Стихотворения и поэмы

Стихотворения и поэмы

Дмитрий Щедровицкий – широко известный библеист, автор многотомного «Введения в Ветхий Завет», трудов по истории и философии иудаизма, христианства и ислама – и в то же время удивительный поэт неоклассического направления. Его творчество характеризуется «сгущённой» метафорикой, позволяющей передавать черты оригинального мистико-философского миро-видения, и богатством культурно-исторических ассоциаций. Стихи неоднократно получали высокую оценку критиков, включались в сборники лучших произведений отечественной поэзии, некоторые из них положены на музыку. Ему принадлежат переводы английской (Дж. Донн, Шекспир и др.), немецкой (Гейне, Рильке и др.), литовской поэзии, гимнов Кумрана, арабских и древнееврейских поэтов, персидских суфиев (книга притч Руми). Любовь и история, природа и мифология, экстаз и размышление, облекаясь в поэтическое слово, предстают в стихах Д. Щедровицкого в исконном, нерасторжимом единстве. В печатном виде книга опубликована в 2012 году издательством «Время». В книгу вошли избранные произведения многих лет.

Жанр: Поэзия
Серии: -
Всего страниц: 80
ISBN: 978-5-4212-0113-7
Год издания: 2015
Формат: Фрагмент

Стихотворения и поэмы читать онлайн бесплатно

Шрифт
Интервал

В оформлении обложки использован рисунок автора.


В соответствии со ст. 1299 и 1301 ГК РФ при устранении ограничений, установленных техническими средствами защиты авторских прав, правообладатель вправе требовать от нарушителя возмещения убытков или выплаты компенсации


© Дмитрий Щедровицкий, 2012

* * *

Из разных книг

«Любовь моя – сад, безвозвратно…»

Любовь моя – сад, безвозвратно
Вбегающий в осень.
Тысячекратно
Сад упованья отбросил
Своих краснеющих дней.
Их стая
Кружится, в осень слетая,
И я выбегаю из сада за ней,
Но она – бесстрастно-святая…
Ангел с восточной миниатюры,
Юноша станом и ликом тюрок,
Оранжево-красно-синих
Крыльев, обширных и сильных,
Единым взмахом
Все времена обогнав,
Прекрасен и прав,
Склоняется перед Аллахом!..
Любовь моя – царь в окруженье
Врагов, чей воинствен вид.
Им царь проиграл сраженье,
Теперь любое движенье
Смертью царю грозит.
И царь, в безнадежности нищей,
Глазами в отчаянье идола ищет –
И видит: простёрся у царских ног
Сбитый стрелой деревянный бог…
Ангел с восточной миниатюры,
Юноша станом и ликом тюрок,
Ярко-малиново-жёлтых
Крыльев своих распростёртых
Единым взмахом
Все времена обогнав,
Прекрасен и прав,
Склоняется перед Аллахом!..
Любовь моя – журавлей вереница,
И ветра водоворот,
Срывая за птицей птицу,
Скрывает в провале вод.
И надо, в горестном хоре
Блуждая меж облачных глыб,
Лететь за злобное море –
Лететь ради тех, кто погиб…
Ангел с восточной миниатюры,
Юноша станом и ликом тюрок,
Сизо-сиренево-тёмных
Крыльев своих огромных
Единым взмахом
Все времена обогнав,
Прекрасен и прав,
Склоняется перед Аллахом!..
1985

Не зная сам

Пора, мой друг, пора, покоя сердце просит…

Предполагаем жить – и глядь, как раз умрём…

Год 1836-й…
Когда поэт, не зная сам,
О будущем проговорится, –
В душе аира и корицы,
Шафрана аромат. Бальзам,
Пьяняще-тянущий и южный,
Кипит, питает и струится,
Неведомый Столицы вьюжной
Холодным голубым глазам…
Ах, всё ли ведает душа?
Должно быть, всё. –
Покуда тело
Мелькает средь Столицы белой,
И наслаждаясь и греша, –
Душа глядит оторопело
В грядущее, едва дыша.
Душа – снежинка Божества,
На гриве мраморного льва –
Сознанья Вечного частица!
Душа – неоспоримый миф!
В тебе Грядущее вместится,
Споёт, ещё не наступив,
Своё вступленье хоровое…
Там, где Нева меж снежных нив, –
Бегите, бедствуйте. Вас – двое:
Ты – в лёд закованный ручей,
И спит на дне живая Нимфа,
Ей снится Вечность-без-следа…
А этот стих – ответь мне –  чей?
Её иль твой? Иль в каждой рифме
Сознаньем скована вода?..
Во льду – пролески и прозимки,
Лишь капельки из-под пера
Оттаивают, как слезинки,
Бегут: «Пора, мой друг, пора…»
Что за таинственный бальзам?
Не эфиопского ль провидца
В славянских жилах кровь течёт,
Когда поэт, не зная сам,
О будущем проговорится –
И смерть свою же предречёт?..
1984

Али

Со смертью Али прекратились потоки
И падали звёзды, вопя о пощаде,
Вздымались низины, померкли пророки –
И вспыхнуло небо, с землёю в разладе.
Но молвил Али о таинственном нищем,
Что явится ночью за царственным телом,
И брошен был труп на тележное днище,
И выли колёса в саду оголтелом.
Плоды опадали и лезли из кожи.
Но следом разгневанный вышел потомок,
И лошадь нагнал, и схватился за вожжи,
Взмахнув над возницей мечом средь потёмок.
И нищий откинул с чела покрывало:
Открывший лицо пролетавшей комете –
Али улыбался! И как не бывало
Ни лиц, ни времён, ни телеги, ни смерти.
1972

Осенний поезд

А когда подымается дым
После каждого слова,
И вокруг, словно смерть, недвижим
Хмурый воздух соловый,
Непослушными пальцами мысль
Не удержишь – уронишь:
О, зачем ты столетьями тонешь?
Хоть сегодня – очнись!
Если холод иглою прошил
Загустевшее сердце,
Если в небе давно – ни души,
Если некуда деться,
Кроме этой звезды земляной,
Лубяной, заскорузлой,
Если судеб не рубится узел, –
Хоть не плачь надо мной.
Мир сгущенья и таянья. Мир
Той любви неоткрытой,
Для которой и рай был не мил,
От которой защиты
Нет во тьме гробовой, и нельзя
До конца расквитаться…
У одра холодеющих станций –
Загляни мне в глаза.
1978

«Я – Дух, Я – Дух, Я – Пламя…»

Я – Дух, Я – Дух, Я – Пламя,
И Мне подобных нет:
Я высшими мирами,
Как ризою, одет!
Но Я открылся нищим,
И золотист, и тих:
Сравнить Меня им не с чем,
Иного нет у них…
1987

«Из трёх берёз, растущих на опушке…»

Из трёх берёз, растущих на опушке,
Мне средняя милей.
Нет, не вина – воды налей
И поднеси в жестяной кружке.
Дай причаститься сей земле,
Покуда день, покуда лето.
Пусть славится богиня из Милета,
А мы с тобой и так навеселе!
Из трёх дорог – трёх проводов гудящих –
Мне средний путь милей.
Живительно-зелёный, терпкий клей
По жилам струн течёт всё слаще.
Вот облака сияющий ковчежец
Домчался к нам как дар Океанид.
Пусть славится дельфийский Стреловержец,
А нас вода сильней вина пьянит!
Стоит над нами выдох Океана
В высоком ветре эллинских времён,
Как мачтовой сосной проколотый лимон,
Сочится солнце на поляну.
Три возраста судьба на выбор предлагает,
Но средний мне милей.
Нет, не вина, воды налей:
Она не гасит – зажигает.
Забыв про цель, мир движется по кругу,
Жарой ритмической пленён.
И мы как высший дар
       в сей день даны друг другу
По воле облаков, по прихоти времён!..
1990

Дом

Даже в детстве, где августа внешность
Просветлялась, неся благодать,
Я не знал, что мой дом – Бесконечность,

Еще от автора Дмитрий Владимирович Щедровицкий
Пророчества Книги Даниила. 597 год до н.э. - 2240 год н.э.

Знаменитая Книга пророка Даниила (VI век до н. э.), входящая в состав Библии, содержит предсказания о всем ходе мировой истории на 3000 лет вперед. В труде Д. В. Щедровицкого - известного отечественного теолога-библеиста, автора фундаментального «Введения в Ветхий Завет», пророчества Даниила подробно исследованы, прокомментированы и соотнесены с событиями мировой истории. Данный труд впервые знакомит читателя с огромным пластом осуществившихся пророчеств. Будучи целостно понятой, Книга Даниила позволяет увидеть общее направление мирового развития, а также узнать о судьбах отдельных стран, народов и религий, сыгравших или призванных сыграть ключевую роль во всеобщей истории.


Введение в Ветхий Завет. Книга Бытия

Настоящее издание - комментарий к Книге Бытия, впервые опубликованный в 1994 г. отдельно, а затем в составе сводного тома (Щедровицкий Д.В. Введение в Ветхий Завет. Пятикнижие Моисеево. Т. I. Книга Бытия; Т. II. Книга Исход; Т. III. Книги Левит, Чисел и Второзакония. Изд. 4-е, испр. - М.: Оклик, 2008). Комментарий написан известным отечественным теологом, поэтом и переводчиком. В основу издания легли учебные курсы по библеистике, прочитанные автором в ряде светских и духовных вузов Москвы.



Беседы о Книге Иова. Почему страдает праведник?

Книга Д.В. Щедровицкого — известного отечественного теолога-библеиста, автора фундаментального «Введения в Ветхий Завет» — посвящена одной из самых древних и загадочных книг Библии. Разбираются мистический, традиционалистский, рационалистический и богооткровенный подходы к причине человеческих страданий.Для студентов, аспирантов и преподавателей гуманитарных и педагогических вузов, духовных учебных заведений, а также для широкого круга читателей.


Введение в Ветхий Завет. Пятикнижие Моисеево

В состав сборника вошли три выпуска серии «Введение в Ветхий Завет» – уникального по охвату материала современного систематического комментария к Библии, создаваемого известным отечественным теологом, поэтом и переводчиком. В основу комментария легли учебные курсы по библеистике, прочитанные автором в ряде светских и духовных вузов г. Москвы. Настоящая книга содержит полное толкование ко всему Пятикнижию Моисееву (Торе). Она снабжена развитым справочным аппаратом и представительным списком литературы по библеистике.


Слушая Нагорную проповедь

Книга содержит размышления над некоторыми ключевыми темами Нагорной проповеди.Как, согласно учению Иисуса, исправить жизнь не только отдельного человека, но и общества в целом? Почему на протяжении веков определенные силы скрывали связь Евангельской проповеди с социальными предписаниями Ветхого Завета? Книга отвечает на эти и другие вопросы.Для широкого круга читателей.В оформлении обложки использован фрагмент картины Карла Генриха Блоха «Нагорная проповедь».


Рекомендуем почитать
Наблюдатели

Г. Ф. Лавкрафт не опубликовал при жизни ни одной книги, но стал маяком и ориентиром целого жанра, кумиром как широких читательских масс, так и рафинированных интеллектуалов, неиссякаемым источником вдохновения для кинематографистов. Сам Борхес восхищался его рассказами, в которых место человека — на далекой периферии вселенской схемы вещей, а силы надмирные вселяют в души неосторожных священный ужас. Данный сборник включает рассказы и повести, дописанные по оставшимся после Лавкрафта черновикам его другом, учеником и первым издателем Августом Дерлетом.


Наследство Пибоди

Г. Ф. Лавкрафт не опубликовал при жизни ни одной книги, но стал маяком и ориентиром целого жанра, кумиром как широких читательских масс, так и рафинированных интеллектуалов, неиссякаемым источником вдохновения для кинематографистов. Сам Борхес восхищался его рассказами, в которых место человека — на далекой периферии вселенской схемы вещей, а силы надмирные вселяют в души неосторожных священный ужас. Данный сборник включает рассказы и повести, дописанные по оставшимся после Лавкрафта черновикам его другом, учеником и первым издателем Августом Дерлетом.


Вслед кувырком

Два уровня восприятия… Две линии сюжета…Два мира, в которых действуют близнецы Джек и Джилл. Первый — виртуальный мир Игры, в котором идет бесконечная война между обычными людьми и их извечными противниками — мутантами, способными управлять стихиями и виртуальным пространством.Второй — реальный мир, в котором Джек и Джилл проводят лето в странном доме со своим дядей — создателем игры… Эти два мира не могут пересекаться. Игра есть игра, а реальность есть реальность. Но иногда случается невозможное. И тогда Игра и реальность переплетаются.


Дивертисмент братьев Лунио

Новый роман автора «Детей Ванюхина», «Колонии нескучного режима» и «Дома образцового содержания» Григория Ряжского, номинанта премии «Русский Букер» и премии Бунина, – утонченный и изысканный языковой эксперимент. Это захватывающая история происхождения двух братьев-близнецов, рожденных карлицей Дюкой Лунио от двухметрового простодушного Ивана. С одной стороны – трагическая правда, с другой – вымысел, метафора, символ и во многом гротеск.Ряжский создал романную буффонаду, в которой трагический ХХ  век заявлен через судьбу членов семьи Лунио.