Я ударил киркой о камень, и искры моментально разлетелись во все стороны. Хотя мы и находились глубоко под землей, вокруг было жарко, словно в аду, а воздух казался густым и застоявшимся. Звук ударяющегося о камень металла отдавался звоном в моей голове. Остальные шахтеры постепенно, один за другим, откалывали куски от окружавших нас стен.
Я вытер лицо тыльной стороной ладони. Все мое тело было напряжено, а мускулы натянуты. Мне осталось работать еще полчаса, и все внимание сосредоточилось на выполняемой задаче, хотя тело устало и покрылось потом.
Едва моя смена закончилась, я собрал вещи и следом за работающими вместе со мной парнями отправился к выходу из шахты – полностью готовый направиться домой, опрокинуть пару кружек пива, завалиться в кровать и заснуть.
Хотя у меня было и еще одно желание – оказаться в своей постели обнаженным вместе с одной конкретной женщиной. Мы оба были бы потными, и целый день работы с киркой был бы не при чем. Лишь от одной мысли о сладкой Поппи мой член затвердел. Но я не стал поправлять этого ублюдка. Просто опустил взгляд к земле, продолжая идти следом за остальными шахтерами.
Солнце уже клонилось к закату, когда я вышел на свежий воздух и сразу же посмотрел налево, зная, что она должна была находиться там.
Поппи стояла, облокотившись на капот автомобиля, полностью увлеченная телефоном в руках. Кевин, ее старший брат, направился к ней, и Поппи, подняв голову, улыбнулась. Из-за того, что Кевин разбил свою машину, напившись однажды ночью, сестра теперь каждый вечер подвозила его до дома.
И с каждым днем я все больше желал ее.
Чуть отойдя в сторону, чтобы остальные работники могли пройти мимо меня, я стал с пристальным вниманием разглядывать Поппи. Кевин сел на пассажирское сидение, откинув голову на подголовник и закрыв глаза. А я не мог оторвать взгляд от единственной женщины, которую хотел так, как никого ранее.
Возможно, она была слишком молода для меня – Поппи едва исполнилось девятнадцать, и я был на добрых пятнадцать старше. Впрочем, это совершенно ничего не значило.
Она была идеальна для меня во всех отношениях.
Поппи подошла к машине со стороны водителя и открыла дверцу. Однако прежде, чем сесть внутрь, она поймала мой взгляд. Вот Поппи и оказалась передо мной – такая чистая и идеальная, выглядевшая настолько уязвимой. И вот он я – грязный, потный, с бешеным стояком, который даже не пытался скрыть.
Даже с такого расстояния я заметил, как Поппи с трудом сглотнула, отчего ее горло дернулось, а дыхание стало тяжелым. Грудь приподымалась и опадала под тонкой тканью ее футболки. Боже, я просто желал отбросить этот кусок материи прочь и полюбоваться идеальными формами, скрытыми под ним.
В конце концов, Поппи села в машину и закрыла дверь, но я все еще продолжал стоять и смотреть, удерживая ее взгляд своим. Даже после того, как она завела двигатель и уехала, я все еще оставался неподвижен. С твердокаменным членом в штанах и с мыслями, в которых царила лишь Поппи.
Я жаждал ее.
И я ее получу.
Я гоняла еду по тарелке, хотя мыслями была далеко – с мужчиной, о котором мне совершенно не следовало думать. Но было в Джейкобе что-то такое, заставляющее мою кровь быстрее бежать по венам, а сердце стучать сильнее и чаще.
– Ты не голодна? О чем-то задумалась?
Подняв голову, я посмотрела на старшего брата. У нас больше никого не было, только я и он – наши родители умерли несколько лет назад – но мне казалось неразумным рассказывать о своих чувствах к Джейкобу. Брат слишком обо мне заботился и вряд ли легко воспримет новость, что я желала заполучить одного из шахтеров с его работы.
– Да ни о чем конкретном, – я постаралась побыстрее перевести взгляд на еду в тарелке, потому что Кевин не спускал с меня глаз. Когда я вновь посмотрела на него, заметила, что он все еще наблюдал за мной, и судя по выражению на его лице, брат понял, что что-то случилось.
Он отложил вилку, откинулся назад, скрестив руки на груди, и сурово посмотрел на меня.
– Поппи, ты – моя младшая сестра. Я знаю, когда что-то идет не так, – секунды текли, но я молчала. Тогда брат выдохнул и покачал головой. – Это из-за Джейкоба, верно?
– Что? – мой голос почти сорвался на писк, а лицо залило краской смущения. Кевину не требовался ответ, хотя он и произнес все в вопросительной форме. Неужели меня настолько легко было прочесть?
