Маленькие девочки дышат тем же воздухом, что и мы
Поль Фурнель — журналист, дипломат, светский персонаж, спортсмен, и, тем не менее, известный во Франции писатель — активный участник УЛИПО («Цех потенциальной литературы», основанный Рэймоном Кено и Франсуа Ле Лионнэ), автор ряда романов и новеллистических сборников.
«Маленькие девочки дышат тем же воздухом, что и мы» — самая популярная книга писателя, в которой с необыкновенной точностью и правдивостью, выверенной простотой и, порой жесткой, лиричностью, повествуется о мире девочек-подростков. Как выясняется, этот мир мало в чем отличен от мира взрослых (тому свидетельством — две другие книги, вошедшие в этот сборник) — разве что нет в нем ничего случайного или не заслуживающего внимания.
| Жанр: | Современная проза |
| Серия: | Короче |
| Всего страниц: | 69 |
| ISBN: | 5-902945-04-6 |
| Год издания: | 2007 |
| Формат: | Полный |
Маленькие девочки дышат тем же воздухом, что и мы читать онлайн бесплатно
МАЛЕНЬКИЕ ДЕВОЧКИ ДЫШАТ ТЕМ ЖЕ ВОЗДУХОМ, ЧТО И МЫ (1978)
Посвящается моей сестре Мартине, которая научила меня понимать, что такое маленькая девочка, и ее дочери Анне, которая помогает мне это не забывать.
Нужно остерегаться слишком длинных историй. Чаще всего они выдуманы.
Марсель Морен
Ответ
Она попробовала заснуть на левом боку, на правом — любимом, к которому тянуло всем сердцем, переворачивалась на живот, обнимала подушку, лежала на спине с широко открытыми глазами; с открытыми — как ей казалось — еще шире, чем днем. Она скрестила руки на груди. Раздвигая занавески, в комнату струился лунный свет, который разрезал ее кровать на две части и чуть-чуть заползал на кровать сестры Терезы. Та спала. При каждом вдохе уголок клетчатого платка, прикрывавшего ей лицо — спи спокойно и плачь вволю — на какое-то мгновение прилипал к губам. Когда она выдыхала, платок шевелился как водоросль.
На потолке выстроились розы — по 12 в каждом ряду, за исключением дальнего, который упирался в камин и в котором роз было десять; над дверью оставалось место еще для двух. Зеркало на туалетном столике слегка наклонилось и кроме паркета ничего не отражало.
Мадлена откинула простыню и одеяло. Села на край постели. Поводила ногами по ковру в поисках тапок, потом передумала. Встала. Задранная до талии длинная ночная рубашка — из тех, что шиты белыми нитками — опустилась до лодыжек. Девочка сделала шаг. Под озябшей ногой скрипнула половица. Тереза отвернулась к стенке, и Мадлена пошла к двери.
Дверь никогда плотно не закрывали для того, чтобы свет из коридора пробивался сквозь щель и заменял девочкам ночник. Мадлена толкнула дверь. Коридор растягивался на четырнадцать шагов до входной двери, и только восемь шагов было до двери в гостиную. В коридоре была кромешная тьма. Предстояло аккуратно обойти столик с телефоном по правую руку и маленький бабушкин комод на полтора шага дальше, по левую. Если идти строго по середине ковровой дорожки, то все будет в порядке.
Мадлена почти не боялась. Ее саму это удивило и, вроде бы, даже немного разочаровало. Она представила себе волка-оборотня за столиком и очень злого дядьку перед дверью, но не вздрогнула; ей не хотелось ни бежать, ни напевать, чтоб заглушить несуществующий страх.
Тонкая, слегка оранжевая полоска света выбивалась из-под двери в гостиную. Она приоткрыла ее и заглянула внутрь: в низком мягком кресле, запрокинув назад голову и разинув рот, похрапывая, спала тетя Марта. Волосы ее растрепались. Просыпаться она явно не собиралась.
Мадлена распахнула дверь и вошла в гостиную. В ней пахло не так, как в коридоре. Будто еще утром здесь вытошнило грудного младенца, а проветрить забыли. А еще пахло свечами, запах нежный, теплый и чуть-чуть горелый. Мадлена никогда не думала, что такие длинные свечи могут так быстро растаять. Расплавленный воск разрисовывал вычурными наплывами большие подсвечники и приклеивал их к паркету.
В комнате все — цвета, тени, беспорядок — напоминало Рождество. Дом просто нельзя было узнать. Она обошла свечу — от всколыхнувшейся ночной рубашки пламя задрожало — и приблизилась к гробу.
Она протянула свои пухлые пальчики к лицу умершей. Легонько провела ими по заострившемуся носу, легонько обвела впавшие щеки, легонько нажала на закрытые и провалившиеся веки.
Она делала все это с усердием, спокойно и сосредоточенно. Она погладила голову, повторяя изгиб уха. В ее движениях было куда больше точности, чем нежности.
Чтобы вовлечь мертвую в какую-то игру, она нажала на висок чуть сильнее. Висок был твердым, как дерево. Она нажала еще раз, посильнее. Кончик указательного пальца выгнулся в обратную сторону. Она нажала еще раз.
Подобное отвердение и неподвижность были просто возмутительны. Мадлена сжала губы, нахмурила брови и занесла маленький кулачок. Она надеялась, что удар вызовет хоть немного жизни. В ответ кожа у уха покраснела, посинела и побелела; девочка торопливо закрыла пятно прядью. Тело даже не пошевелилось, разве что гроб продвинулся на несколько миллиметров к краю подставки.
Уголки губ девочки опустились, подбородок сморщился, ноздри раздулись, но она откинула голову назад, как следует шмыгнула носом и не расплакалась.
Отошла на несколько шагов назад, снова подошла к гробу и поняла, в чем дело. Ее мама терпеть не могла это платье, а тетя Марта именно его на нее и нацепила. Это было противное кружевное платье черного цвета, натянутое на сатиновый чехол с круглым воротом.
— Я в нем даже пошевелиться не могу, — часто говорила мама.
Мадлена, как и мама, ненавидела это платье изо всех сил. Раза три или четыре мама его все-таки надевала, а потом уходила и возвращалась поздно.
Мадлена побежала на кухню.
Кафельный пол был ледяным, она чувствовала, как холод поднимается под ночной рубашкой до самых коленок. Она сорвала с крючка передник, решив про себя делать все очень быстро, поскольку чувствовала, что скоро ей захочется спать.
Как-то тетя Марта зашла с ними поговорить. Тереза причесывалась, а Мадлена, лежа на животе, читала книжку с приключениями.
Тетя Марта усадила их рядышком на кровать Мадлены, сама села напротив, на стул от туалетного столика. Ее колени к их коленкам. Сжала в двух своих больших ладонях их четыре ладошки.
