Я в смятении. Долгие годы я ждал, пока Эмили перестанет брать с меня деньги. Теперь, когда она вняла моим просьбам, я понял, что не хочу этого. Я почувствовал, как почва ушла у меня из-под ног. Я напуган и неуверен.
Мне тридцать шесть. В двадцать один я впервые встретил Эмили. У себя на работе, в Центральной библиотеке Астли.
Я работаю в библиотеке с шестнадцати лет. Естественный шаг: я всегда любил книги и в школе носил кличку Ученый. Но я не интеллектуал. Большинство книг выше моего понимания. Например, книги по экономике, которые читает Эмили.
Книги просто доставляют мне удовольствие. Зачитанные, с истрепанными страницами и разлохмаченными переплетами. Как книги в бумажных обложках в отделе романов. В шестнадцать лет я бросил читать романы, решив, что это удел женщин. Теперь я заведующий отделом романов.
Я встретил Эмили через два месяца после своего продвижения по службе. Я рылся в отделе абонемента в поисках последнего выпуска ежеквартального сборника романов, когда услышал покашливание. Вслед за покашливанием раздался голос. Хрипловатый, но выразительный.
– Извините, – произнес голос, – я очень спешу. Не могли бы вы принять у меня книги?
Привыкший к разочарованиям, я решил, что голос принадлежит перезрелой старой деве с прокуренной глоткой. Поэтому я резко ответил:
– Я не работаю в абонементе. Сейчас позову мисс Педи обслужить вас. МИСС ПЕДИ!
И тут я увидел Эмили. Мой взгляд скользнул от ее девичьих грудей к лицу с холодными глазами и коротко остриженным жирным волосам. Сердце сделало сальто-мортале, а то, что ниже пояса, затвердело. Я неловко потерся этим местом о барьер.
– Привет, – сказала она. – Меня зовут Эмили.
– Стивен, – ответил я.
– Стивен, – повторила она. – Красивое имя. Могу я задать вопрос, пока не пришла мисс Педи?
Я кивнул и покраснел. Я почувствовал, что вопрос будет не о книгах.
Я, надо сказать, не из храбрецов. Обычно я предпочитаю стоять в сторонке и смотреть, как другие заходят в клетку со львами. Но Эмили очаровала меня. Эта женщина наделена необыкновенной силой. Она знает, как сделать труса храбрым.
Когда мы встретились у фонтана, Эмили выглядела как мечта одинокого мужчины: облегающий черный свитер, юбка и эти сапожки со шнуровкой на каблучках-шпильках из блестящего пластика. Я почувствовал, что экипирован плохо.
– У меня не очень много денег, – сказал я и позвенел мелочью в тощем кошельке. – Даже как заведующий отделом я зарабатываю меньше, чем мой отец, который работает уборщиком на заводе измерительных приборов. Могу потянуть разве что китайский ресторанчик и пару пива.
Эмили рассмеялась своим удивительным смехом, при этом губы ее раскрылись так, что показались розовые десны.
– Зачем нам китайцы? – спросила она. – Давай устроим собственную вечеринку.
Эмили привела меня к себе домой, в квартиру над магазином детской одежды. Маленькая однокомнатная квартирка; комната выкрашена в белый цвет. В комнате было две арки; одна вела в кухню, другая – в ванную. В каждой арке раскачивалась занавеска из бусинок с изображением американской официантки, облаченной в звездно-полосатую форму; на шее женщины висел поднос, свободно умещавшийся на ее огромном бюсте. Официантка широко улыбалась, изо рта вылетал пузырь с надписью: «Орешки, сэр?»
Я просто не знал, как вести себя в этой квартире. Уж очень пусто в ней было. Никаких украшений, кроме занавесок из бус; казалось, им специально отведено главное место. Надо было что-то сказать, но мне ничего не приходило в голову. Занавески висели, угрожающе поблескивая. И вместо того чтобы спросить у Эмили о них, я повернулся к книжному шкафу. Он размещался между занавесками. Солидный шкаф, доверху набитый книгами. Какое-то время я рассматривал книги. Все без исключения о финансах.
– Что ты там углядел, Стивен? – спросила Эмили. Ее тонкая рука обняла меня за плечи.
– Здесь и не пахнет романами, – ответил я.
– Или книгами о женских проблемах, – рассмеялась Эмили. – Я прагматик, меня интересует только то, что заставляет мир вертеться.
– Деньги, – произнес я.
– И секс. – Она взяла меня за руку и повела к предмету, завершавшему обстановку комнаты, – к своей кровати.
Я встречался с девушками до Эмили. В основном это были симпатичные девочки с мягкими телами и большими глазами. Согласные на все. Но скучноватые. Никаких переодеваний. Никакой игры. Никаких непристойных разговоров. Никаких хлопков, пинков, щипков, плевков. Тот первый раз с Эмили показал, чего именно мне не хватало. Она позволила мне почувствовать себя королем, завоевателем.
– Эмили, – сказал я. – Это было замечательно.
Я не был подготовлен к тому, что последовало за моими словами. Я думал, мы выпьем, поболтаем, отдохнем, побалдеем… Но нет. Эмили села на меня верхом и, опершись на руки и откинувшись назад так, что ее маленькие груди торчали, словно две порции желе, прояснила все, что должно было произойти.
– Сегодня – бесплатно, – заявила она. – Брать деньги в первый же раз глупо. Ты больше не придешь. Если только ты не псих. А если псих, ты мне не нужен.
Не думаю, что я идиот. Но возможно, я ошибаюсь. Возможно, Эмили видела, как я им становлюсь. Иногда я изучаю себя в зеркале, чтобы проверить, не написано ли это у меня на лице. Но не вижу никаких признаков идиотизма. Только очки, тонкие губы и плохую кожу.
