Счета. Счета. Еще счета.
Эбби Стэффорд вздохнула, просматривая почту. На кухонном столе лежали продукты, из которых предстояло приготовить ужин. В гостиной Робби смотрел телевизор и, слегка фальшивя, подпевал своим любимым героям из популярного шоу. Ее сыну было всего четыре с половиной года, и Эбби видела в нем смысл всей своей жизни.
Внезапно в дверь постучали. Это, должно быть, снова Джейл. Сегодня Эбби уже объясняла соседке, что не собирается идти вместе с ней на свидание вслепую. Но та, казалось, так и не поняла.
Не отрывая глаз от счетов за телефон, она повернула замок и открыла дверь.
– Я же сказала тебе, Джейл, что никуда не пойду.
– А я не Джейл.
Эбби мгновенно узнала как этот голос, так и манеру растягивать слова. Счета выпали у нее из рук, бесшумно спланировав на деревянный пол. Эбби подумала, что она сейчас тоже упадет, но только уже с грохотом.
Человек, которого она любила с шестнадцати лет, стоял на пороге ее дома.
– Что… что ты здесь делаешь?
Последний раз она видела Ника Логана пять лет назад, на похоронах его отца. После смерти Роберта Логана их помолвка расстроилась. Мечтам о совместном переезде в Шайенн не суждено было сбыться. А они так хотели уехать из Сидней-Крик, маленького провинциального городка, в котором оба выросли.
Эбби пристально осмотрела его – от темных волос до кончиков ботинок. С возрастом он стал только красивее. А благодаря работе на ранчо обзавелся солидной мускулатурой. Только в уголках карих глаз появились морщинки – вероятно, от долгого пребывания под палящим солнцем.
Ник тоже не сводил с нее глаз.
– Я пришел навестить тебя, – обратился он к Эбби резким голосом, в котором не осталось и следа от былой нежности.
– Я и не знала, что ты в городе, – это было все, что она смогла выдавить из себя.
– Знаешь, Джулия написала нам, как много ты для нее сделала. И я подумал, что должен заехать к тебе.
Эбби подружилась с сестрой Ника много лет назад. И она с удовольствием помогала Джулии, когда та переехала в город.
– Это очень мило с твоей стороны…
– Ты неправильно меня поняла. Я вовсе не благодарен тебе. – Он наклонился к ней. – Я взбешен.
– Отчего?
– А ты будто не знаешь?
Эбби знала, но не собиралась ему этого говорить. Хотя бы до тех пор, пока он не вынудит ее сознаться.
– Понятия не имею. Но если ты и дальше собираешься грубить, то тебе придется убраться отсюда еще на пять лет!
Звонкий голос сына заставил Эбби вздрогнуть.
– Мама, ужин готов? – Мальчик вприпрыжку выбежал в коридор.
Она успела заметить, как грозный взгляд Ника смягчился.
– Привет. Думаю, что мы с тобой еще не встречались. Как тебя зовут? – спросил он, присев на корточки, словно к костру на своем ранчо.
– Я Робби. А ты кто?
Эбби показалось, что сейчас весь мир обрушится к ее ногам. Она обессилено прислонилась к стене и чуть слышно прошептала:
– Нет, Ник, не надо! Пожалуйста!
Он бросил на нее быстрый взгляд и снова повернулся к мальчику.
– Меня зовут Ник. Я друг твоей мамы, – он протянул малышу большую мозолистую руку.
Робби попытался сжать ее своей маленькой ручонкой.
– Ты ковбой? – спросил он у Ника, и глаза его восхищенно расширились.
Эбби знала, что сын просто бредит ковбоями. Это началось после того, как однажды в подготовительной школе учительница прочитала детям историю о собаке, помогавшей ковбою пасти стадо. С тех пор Робби не мог говорить ни о чем другом.
– Да, – ответил Ник, – я ковбой. Тебе нравятся ковбои?
Мальчик с восторгом кивнул головой.
– А ты ездишь на лошади?
– Конечно! Хочешь, поехали со мной, я и тебя покатаю.
Робби умоляюще посмотрел на мать.
– Можно, ма?
Не обращая внимания на взгляд сына, Эбби быстро ответила:
– Нет, мой дорогой! У тебя завтра занятия в подготовительной школе. Поставь, пожалуйста, на стол тарелки.
Ника явно взбесил ее отказ.
– Прежде чем ты уйдешь, Робби, – произнес он, – я хотел бы тебя о кое-чем спросить. Сколько тебе лет?
Это был тот самый вопрос, которого ждала и боялась Эбби.
– Мне скоро будет пять. Ма, через сколько месяцев?
Эбби молча взяла сына за руку и увела в гостиную. Возвращаясь в коридор, она молилась, чтобы Ник исчез – так же, как исчез из ее жизни пять лет назад. Но он стоял все там же, на прежнем месте.
– Почему ты ничего мне не сказала?
Отпираться было бесполезно.
– Помнишь, как ты решил за меня, что мне нужно отправляться в город и строить там свою жизнь?
Ник услышал горечь в ее голосе.
– Я же не знал, что ты беременна!
– И я не знала!
Ник вздохнул и провел рукой по густым волосам.
– Ты могла позвонить мне. Мы живем в двадцать первом веке, и всегда можно найти способ связаться с человеком. Если, конечно, захочешь.
– Зачем? У тебя уже была на руках мать и пятеро ребятишек, требующих заботы и внимания. Ты хотел еще одного?
– К черту, Эбби! Он мой сын! И ты решила, что я могу от него отказаться?
– Нет, только от его матери.
Все пошло не так после смерти отца Ника. Ответственность и долг перед семьей тяжким грузом легли на его плечи. И у Ника совсем не осталось времени для Эбби. Для женщины, которую, как ему казалось, он любил.
– Эбби, я пытался сделать лучше для тебя.
Она пристально посмотрела на него.
– Правда? И кто дал тебе право решать за меня, как мне жить?
