- Ну, пожалуйста! Тетя Голди! - Клэнси размышляла, кого же она обидела в этой жизни, чтобы испытывать такие страдания прямо сейчас. Она нервно терзала пальцами длинную прядь светлых волос.
- Но, Клэнси, дорогая... что не так было с Майклом? - Минерва Голдберг откинулась назад в мягком кресле и посмотрела на свою племянницу, которая мерила шагами деревянный пол ее маленькой гостиной. Когда-то пожилая еврейка взяла Клэнси под свое крылышко и сейчас была полна решимости найти ей мужа.
- Знаешь, когда мама попросила тебя приглядеть за мной, я не думала, что это затронет и мою любовную жизнь, - рука Клэнси взметнулась ко лбу. Девушка была взволнована и расстроена. Клэнси быстро приближалась к магическому возрасту в 30 лет, и, согласно миссис Голдберг, это был смертельный случай. Прошедшее свидание было обречено с самого начала, в длинном ряду уже случившихся неудач, и все сводилось к тому, то ее статус одиночки оставался непоколебимым.
- Ну, ну. У меня еще не было проколов в этом деле, Клэнси, и ты не будешь моей первой ласточкой, - Миссис Голдберг относилась к своим обязанностям свахи очень серьезно. - Итак, что не так было с Майклом? У него в зубах застряла петрушка? Скособочился галстук? Изо рта капал суп? Что?
- Не было никакого волшебства, тетя Голди.
- Дорогая Клэнси, волшебство творит чудеса только в сказках. Ты такая милая девушка...
Клэнси застонала про себя. О, нет... 'ты такая милая девушка'. Это был удар под дых. Эта фраза означало все что угодно, от 'ты такая уродливая сука' до 'у тебя козявка торчит из носа' или 'тебе нужно прополоскать рот...'.
- Со сколькими уже мужчинами ты пыталась меня свести?
- По последним подсчетам, с восемью, и ты их всех отвергла. Слишком высокий, слишком толстый, слишком короткий, слишком... то одно, то другое. Они все были слишком...
- ...оригинальны, тетя. А я хочу жить своей собственной жизнью.
- Но у тебя должен быть мужчина...
- И никто из них меня не привлек. Дело во мне или в них?
Голди прикусила язык. Как же она могла ей сказать, что Клэнси сама умышленно затягивала процесс? Но она понимала, что девушка читала ее как книгу. Черт бы побрал ее выразительное лицо.
- Ни один, никогда? Даже в студенческие годы в колледже?
- Я была слишком занята для этого. У меня был план поступить в бизнес-колледж, и парни не входили в расписание.
- Хммм...
- Что?
- Ничего. Совсем ничего, - Голди улыбнулась и раскрыла картотеку, что располагалась рядом с ее стулом. Ее пальцы плясали над карточками-анкетами до тех пор, пока она не наткнулась на ту, что искала.
Почему-то у Клэнси сложилось ощущение, что “ничего” на самом деле означало “что-то”? Конечно, кроме нее в мире были и другие двадцатидевятилетние девственницы. В любом случае, разве это такое уж и большое дело?
Голди прочитала информацию на карточке с загадочной улыбкой.
- У тебя свидание в воскресение. Оденься попроще, ты обедаешь в кафе на 24 Стрит.
Клэнси вздохнула, и ее плечи поникли.
- Опять наступать на те же самые грабли, тетя.
- Ерунда! - Голди встала с кресла и приобняла молодую женщину за плечи. - Следующий кандидат будет совершенен. Доверься мне.
Она проводила Клэнси до входной двери своего маленького дома.
- Обед в час дня… о, и прицепи к одежде белую гвоздику.
До того, как ее племянница смогла бы поспорить на эту тему, с улыбкой на лице она выставила девушку за дверь. Голди наблюдала за ней из дверного окошка до тех пор, пока Клэнси не пропала из виду, и рысью понеслась обратно к своему креслу. Ей нужно было договориться о встрече.
Клэнси прибыла в кафе на пять минут раньше назначенного времени и попросила столик у окна. Она надеялась, что у нее будет отличная возможность рассмотреть того, с кем у нее назначено свидание, прежде чем они встретятся лицом к лицу. Она заказала чашку горячего чая и уставилась в окно, лениво наблюдая за проходящими мимо людьми.
Несколько мужчин вошли внутрь, но ни на одном из них не была прицеплена гвоздика. Часы на стенке тикали, и когда, наконец, стрелки добрались до 1:30, она начала думать что ее проверяют на выдержку. Прямо как ее жизнь. Каждое тикание секундной стрелки приближало к неминуемой развязке.
Она пригубила свой чай и подпрыгнула на месте от стука по стеклу. Девушка, стоявшая по другую сторону окна, помахала ей рукой и произнесла одними губами «извини», показывая на телефон, прижатый к ее уху.
Клэнси оглянулась вокруг, чтобы понять к кому обращалась девушка, но никто не отреагировал. Когда она обернулась назад, девушка уже стояла к ней спиной и, как казалось, что-то активно обсуждала со своим собеседником.
Она поставила на стол свою уже пустую чашку и помахала официантке, которая поспешила в ее сторону.
- Я готова расплатиться.
- Уже уходите? - лениво спросила официантка, приготовившись выписать счет.
Именно в тот момент, когда Клэнси готова была ответить, на сидение напротив присели, и мелодичный голос извинился:
- Прошу прощения за опоздание. Пришлось урегулировать небольшие рабочие разногласия.
Зеленые глаза Клэнси моргнули при виде девушки, которая постучала в окно секунду назад.
