— Хм! — Адвокат задумчиво постучал карандашом по стопке документов, лежащих на столе перед ним.
Этот жест мог быть равно истолкован как проявление сомнения или неодобрения, но молодой человек, сидящий напротив, не выражал и тени беспокойства. Он безмолвно ждал, пока с ним заговорят, и лицо его сохраняло непроницаемое выражение с самого начала беседы.
— Чего я никак не могу понять, так это почему вы ждали столько времени, прежде чем связаться со мной, — недовольно произнес мистер Чипчейз.
— Потому что я не знал о вашем существовании до того дня, когда впервые пришел к вам, — ответил Энтони Роскот.
— Вам нужно было лишь ознакомиться с содержанием этого письма. — Карандаш указывал на лист бумаги, исписанный неразборчивым почерком. — В нем представлена вся необходимая информация.
— Верно, — согласился Энтони. — Но я уже повторял вам несколько раз, что получил письмо сравнительно недавно.
Мистер Чипчейз начинал злиться. Ему не нравились молодые люди с мощными скулами и непроницаемыми глазами. И еще меньше ему нравились молодые люди, активно претендующие на получение наследства, пусть и небольшого.
К несчастью для Энтони Роскота, мистер Чипчейз был убежден, что его клиент что-то скрывает, и сделал бы все возможное, чтобы затянуть производство по делу, если бы на то имелся какой-либо благовидный предлог. Но Энтони предоставил все необходимые бумаги для обоснования своего притязания, и за него поручились представители высших кругов. Поэтому мистеру Чипчейзу ничего не оставалось, как смириться с таким положением дел. И все же…
На лице Энтони появилось суровое выражение. Он догадывался, в чем состоит затруднение. Этот суетливый напыщенный человечек не хотел торопить развитие событий и пытался занять выжидательную позицию. К тому же Энтони не без оснований полагал, что мистер Чипчейз подозревает о своей неполной осведомленности. И это истинная правда. Но к чему разглашать личные причины, не имеющие касательства к делу?
— Мистер Чипчейз, я этого не потерплю, — произнес Энтони жестко. — Если вы не удовлетворены представленными по моему иску документами, скажите, чего именно недостает. Или вы удовлетворены, но, по известным вам одному причинам, хотите отсрочить урегулирование дела о наследстве. В любом случае советую вам разрешить этот вопрос как можно быстрее, так как я человек нетерпеливый и не люблю, когда мое время растрачивают попусту!
Мистер Чипчейз лишился дара речи. Немыслимо, чтобы с ним, представителем пятого поколения владельцев фирмы, разговаривали подобным образом! И кто? Заносчивый, самоуверенный мальчишка! Он этого не позволит!
— Мистер Роскот, спешу сообщить вам… — начал было он, но замолчал. Эти холодные серые глаза — как прав он был, что невзлюбил их владельца! В них таилась столь явная угроза, что его возражения так и остались невысказанными. — Хорошо, — вздохнул он, — мы осуществим процессуальные действия…
— Благодарю вас, — произнес Энтони с иронией в голосе. — Я делаю заключение, что вы убедились в законности моих притязаний?
— О да, разумеется, — быстро сказал мистер Чипчейз. — Никаких сомнений с моей стороны.
— Отлично, — одобрительно кивнул Энтони. — Как я понимаю, ситуация такова, что тетка моей матери, мисс Луиза Бембридж, умерла два года назад, оставив все свое имущество моей матери. А после смерти моих родителей это наследство переходит ко мне в соответствии с их волей и волей мисс Бембридж. Правильно?
— Да, — кисло согласился мистер Чипчейз.
— Теперь мы подошли к вопросу о том, что представляет собой это наследство. Несомненно, вы уже подготовили для меня отчет?
— Конечно, — отрывисто произнес адвокат и вытащил из ящика стола лист бумаги. Передав его Энтони, он откинулся на спинку стула, пристально вглядываясь в лицо молодого человека и сжимая руками старомодную золотую цепочку для часов. Он предвидел, что Энтони не будет удовлетворен кратким отчетом.
Но Энтони не подал виду.
— Имение Холли-Лодж в графстве Суффолк — в Бэнфилд-Сент-Мэри, если быть точным, со всем имуществом. И помимо этого, несколько сотен фунтов. Полагаю, мисс Бембридж жила на ежегодную ренту, которая перестала существовать с момента ее смерти? — осведомился он, глядя поверх листка на мистера Чипчейза.
— Верно, — согласился тот. — И какой же мизерной была эта рента в последние годы ее жизни! С финансовой поддержкой она протянула бы дольше.
— Да? — безучастно сказал Энтони. — Тем не менее, она умудрилась отойти в лучший мир платежеспособной. Я полагаю, должны быть и еще какие-то деньги? Конечно, за вычетом издержек.
Мистер Чипчейз молча протянул ему еще один листок.
— Понятно! — Энтони пробежал глазами коротенький список. — С момента смерти мисс Бембридж и до того дня, когда я впервые позвонил вам… затраты на похороны, на размещение объявлений в английских и австралийских газетах, ваши собственные издержки… — Он смерил адвоката взглядом. — Довольно скромные, мистер Чипчейз!
— Соответственно объему проделанной работы, — раздраженно ответил мистер Чипчейз, которого это одобрение вывело из себя больше, чем все происходившее до сих пор. — Я зарабатываю на кусок хлеба с маслом, мистер Роскот. Но я не могу позволить себе заниматься благотворительностью, уж поверьте мне!
