…можешь мне все сказать.
И ты можешь мне все сказать.
Я буду об этом помнить, камень.
Рышард Крыницкий
* * *
Я ведь знал, как будет оформлен этот сад, однако, когда около трех пополудни занял условленное место, несколько минут не мог прийти в себя. Одно дело увидеть такой дизайн на бумаге, а другое – воочию! Я говорил себе: спокойно; говорил: сосредоточься, но как я мог сосредоточиться, прохаживаясь под деревом, где, подобно плодам, висели истекающие соусом жареные птички, которых официант снимал красиво украшенным багром. Еще я видел два фонтана, из одного била струя рейнского, а из второго, на фоне марципановых кустарников, – сангрии. Под ногами постепенно собирающихся гостей скользили заводные ежи с насаженными на иглы яблоками. Наше агентство с самого начала было против этих ежей: если покушение на нашего клиента действительно готовилось, подбросить еще одного радиоуправляемого ежа, начиненного взрывчаткой, было бы отличным решением. Но ежи должны остаться, сказали нам, как и дурацкий полутораметровый вулкан из творога – в его кратере варились клецки и, выскакивая каждые пятнадцать минут, скатывались по творожным склонам в мисочки у подножия. Мы только настояли на том, что в последний момент проверим ежей и снабдим их специальными чипами, которые будут подавать постоянный сигнал каждому из нас в ухо. Ежа, передвигающегося под ногами гостей, не подавая сигнала, мы сможем перехватить и, не проверяя, выбросить за территорию сада.
По правде говоря, было очевидно, что клиент рано или поздно обратится к нам: мы занимались охраной много лет, никогда не участвовали в незаконном выбивании долгов, а если контракты на сопровождение знаменитостей и перепадали нам слишком часто, шеф умел устроить так, чтобы к агентству никто не предъявлял претензий. Тем не менее звонок от ассистентки Стэна Лаки произвел в фирме впечатление. Одно дело противодействовать издержкам популярности, другое – когда речь идет о реальной опасности покушения. К тому же этот бизнесмен и филантроп своей оригинальностью вызывал интерес даже у самых равнодушных из нас.
Стэн Лаки родился в Польше как Станислав Лакицкий. В семидесятом окончил Политехнический – больше об этом периоде его жизни ничего не известно. Через десять лет он уже был в Америке и имел собственный бизнес – так, во всяком случае, значилось в его официальной биографии; характер деятельности не уточнялся.
Он скорее всего не собирался возвращаться на родину, иначе выбрал бы другую фамилию, которая не вызывала бы двусмысленных ухмылок у тех, кто знал, что Лаки по-английски «счастливчик». В Польше он появился примерно в 1995 году. Вкладывал фантастические суммы в развитие туризма, регулярно участвовал в благотворительных акциях, оказывал материальную поддержку печатным изданиям различных направлений и наркологическим диспансерам, а поскольку великолепно держался перед камерой, не заметить Лаки было невозможно. Его средства казались неограниченными, жесты – подозрительно широкими, стратегия – рассчитанной на десятилетия, хотя, пожалуй, чересчур рискованной. Тем не менее люди, попавшие в контролируемые им фирмы, превозносили его до небес, и вскоре стало ясно, что как самый популярный человек в Польше он обладает политическим потенциалом, который не использует исключительно по своей прихоти. С ним заигрывали политики и церковники, но он демонстрировал свою независимость: каждый жест, который можно было расценить как поддержку кого-либо, молниеносно уравновешивался подобным жестом по отношению к противной стороне. И это, вероятно, положило начало его проблемам. Он мог чересчур много: необходимо было либо прибрать его к рукам, либо устранить. По словам референта Лаки, ходили неопределенные слухи, что в ближайшие дни будет совершена попытка его физического устранения. Впрочем, утверждала она, слухи не настолько конкретны, чтобы обращаться в органы. Быть может, бизнесмен не желал официально признавать, что у него есть враги? А может, не доверял государственным институтам, которые так щедро поддерживал?
Клиент есть клиент, и, несмотря на шуточки по поводу его фамилии, скрывавшие наше восхищение личностью Стэна Лаки, мы действовали как положено. Никто не сомневался, что главное событие наступающей недели – прием на полторы тысячи человек по случаю дня его рождения, запланированный на субботу в одном из роскошных комплексов под Варшавой, где обычно проводились конференции. Не исключалось, что на карту поставлена жизнь нашего клиента; зато со всей определенностью можно было сказать, что на карту поставлено существование нашей фирмы: ведь если такую известную особу хотя бы поцарапают, несмотря на наше присутствие, конкуренты в охранном бизнесе нас просто сожрут. Из отпусков были отозваны все сотрудники, реализация текущих заказов на этот день сведена к минимуму, а совещание аналитиков над картой окрестностей больше чем всегда походило на совет штаба армии. Десятки людей должны были охранять территорию, более десятка – раствориться среди гостей в непосредственной близости от нашего клиента, несколько агентов, в том числе и я, – бродить по саду, чтобы вмешаться, если возникнет какое-нибудь, хоть малейшее подозрение. Затеряться среди полутора тысяч гостей для профессионального киллера проще простого. Поэтому особый расчет делался на ежей.
