Утро. Стремительно вскакиваю. Машка ворочается, хочет писать.
— Доброе утро, милая!
— Сейчас я помогу тебе.
Все как обычно. Туалет, поход на кухню. Варю кофе, а сама все поглядываю, чем занята Машка.
Машка это моя родная дочь. Она инвалид с самого рождения и еще совсем недавно была полностью неподвижна, но благодаря нашим совместным усилиям, о которых поведу речь дальше, она стала другой. Она уже может многое. Может перемещать руки и ноги. Сама подтягивается и поворачивается. Не говорит, но издает звуки, которые я воспринимаю и по большей части понимаю. В последнее время почти сама стала ходить на туалет. Правда, она не ходит, а это я ее таскаю и перемещаю.
Машка целыми днями возится с ноутбуком, часами висит в интернете. Она очень способная, схватывает все на лету. Ведь еще совсем недавно я даже не могла себе представить, что она так быстро все освоит. За несколько дней научилась читать, и с того момента, как смогла сама шевелить пальцами она потребовала для себя ноутбук.
Господи, сколько было радости, когда я впервые прочитала ее первые слова, «Мама, люблю». Сейчас она свободно владеет компом, сама обучилась слепому печатанью и шпарит так, что я даже за ней не успеваю. Она так преуспела во всем, что касается компьютерных сетей, что у нее уже есть своя ветка и поклонники таланта. Девочки липнут к ней, ведь Машка очень открыта и предельно откровенна. От меня она ничего не скрывает, наоборот, все время просит участия в ее проектах. И таких проектов у нее множество. Недавно завела переписку с такими же, как она девчонками в соц. сетях Европы и Америки. Я уже с трудом успеваю выполнять свою работу, она все время просит принять участия в переписке, а иногда — помочь в переводах. Я даже не узнала, когда она освоила язык. Причем сразу начала переписку одновременно с несколькими девчонками из штатов. Поначалу я привлекалась ей в качестве переводчика, а затем она довольно сносно стала справляться сама. Теперь иногда она меня просит уточнить и растолковать то или иное предложение и понятие. А так, во всем уже хорошо разбирается сама.
Я отмечаю у нее способности к переводам и с надеждой думаю, что они могут стать для нее хоть каким-то материальным источником в жизни. Ведь я не смогу все время ее обеспечивать, состарюсь, а переводы станут для нее единственной надеждой и выходом из нищеты. Пенсии ее не хватает на проживание, не говоря уже о каких — то дополнительных тратах.
Ее таланты поражают. Она стала писать. Сначала это были ее дневниковые записи. Я читала и мне они очень нравились. Потом она стала писать небольшие рассказики, по большей части чистая выдумка. Но убедительно и вполне соответствует реальности. Дело в том, что, не зная окружающего мира, она уже несколько раз обожглась в оценках себя и других. Я вовремя вмешалась и мы во всем разобрались вместе. Не зная окружающего мира, она стала писать о своих переживаниях, испытанных чувствах.
Здесь я впервые прочла ее эротические рассказы, где без труда узнала нас. Только она оставалась все такой же, а меня она вывела, как свою старшую сестру. На мой вопрос почему, она долго не отвечала, а потом прислала мне по е-майлу милое признание в любви. До того милое, что оно меня растрогало до слез.
В глазах окружающих обывателей и не посвященных в жизнь не полноценных людей наши с ней отношения, наверное, нельзя назвать нормальными. Нет, мы ненормально влюблены друг в друга. Мать и дочь. Кто бы еще мог подумать, что я отважусь на такое. Я уже не просто не могу без нее, но и нуждаюсь в ее любви.
Все, что происходит с нами, еще недавно казалось мне чудовищным извращением, а теперь мне кажется вполне естественным. Я прошла трудный и нелегкий путь от материнской любви к любви между женщинами. Объяснить в двух словах как я пришла к этому я не смогу, но о чем то, что натолкнуло меня на этот путь, и как я шла к нему, я описываю дальше в своем откровении. За что прошу прощение у вас, читающих эти строки.
Для тех, кто не разделяет с нами нашу точку зрения, на любовные отношения между женщинами, я прошу отложить эту книгу и посвятить себя чему — то другому, что более подходит к вашим взглядам и воспитанию. Для остальных, кому любопытно и кто искренне исповедует святые слова о том, что всякий человек это храм и ничто человеческое ему не чуждо я приглашаю продолжить чтение, и преждевременно не осуждать нас за то, что мы просто хотели жить и радоваться жизни, как это могут делать, большинство из вас. Проникнуться пониманием наших радостей, которые большей частью нам просто не доступны в связи со спецификой проблем жизни таких людей, как моя дочь.
Может быть, вы и не так строго будете осуждать меня после того, как прочтете мою исповедь обо мне и моем нелегком пути.
Не знаю, что повлияло на ломку моих стойких, как мне всегда казалось, глубоко порядочных отношений, но я живу в любви, сама любима и люблю безумно свою дочь. А уже и не дочь вовсе, а нечто большее — женщину. Все сблизило нас настолько, что я уже не различаю себя и ее. Не знаю, что думает моя дочь Машка. Чувствую, что у нее это так же серьезно, как и у меня. Интимные отношения начали строиться не сразу, а по мере взросления дочери.
