Хейди неплохо провела отпуск, но думала только о Дублине и о Бранде. Она должна быть дома где-то после семи.
Такое долгое, такое безмятежное путешествие… Поезд, на котором она возвращалась с южного побережья, прибыл вовремя, и Хейди успела ко времени регистрации на четырехчасовой авиарейс. Погода располагала к благодушию — теплая и солнечная. На самом деле догадаться о том, что сейчас середина октября, а не август или, скажем, июль, можно было только по одежде скопившихся на платформе пассажиров.
Хейди наблюдала за дверью терминала, как за сценой в театре. Как приятно, думала она, стоять и смотреть на белые с зеленым автобусы, живописные улочки, по которым они двигаются, и на пассажиров, ждущих посадки. В их числе и она, Хейди Браун, двадцать пять лет, карие глаза, овальные очки в темной роговой оправе, прямые распущенные каштановые волосы, брюки, белый свитер, серая кофта, кашемировое пальто.
Скоро буду дома, размышляла Хейди, глядя в окно автобуса. Она была рада, что послушалась совета друзей и решила отдохнуть — впервые за пять лет. Кстати, то же самое советовал и врач, подписывая свидетельство о смерти матери. Миссис Браун тяжело болела целых пять лет, и последние три года Хейди только и делала, что ухаживала за ней. Не все ее одобряли, даже доктор, но теперь это не важно — мамы нет, следующая задача — найти новую работу.
Небольшая заминка на дороге, и вскоре автобус остановился перед стеклянной стеной аэропорта.
— Прямо по эскалатору, потом направо, — сообщил водитель. Он подал Хейди руку, помогая спуститься по крутым ступенькам, и она поторопилась в зал ожидания.
Впрочем, как выяснилось, можно было не спешить: авиарейс на Дублин задерживался из-за метеоусловий.
В семь часов ее рейс, как и пять предыдущих, был отменен. Администратор аэропорта объявила, что пассажирам будут предложены альтернативные маршруты. В течение следующего часа их отправят в Юстон на автобусе, к парому. «Пять часов на поезде, семь — на пароме».
Хейди посчитала, сколько времени продлится поездка, и ей стало нехорошо. Надо позвонить соседям и предупредить Бранда, что она задержится. Бедный, он ждет ее и не понимает, почему никто не открывает дверь. Бесплатные телефоны. Это выход! Но все аппараты были заняты, кроме одного, не работающего. Хейди несколько раз безуспешно набирала номер и, наконец, положила трубку.
— Вы закончили? — раздался вежливый голос. — Тогда позвольте мне? — Кареглазый незнакомец весело улыбнулись ей.
— Кажется, он не работает, — вздохнула Хейди. — По крайней мере, я не дозвонилась.
Впрочем, Каштановым Кудрям (как она окрестила симпатичного мужчину) тоже не удалось дозвониться.
— Да, похоже, нам крупно не повезло. — Каштановые Кудри забавно сморщился, потом улыбнулся и отошел. Улыбка у него была такая же лощеная, как его белоснежная рубашка с пуговками на воротнике.
Хейди открыла глаза. В купе было на удивление тихо. Девушка не сразу поняла, где находится. Напротив нее устроился Каштановые Кудри и во все глаза смотрел на нее.
— Хорошо вздремнули? — спросил он тихо.
— Да. Я… — Хейди вдруг смутилась. — Мы уже приехали?
— Еще нет. — Он приподнял занавеску — за окном едва виднелась береговая полоса. — Кажется, это Макабре. — Он вгляделся в смутные очертания. — Да, точно, Макабре.
Мужчина по-прежнему внимательно смотрел на нее. Хейди нервно поправила волосы.
— Сделайте так еще раз, — скомандовал он.
Девушка недоверчиво уставилась на него и увидела, как он улыбается.
— Простите. Но вот уже несколько часов, как я только о вас и думаю. Вы мне кое-кого напомнили. Сейчас, без очков, сходство просто поразительное.
— Говорят, у каждого человека есть свой двойник, — возразила Хейди.
— Да. Вы вполне могли бы быть двойником Сюзанны. — Он снова сверкнул улыбкой. — Впрочем, вас, наверное, зовут иначе?
— Да. Хейди.
— Хейди. Имя приятное. — В его устах оно прозвучало заманчиво-нежно. — И очень подходящее, я бы сказал. — Каштановые Кудри опять улыбнулся, увидев ее удивление. — По-моему, это французское слово означает лилию. Верно?
Хейди кивнула, рассердившись на себя за то, что растаяла от лести.
— Значит, вы точно не Сюзанна, — не отставал попутчик. — А дома у вас есть кто-нибудь, похожий на вас?
— Нет. Я последняя из могикан.
— Последняя?
Хейди пришлось рассказать о своей потере — не для сочувствия, а просто потому, что это рано или поздно случается с каждым.
— Мне очень жаль, — вздохнул Каштановые Кудри. — Но я уверен, долго вы одна не останетесь. А вы одна живете?
— Если не считать моего друга. — Хейди сказала так нарочно. Не раз она видела, как при этом сообщении лицо у собеседника разочарованно вытягивалось, но нынешний попутчик превзошел все ее ожидания. — Его зовут Бранд. По-скандинавски означает огонь. Мой кот.
— Ах, кот! — выдохнул он с заливистым мальчишеским хихиканьем, и вокруг глаз стали сразу видны очаровательные морщинки. — А я-то подумал…
В разговор вмешалась еще одна попутчица — экстравагантная девица в розовом одеянии и со светлым шиньоном на голове. Светлый Шиньон проснулась и зевнула.
— Эй вы там, что вы наделали, пока я спала? Мы едем обратно в Лондон!
