Джон Дортмундер был человеком, на которого солнце светило только тогда, когда он хотел темноты. Сегодня, подобно чрезмерно звездному небу, тысячу тысяч люминесцентных лампочек огромными рядами мерцали и гудели под металлической крышей огромного здания, похожего на амбар, бросали свет на все вокруг, в том числе и на Дортмундера. И он знал, что огромный магазин уцененных товаров Спидшоп в торговом центре где-то в центре Нью-Джерси, рядом с Мордором, не откроется в 2:10 утра. Вот почему он был здесь.
Спидшоп был очень просторным ритейлером массового производства, заполненным, в основном, вещами, которые, на самом деле, не стоили больше четвертака, но на полках стояли по четыре доллара. Но в магазине были и отделы с более дорогими вещами. Тут была аптека и ликероводочный отдел, а также видеосалон и шоурум электроприборов. Самое главное, с точки зрения Дортмундера, там был отдел фототехники, в котором было все, от бюджетных моделей серии ЖСБ (Жми сюда, болван) до передовых управляемых компьютером моделей, которые сами подбирают нужный угол.
На двух белых холщевых сумках выделялась красная надпись Спидшопа:
! ЭКОНОМЬТЕ БЫСТРО!
в
!! СПИДШОП!!
Дортмундер мог бы выручить без каких-либо вопросов (потому что ответ и так известен) тысячу долларов наличными за такие высокотехнологичные камеры стоимостью в десять тысяч долларов, от парня из Нью-Йорка по имени Арни Олбрайт. Понадобилось бы минут десять, не больше. За это время он бы обошел сигнализацию, а потом вернулся в Хонду Платун, которую арендовал сорок минут назад в многоквартирном доме вверх по шоссе, и спокойно вернулся бы домой в тишину и спокойствие Нью-Йорка.
Но нет. Поскольку большие сумки полные камер свисали с его костлявых рук, и он бежал вприпрыжку по тихим полутемным коридорам — маленькие светлые точки в небе освещали ему дорогу — как вдруг его окатила волна яркого белого флуоресцентного света.
Да уж. Наверное, где-то был еще датчик движения или дополнительная система сигнализации, которую он не заметил и которая его обнаружила. И уже через пару секунд этот огромный магазин заполонят полицейские, к тому же, скорее всего, охранники Спидшопа уже ищут, пока они еще не знают, что ищут Джона Дортмундера. Пока еще не знают, но скоро узнают.
Что делать? Во-первых, бросить сумки с камерами за стеллажом с детскими кроссовками. Во-вторых, паниковать.
Так, а что делать дальше? Он зашел в магазин с погрузочной площадки за зданием, о чем они, наверняка, знали, поэтому они пойдут туда в первую очередь, но также они оккупируют и главный вход. Они еще оставят пару человек возле каждого входа, а остальные будут неистово искать, как волонтер из бойскаутов ищет потерявшегося путешественника. В любую секунду группы полицейских появятся в конце проходов, которые далеко просматриваются. И его заметят.
Спрятаться? Но куда? Прятаться негде. Все стеллажи были полностью забиты и находились слишком высоко. Если бы это был обычный универмаг, он мог бы, по крайней мере, прикинуться манекеном в отделе мужской одежды. Но подобные магазины уцененных товаров не могли себе позволить нормальных манекенов. Здесь манекены представляли собой только туловище, на которое надевалась одежда для демонстрации. Прикинуться безголовым и безруким манекеном было слегка за пределами театральных возможностей Дортмундера.
Он огляделся вокруг в надежде найти что-нибудь, обо что можно было бы в панике биться головой, и тут, он увидел проход за небольшим рядом специализированных магазинов, аптекой, парикмахерской, видео-прокатом и оптикой.
Оптика.
Может это был план, который появился в голове Дортмундера так же внезапно, как появляется герпес? Может быть, и нет, но выбора не было.
Вспомнив закон «Трех преступлений», Дортмундер решил, что любой план, собранный из тысячи хаотичных мыслей, все же куда лучше, чем капитуляция. В его кошельке было несколько подозрительных удостоверений, включая чью-то кредитку, и сейчас, практически впервые в своей жизни, он использовал кредитку в магазине уцененных товаров, проводя ей по линии между дверью в оптику и дверным косяком, пытаясь вдавить дверной механизм достаточно глубоко, чтобы он смог открыть дверь и войти вовнутрь.
Уже после того как дверь за ним закрылась, он понял, что на внутренней стороне двери не было никакой ручки или замка. Эту дверь можно было открыть или закрыть только снаружи, поскольку правила пожарной безопасности требовали, чтоб дверь была всегда открыта в рабочие часы.
«В ловушке!» подумал он, а потом подумал: «Секундочку…». Это же добавляет, как его… Правдоподобия. Если не учитывать причину.
