Эмиль, бывший трактирщик
Волшебник
Эмилия, жена Эмиля, бывшая статс-дама, ныне кандидат в президенты от Умеренных
Начальник штаба Эмилии, бывший придворный «тюремщик»
Юрист штаба Эмилии, бывший придворный «узник»
Эмилиан, сын Эмиля и Эмилии
Охотник, бывший Ученик, лидер Радикалов и кандидат в президенты
Оринтия, жена Охотника, его начальник штаба
Оранта, вдова старого Охотника, пресс-секретарь Охотника
Администратор, ныне — Министр-председатель
Секретарь Председателя, бывший Первый министр
Палач, ныне — Электор
Медведь
Принцесса
Штабисты, журналисты, охранники и т. п.
Нелепо, смешно, безрассудно
Надеяться даже,
Что сказка не кончится,
Что жизнь себя не покажет…
В ней и трагедия, и фарс,
Герой с дырой — и массы масс,
И нету места для любви,
И не горит огонь в крови,
И невозможно здесь посметь,
И невзначай приходит смерть…
Бездумно. Бессильно. Бесплодно.
Совсем не волшебно.
Ни толку, ни проку, ни в лад, невпопад
Совершенно…
* * *
Дом Волшебника. Вполне мистический антураж — черепа, скелеты, цепи. Со всех сторон зловещие всхлипы и стоны, негромкая страшная музыка, сумрак… В общем, типичное обиталище злого колдуна. Все старое, ветхое, кругом паутина. При этом на заднике нарисованная яркими красками рожица с надпись WELCOME! (а под ней мелко — to hell). За сценой раздается раскат грома, помещение освещают алые сполохи, слышен рев какого-то злобного — и явно очень большого — зверя, а затем дикий вопль страшно напуганного человека. Кто-то яростно колотит в двери «Помогите! Откройте!» Дверь распахивается, слышен голос: «Фу, Марципан! Фу!», рев умолкает, на сцену вваливается Эмиль, ведя в поводу покалеченный велосипед. Сам он тоже имеет весьма потрепанный вид — ободранный, обожжённый, взъерошенный. Вслед ему — сполох пламени, двери захлопываются. Выйдя на середину, ошарашено озирается и говорит полушепотом «ау…» В ответ — гром, молния, зловещий хохот. Из угла поднимается огромная черная тень, которая, завывая, надвигается на Эмиля. Тот роняет велосипед, падает ничком, закрывая голову руками, и перепугано кричит. Зловещие звуки прекращаются, раздается добродушный смех и насмешливый голос: «Ну чего орешь? Ты мне всю рыбу распугал!»
Эмиль: (не вставая, только приподняв голову): К-какую рыбу?
Из глубины сцены темным силуэтом появляется Волшебник — это его голос был слышен. На нем затрапезный халат, колпак, шлепанцы. Подходит к Эмилю сзади, оставаясь вне его поля зрения.
Волшебник: Что значит «какую»? Всю! Ты как сюда попал?
Эмиль (по-прежнему лежа, не решаясь обернуться): На велосипеде…
Волшебник: Интересный способ (осматривает покалеченный аппарат). Кто на ком ехал?
Эмиль (лежа, но храбрясь): По очереди!
Волшебник: На экзотику потянуло?
Эмиль: Да какое там… Выехал я как нормальный человек — на лошади. А миль за десять отсюда мой конь заплакал, как ребенок. Встал — и ни шагу вперед. Пришлось пешком… Прошел чуток — гляжу: лежит. Задумался было. Вещь чужая, да и не умею я на такой ездить…
Волшебник: Ну? И?..
Эмиль (приободрившись, садится на пол — но не оборачивается): И тут такая страшилища вылезла! Крылья, ноги, хвост! Рога, копыта, зубы, когти! Да как кинется!.. Ну, я и научился. Сразу.
Волшебник: А как же ты мимо дубов-колдунов проскочил?
Эмиль: Быстро! За мной такая тварюка гналась, что никаких дубов не заметил. Так, шепот в тумане…
Волшебник: А через поганые болота?
Эмиль: Медленно. С кочки на кочку на велосипеде не поскачешь. Тут уж не я на нем, а он на мне…
Волшебник: А через Заячью поляну?
Эмиль: Легко. Они как увидели, что из болота человек с велосипедом вышел, так и обалдели. А я — верхом, да и был таков!
Волшебник: А…
Эмиль: А потом — трудно. Сам не знаю, как. Только помню, что сначала ехал, потом на себе его тащил, и носило, и мотало, и шатало… Как сюда вышел — не понимаю.
Волшебник: Нормально. Раз вышел — значит, очень было надо (делает небрежный жест рукой — зажигается нормальный свет; интерьер становится вполне обыденным; на заднике — портрет очень красивой темноволосой женщины в алом платье; сам Волщебник оказывается в обычной одежде). Здравствуй, Эмиль.
Эмиль (осторожно оглядывается и медленно поднимается на ноги): Здравствуй, Волшебник. За что ты меня так?
Волшебник: За компанию. Вы 20 лет назад решили без меня обходиться? Вот и я решил обойтись без вас. И нечего обижаться — сами же рассудили, что сами с усами. Но уж раз надо, так надо. Вот я и закрылся. Ладно, давай успокаиваться и говорить по существу (Достает из буфета бутыль и два бокала; Эмиль осторожно подсаживается к столу). Давай, за встречу (разливает вино, сам делает маленький глоток; Эмиль выпивает залпом; Волшебник наливает ему — но, когда Эмиль тянется за бокалом, накрывает сосуд ладонью). Сначала — рассказывай.
Эмиль: Да. Сейчас объясню (нервно прохаживается). Совсем не ладно в нашем королевстве… Хотя, уже не в королевстве… В общем… Ты знаешь такое слово — «демократия»?
Волшебник: Так… Ты без спросу потревожил старого, больного человека…
Эмиль (с нервным смешком): Больного? Человека?
Волшебник: Ладно — старого, усталого волшебника. Давно отошедшего от дел, между прочим. Причем, по вашей инициативе. Который, кстати, в трауре по любимой жене. И все это ты сделал, чтобы устроить экзамен по политологии?!?
