«Чаадаев, утверждая своё мнение, что у России нет истории, то есть что Россия принадлежит к неорганизованному, неисторическому кругу культурных явлений, упустил одно обстоятельство — именно язык. Столь высокоорганизованный, столь органический язык не только — дверь в историю, но и сама история. Отлучение от языка равносильно для нас отлучению от истории… У нас нет акрополя… Зато каждое слово словаря Даля есть орешек акрополя, маленький Кремль…» (О. Мандельштам).
* * *
Волхвы оказались правы и вещий Олег всё‑таки принял смерть от коня своего. Этим сказанием монах–летописец пропел лебединую песню по истреблённым волхвам во время насильственной христианизации Руси.
Славяне — самый крупный этнос в Европе, неустроенный, рассоренный, разодранный и обворованный иноземными «учителями» и своими ворами и дураками. Иваны не помнящие родства. Мы — не молодая нация, которой всего 1000 лет, а народ с обрезанной памятью.
Что ты знаешь о Руси? 1000 лет назад нас одарили грамотой, названием «Русь», варяжскими князьями и причесали греческой религией и культурой. А что было до того, лапотная дикость? Но тогда откуда взялась структурная развитость языка, откуда слова: «буква», «читать», «писать», «считать», «книга» и т. д.?
Владимиру нужна была государственная религия (идеология). И он сделал выбор между иудаизмом, исламом и христианством в пользу византийского православия. Веданту и буддизм он не рассматривал. Не потому ли, что на Руси это было своё знакомое? Ведь корни половины исконных наших слов тождественны санскритским.
Древние славяне, как и соседние финно–угорские и тюркские народы, пользовались руническим слоговым письмом (подобным брахми). И были свои волхвы (маги) и Посвящённые в ведическую философию, которую власти объявили «поганой» и языческой. Вместе с ней стёрли и историческую память.
До сих пор языческо–христианское двоеверие не преодолено. Ибо невозможно забить то, что эмигрировало в подсознание и живёт в глубинных народных традициях, обычаях и фольклорных преданиях.
Если мы забыли своё прошлое, мы обречены пережить его заново.
* * *
Полторы тысячи лет назад славяне «прозывались именами своими от мест, на которых сели». На территории нынешней Германии жили бодричи (ободриты), лужицкие сербы (сорбы), лютичи и слензане. Берлин назывался Бранибором, Эльба — Лабой, а на острове Рюген в Балтийском (Варяжском, Славянском) море стоял главный храм славянского бога Свентовла (Святовила, Свентовита, Святовита). Нынешнюю Польшу населяли поморяне, висляне и мазовшане; Чехию и Словакию — чехи, словаки и моравы; Австрию — хорутяне; Болгарию — семь славянских племён; Албанию — ваюниты; часть Греции — сагудаты; недавнюю Югославию — сербы, хорваты, верзиты и драгувиты; Россию — словене, кривичи, радимичи и вятичи (от братьев Радима и Вятко «от рода ляхов»); Белоруссию — полочане и дреговичи; Украину, Молдавию и сев. Румынию — тиверцы, белые хорваты, волыняне (бужане), дулебы, древляне, уличи, поляне (русь) и северяне (вокруг Новгорода Северского и Северского Донца). И это весьма приблизительный перечень племён (мелкие племена, особенно на Балканах, не указаны).
Первые сведения о славянах (ветви венедов) встречаются в 1–2 веках.
Иностранные летописи свидетельствуют о славянах, живших на сев. Франции, в Дании, Бельгии, Голландии, на юге Испании. В 648г. 5000 славян поселились в Сирии, а в 675г. уже 20000 славянских воинов заключили союз с арабским полководцем Мухаммедом. «Атлас Ислама» свидетельствует о том, что на Сицилии в Палермо большая и лучшая часть города с портом была населена славянами и называлась Славянской.
Славянский язык был распространен на огромном ареале.
* * *
Как же славянский язык смог жить и развиваться на большом пространстве без письма? Ведь бесписьменные языки обычно быстро (по историческим меркам) дробятся на диалекты, распадаются на множество языков малочисленных народов и, наконец, растворяются в более удобных, богатых синонимами, языках.
«А славянский язык и русский — одно, ибо от варягов прозвались русью, а сперва были славяне. Хотя и назывались полянами<предки киевлян>, ибо в поле сидели, но у них была славянская речь, а язык славянский един».
Раньше под словом «язык» очень мудро подразумевался народ, а не речь. Языки — народы, язычники — иные народы или, позже, простонародье языческой (народной) веры. В этом ключ понимания истории. Летописец, утверждая: «А язык славянский един», понимал и единство славянской речи, и этническое единство славянского народа.
По крови и зверь в родстве, по духу — только человек. У датчанина по крови В. Даля читаем: «Ни прозвание, ни вероисповедание, ни самая кровь предков не делают человека принадлежностью той или другой народности. Дух, душа человека — вот где надо искать принадлежность его к тому или другому народу. Чем же можно определить принадлежность духа? Кто на каком языке думает, тот к тому народу и принадлежит. Я думаю по–русски».
Множество наречий (диалектов) и говоров не означает разноязычие. Если люди разговаривают без переводчика, то говорят они на одном языке. Диалекты объявляют иными языками (народами) в сепаратистских целях.
