Шишкин

Шишкин

Иван Иванович Шишкин (1832—1898) — русский художник-пейзажист, живописец, рисовальщик и гравёр-аквафортист. Представитель Дюссельдорфской художественной школы. Академик (1865), профессор (1873), руководитель пейзажной мастерской (1894—1895) Академии художеств.

Жанры: Искусствоведение, Живопись
Серия: Мастера живописи
Всего страниц: 19
ISBN: 5-7793-0223-5
Год издания: 2001
Формат: Полный

Шишкин читать онлайн бесплатно

Шрифт
Интервал


Введение

Шишкин на фоне пейзажа — так изобразил художника Иван Крамской на портрете, написанном в 1873 году. Художник — вполне реальное лицо, некий путешественник в поисках нельстивых природных мотивов, а пейзаж весьма условен. Едва намеченный и наверняка не шишкинский, он служит лишь фоном, вовсе не характеризующим замечательного живописца. Мы попробуем увидеть фигуру Шишкина не на фоне реального ландшафта, а в связи с русским пейзажем второй половины XIX века.

Иван Крамской Портрет художника Ивана Ивановича Шишкина. 1873 Государственная Третьяковская галерея, Москва

Поэтично ли творчество Шишкина? Безусловно. Художник обладал мужественной поэзией, что выразилось в изображении мощной и суровой русской природы, сумрачных и диких лесов. Шишкинская поэзия специфична, ни на что не похожа, и, видимо, поэтому ее своеобразие затрудняло разгадку и оценку творчества художника. При таком повороте речи, естественно, встает вопрос о характере поэтичности. Почему в ней отказывали Шишкину? Был ли он имитатором или ему дано было природой нечто, что сделало его художником? Обо всем этом ниже. А сейчас вспомним, что произведения Шишкина не были обделены вниманием и при его жизни, и долго после нее. Его популярность устойчива и широка. Она же, видимо, сыграла с Шишкиным злую шутку: благодаря необычайной восприимчивости публикой его искусства, оно стало восприниматься как банальность. В 1930–1950 годы ни один вокзальный ресторан или провинциальный дом культуры не обходился без примитивных и бездарных копий его картины Утро в сосновом лесу. Выпускались конфеты, на обертке которых воспроизводилась та же картина. Между тем хорошие репродукции произведений Шишкина не издавались. Таким образом, опошлялось творчество, достойное трезвого и беспристрастного суждения. Искаженное представление об искусстве мастера вошло в сознание наших современников: стало почти хорошим тоном криво улыбаться при упоминании имени Шишкина.

Дубки. Фрагмент. 1886 Государственная Третьяковская галерея, Москва

Учеба

Иван Иванович Шишкин родился 13 января 1832 года в Елабуге — глухой российской провинции. Его отец был купцом, человеком достаточно культурным.

В 1844 году Шишкина определили в мужскую гимназию Казани, об учебе в которой можно было бы и не упоминать, ибо из четвертого класса он ушел, если бы не произошедшее там знакомство с другим учеником — Александром Гине, ставшим впоследствии, как и Шишкин, известным пейзажистом.

Свое влечение к искусству молодой Шишкин удовлетворил, поступив в августе 1852 года в Московское училище живописи, ваяния и зодчества, где до января 1856 года обучался под руководством Аполлона Мокрицкого. Об этом художнике следует сказать особо. Мокрицкий не был пейзажистом. Областью его творчества был портрет. Однако отношения заботливого учителя и послушного ученика сохранялись и в период обучения Шишкина в петербургской Академии художеств.

Будучи академиком, Мокрицкий придерживался строгих правил рисунка и построения формы, то есть того, что молодой его выученик прочно усвоил на всю жизнь. Но тот же академический метод предполагал твердое исполнение правил, а не поиски нового. В одном из своих писем Мокрицкий наставлял Шишкина — уже ученика Академии художеств — казалось бы, о противоположном: «Трудитесь и думайте более о предмете, нежели о „способе“»[1]. Это поучение прочно вошло в творчество Шишкина. Мокрицкий обращал внимание на то, «что» изображать, Крамской в дальнейшем считал это недостаточным и предлагал задуматься над тем, «как» изображать. Предостерегая ученика от использования чужой манеры, Мокрицкий рассматривал ее не в качестве индивидуального свойства художника, а как клишированную особенность изображения натуры. При таком понимании манера утрачивала свой смысл, и Шишкин в дальнейшем отказался от нее в пользу разнообразного и вечно меняющегося натурного видения.

Вид в окрестностях Петербурга. 1865 Государственный Русский музей, Санкт-Петербург
Скалы на острове Валаам. Кукко. 1859 Государственная Третьяковская галерея, Москва

Четыре года Шишкин прожил в Петербурге, обучаясь в Академии художеств у Сократа Воробьева, слабого художника, сына талантливого пейзажиста Максима Воробьева. На этюды студенты выезжали на Лисий Нос, в Дубки, на легендарный остров Валаам; по сути дела, этюдная практика окончательно сформировала Шишкина-рисовальщика. В 1857 году он получил малую серебряную медаль за четыре рисунка, в которых показал себя виртуозом. В том же году был награжден второй малой медалью, а в 1858 году получил большую серебряную медаль за три рисунка и восемь этюдов, исполненных на Валааме. Малая золотая медаль была присуждена за картину Вид на острове Валааме (1858). В следующем, выпускном, 1860 году Шишкин получил большую золотую медаль за картину Вид на острове Валааме. Местность Кукко и тем самым заработал право на заграничную командировку.

Уже в этот студенческий период Шишкин внес много нового в пейзажный жанр, существенно повлияв на его дальнейшую эволюцию. Это направление возникло из штудий на природе, из этюдного подхода к предмету изображения. Не только Шишкин, но и другие пейзажисты склонялись к подобному частному, близкому к натуре, освоению природы. Этот принцип заметен и в раннем творчестве Алексея Саврасова (


Еще от автора Виталий Серафимович Манин
Архип Куинджи

Серия "Мастера живописи" — один из значимых проектов издательства "Белый город". Эта популярная серия великолепно иллюстрированных альбомов (общее число наименований уже превысило двести экземпляров) посвящена творчеству виднейших художников, разным стилям и направлениям изобразительного искусства. Предлагаемая серия уникальна для России прежде всего своей масштабностью и высочайшим качеством многочисленных крупноформатных иллюстраций (книги печатаются в Италии).Архип Иванович Куинджи (при рождении Куюмджи; укр.


Рекомендуем почитать
Приморские улицы

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Большевики

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Условия абсолютного добра

УСЛОВИЯАБСОЛЮТНОГОДОБРАМоскваИздательствополитическойлитературы1991ББК   87.7           Л79Вступительная статья доктора философских наук,профессора А. И. ТитаренкоРЕДКОЛЛЕГИЯ  СЕРИИ:А. А. Гусейнов (председатель), Р. Г. Апресян, Ю. Н. Давыдов,В. Г. Иванов, Л. В. Коновалова, В. В. Соколов,Э. Ю. Соловьев, М. Т. Степанянц   Лосский Н. О.Л79                Условия абсолютного добра: Основы  этики; Характер русского народа.-М.: Политиздат, 1991.-368  с.-(Б-ка  этич. мысли).ISBN 5-250-01492-5Книга  включает  оригинальные  этические сочинения  русского философа Н.


Духовные беседы

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


55 книг для искусствоведа. Главные идеи в истории искусств

«Искусство создает великие архетипы, по отношению к которым все сущее есть лишь незавершенная копия» – Оскар Уайльд. Эта книга – не только об искусстве, но и о том, как его понимать. История искусства – это увлекательная наука, позволяющая проникнуть в тайны и узнать секреты главных произведений, созданных человеком. В этой книге собраны основные идеи и самые главные авторы, размышлявшие об искусстве, его роли в культуре, его возможностях и целях, а также о том, как это искусство понять. Имена, находящиеся под обложкой этой книги, – ключевые фигуры отечественного и зарубежного искусствознания от Аристотеля до Д.


«Митьки» и искусство постмодернистского протеста в России

Группа «Митьки» — важная и до сих пор недостаточно изученная страница из бурной истории русского нонконформистского искусства 1980-х. В своих сатирических стихах и прозе, поп-музыке, кино и перформансе «Митьки» сформировали политически поливалентное диссидентское искусство, близкое к европейскому авангарду и американской контркультуре. Без митьковского опыта не было бы современного российского протестного акционизма — вплоть до акций Петра Павленского и «Pussy Riot». Автор книги опирается не только на литературу, публицистику и искусствоведческие работы, но и на собственные обширные интервью с «митьками» (Дмитрий Шагин, Владимир Шинкарёв, Ольга и Александр Флоренские, Виктор Тихомиров и другие), затрагивающие проблемы государственного авторитаризма, милитаризма и социальных ограничений с брежневских времен до наших дней. Александр Михаилович — почетный профессор компаративистики и русистики в Университете Хофстра и приглашенный профессор литературы в Беннингтонском колледже. Publisher’s edition of The Mitki and the Art of Post Modern Protest in Russia by Alexandar Mihailovic is published by arrangement with the University of Wisconsin Press.


Польский театр Катастрофы

Трагедия Холокоста была крайне болезненной темой для Польши после Второй мировой войны. Несмотря на известные факты помощи поляков евреям, большинство польского населения, по мнению автора этой книги, занимало позицию «сторонних наблюдателей» Катастрофы. Такой постыдный опыт было трудно осознать современникам войны и их потомкам, которые охотнее мыслили себя в категориях жертв и героев. Усугубляли проблему и цензурные ограничения, введенные властями коммунистической Польши. Книга Гжегожа Низёлека посвящена истории напряженных отношений, которые связывали тему Катастрофы и польский театр.


Дневник театрального чиновника (1966—1970)

От автора Окончив в 1959 году ГИТИС как ученица доктора искусствоведческих наук, профессора Бориса Владимировича Алперса, я поступила редактором в Репертуарный отдел «Союзгосцирка», где работала до 1964 года. В том же году была переведена на должность инспектора в Управление театров Министерства культуры СССР, где и вела свой дневник, а с 1973 по 1988 год в «Союзконцерте» занималась планированием гастролей театров по стране и их творческих отчетов в Москве. И мне бы не хотелось, чтобы читатель моего «Дневника» подумал, что я противопоставляю себя основным его персонажам. Я тоже была «винтиком» бюрократической машины и до сих пор не решила для себя — полезным или вредным. Может быть, полезным результатом моего пребывания в этом качестве и является этот «Дневник», отразивший в какой-то степени не только театральную атмосферу, но и приметы конца «оттепели» и перехода к закручиванию идеологических гаек.


Амедео Модильяни

Есть в искусстве Модильяни - совсем негромком, не броском и не слишком эффектном - какая-то особая нота, нежная, трепетная и манящая, которая с первых же мгновений выделяет его из толпы собратьев- художников и притягивает взгляд, заставляя снова и снова вглядываться в чуть поникшие лики его исповедальных портретов, в скорбно заломленные брови его тоскующих женщин и в пустые глазницы его притихших мальчиков и мужчин, обращенные куда-то вглубь и одновременно внутрь себя. Модильяни принадлежит к счастливой породе художников: его искусство очень стильно, изысканно и красиво, но при этом лишено и тени высокомерия и снобизма, оно трепетно и человечно и созвучно биению простого человечьего сердца.


Драматургия буржуазного телевидения

Наркотизирующий мир буржуазного телевидения при всей своей кажущейся пестроте и хаотичности строится по определенной, хорошо продуманной системе, фундаментом которой является совокупность и сочетание определенных идеологических мифов. Утвердившись в прессе, в бульварной литературе, в радио- и кинопродукции, они нашли затем свое воплощение и на телеэкране.


Рябушкин

Андрей Петрович Рябушкин не принадлежал к числу знаменитых художников при жизни. Это, впрочем,и не удивительно, если мы вспомним, каких высот достигло русское изобразительное искусство того времени, как трудно было пробиться в первые ряды и обратить на себя внимание публики. Вспомним,что современниками его были такие выдающиеся мастера, как Репин, Суриков, Айвазовский, Васнецов, Верещагин, Левитан, Серов, Поленов, Куинджи, Врубель, Нестеров... Вскоре после кончины Рябушкин был почти забыт. Но переоценка, вернее, оценка его творчества неминуемо должна была наступить, хотя в тесном кругу художников и критиков он уже при жизни был признан и оценен.


Антуан Ватто

При воспоминании о работах французского художника XVIII века Антуана Ватто (1684–1721) в памяти оживают его чарующие небольшие картины с изображением «галантных празднеств», как когда-то современники назвали тот жанр живописи, в котором работал художник. Его сценки с костюмированными фигурками кавалеров и дам в зелени парков Парижа и его окрестностей подобны хорошо срежиссированным театральным представлениям под открытым небом. Живопись Ватто несет в себе отзвук празднеств, проводимых в парках дворцов эпохи «Grand siécle» Короля-Солнце — Людовика XIV, и отклик на кардинальные изменения в мироощущении и предназначении художника нового начавшегося столетия — века Просвещения.


Аркадий Пластов

Аркадий Александрович Пластов родился в 1893 году в художественно одаренной семье. Его дед был сельским архитектором, занимался иконописью. Свою любовь к искусству он передал сыну, а через него и внуку. Для последнего самым ярким воспоминанием юности был приезд в село артели иконописцев, приглашенных подновить росписи местной церкви, некогда изукрашенной отцом и дедом. С восхищением наблюдал юноша за таинственными приготовлениями богомазов, ставивших леса, растиравших краски, варивших олифу, а затем принявшихся чудодействовать разноцветными кистями в вышине у самого купола.


Алексей Степанов

«Маленький стриженый человечек с помятым лицом, который, когда разговаривал, то от смущения расстегивал все пуговицы своего пиджака и опять их застегивал и потом начинал правой рукой щипать свой левый ус». Такими словами Антон Павлович Чехов в своем знаменитом рассказе Попрыгунья в образе доктора Коростелева изобразил внешность русского художника Алексея Степановича Степанова. Но зато как точно в этом рассказе показал он характер героя, его деликатность, скромность, мягкость и доброту... Именно таким замечательным характером обладал А.С.