах философского творчества Бергсона: первом, завершившемся публикацией "Творческой эволюции", когда были сформулированы главные положения его учения о человеке и мире, и втором, посвященном исследованию этико-религиозных проблем. В позднем творчестве Бергсона преобладающей стала ориентация на христианский мистицизм; центральная работа этого периода – "Два источника морали и религии" (1932).
