Поиск-81: Приключения. Фантастика
Евгений Иванович Филенко / Алексей Михайлович Домнин
В сборник вошли приключенческие повести и фантастические рассказы.
| Жанры: | Научная фантастика, Приключения |
| Серия: | Поиск №81 |
| Всего страниц: | 107 |
| ISBN: | - |
| Год издания: | 1981 |
| Формат: | Полный |
Поиск-81: Приключения. Фантастика читать онлайн бесплатно
Перед вами сборник произведений приключенческого и фантастического жанров «Поиск-81».
Поиск — понятие широкое и многогранное. И на пути поиска всегда стоит приключение.
Неведома дорога к Каменному поясу, где белки идут с неба дождем, а соболя стелются черной метелью, где у ног плосколицых идолов лежат горы восточного серебра. Такой представляли югорскую землю в древнем Новгороде. Первому трагически окончившемуся походу новгородцев на Урал в 1193 году посвящена повесть Алексея Домнина «Поход на Югру».
В иной мир, в иное время переносит нас повесть Леонида Юзефовича «Чугунный ягненок». Ее драматические события разворачиваются в дни разгула колчаковщины на Урале.
Через многие испытания проходят герои повести Владимира Соколовского «Во цвете самых пылких лет». О становлении характера, о поиске самого себя идет в ней речь.
В рассказах Анатолия Королева и Евгения Филенко возникает мир фантастический. И варианты контактов с инопланетянами, предложенные авторами, не только своеобразны, они проникнуты добрым юмором…
Приключенческая литература и фантастика всегда были любимым чтением юношества. И этот сборник мы адресуем прежде всего молодому читателю.
Алексей Домнин
ПОХОД НА ЮГРУ
Повесть
СОКРОВИЩА ЦАРЕЙ ВОСТОКА
В покои боярина Вяхиря привели человека с желтым лицом, в одежде из кишок моржа и белых шкурок маленьких тюленей. Он был худ и слаб, только глаза цвета спелой сливы были горячи и полны жизни.
Близ конца земли, где вливается Двина в Полунощное море, в жилище бедного охотника-помора нашли его боярские люди, ходившие за данью.
И узнали в нем Мухмедку-персианина.
Много весен назад приплыл непутевый купец с южными горячими глазами на немецкой крутобокой ладье. И прижился в Новгороде, как свой. Бывало, что надолго исчезал. И опять возвращался то в пышной свите булгарских послов, разодетый в красные мягкие сапожки и длиннополый плащ из лилового бархата, то стриженный под гречанина, в одной нательной рубашонке, с острыми от худобы коленками и локтями. Торговал всякой всячиной, наживал казну и снова становился гол.
Однажды ушел с вольными ушкуйниками на пяти ладьях по хмурой Онеге. Мыслили ушкуйники плыть Полунощным морем дальше Печоры и Каменного пояса, где не был никто из людей.
Ушли и не стало от них вестей.
Боярин указал принести для хворого подушки и всю ночь пытал его о виденном.
В покоях застоялся запах зимы и пересохшего мха. Чадили свечи, и на стенах колыхались тени.
Сказал боярину непутевый торгаш:
— Телу надобна пища, чтобы сохранить силу, нужна пища глазам, чтобы хранили они огонь жизни и не стали злыми и тусклыми, как у запечной мыши. Я прожил десять жизней и все, что видел и знаю, уснет со мной. Только одно я скажу тебе — чего не может вместить мое сердце, изведавшее сверх меры ужасное и смешное.
Персианин прикрыл рукою воспаленные веки. Он лежал на скамье на подушках и шумно, со стоном, дышал.
— Слушай, боярин, слушай.
В море Сумрака, прозванном греками Медвежьим, когда ветер разорвал на тряпки наши паруса, вспыхнул над нами цветной небесный огонь и пошли к берегу льды высотой в три терема. Наша ладья дольше других уходила в разводья, пока ей не раздавило корму.
Я один добрался до берега. Я шел по земле, где много воды, а белый мох густ и плотен, как зимняя шкура зверя. С головы моей ушли волосы, а зубы я выплюнул, словно скорлупки лесного ореха. Я добрался до Каменного пояса. Как? Всюду на земле живут люди и они примут тебя, если не тень меча, а протянутую руку увидят перед своей дверью. Они посадят тебя к очагу и дадут тебе строганые кусочки мороженой рыбы и горячее мясо оленя все, что едят сами.
— Слушай, боярин, слушай. Я был там, где не ступала нога чужеземца, на горе, похожей на уши крутолобой рыси, где скалы изрисованы темной охрой. У тебя бы лопнули там глаза от жадности и высохла кровь от бессилия. Ты бы остался лежать там скелетом вместе с костями белых коней и сохатых, которых югры по обычаю принесли в жертву своему богу.
В пещере, где воют камни при звуке голоса, я видел безносую статую из желтого золота с монетами вместо глаз. Она была обвешана серебряными ожерельями и поясами, как нищий лохмотьями.
Ты не знаешь, боярин, это было серебро моих предков. Много серебра. Курганы блюд и кубков с начеканенными лицами восточных царей, с грозными фигурами зверей и грифонов. Курганы монет и украшений, смешанные с землей и костями белых коней и сохатых, принесенных в жертву югорскому богу.
Я гладил шершавыми пальцами позолоченную чашу — с нее смотрели глаза парфянского царя Ардашира. Он жил в столетье, с которого считают новое время христиане. И, может быть, он пил из этой чаши солнечное вино.
Я плакал. Ты не поймешь этого, боярин. Я плакал потому, что искусные изделия моих предков, мастеров Хорасана, были свалены у ног чужого безносого бога с монетами вместо глаз. Этого не могло вынести мое сердце.
Вы, новгородцы, ведете счет дней от Гостомысла и не знаете, что было прежде вас.
Было на Востоке в начале новых столетий могучее царство на месте старой Парфии. Правили им персы, прозванные Сасанидами.
Если бы на их пир пришел весь Новгород — все равно гости ели и пили бы только из драгоценной посуды.
