Художник Филипп Москвитин. Поэт Николай Рубцов, 2010
Теги: Николай Рубцов , Вадим Кожинов
Судьба поэзии Николая Рубцова (1936–1971) способна поразить воображение. При жизни его имя было дорого лишь узкому кругу ценителей поэзии; даже в среде профессиональных литераторов реальную ценность его творчества осознавали очень немногие. Но начиная с середины 70-х годов за предельно краткий срок поэзия Николая Рубцова обрела поистине всенародное признание.
Особенно удивителен даже не сам по себе стремительный рост славы поэта, а тот факт, что росла она как бы совершенно стихийно, по сути дела, без участия средств массовой информации, словно движимая не зависящей от людей природной силой.
Именно благодаря этому слава Николая Рубцова и поныне сохраняет столь редкостный характер задушевности и целомудрия: она не блистает, не ослепляет, но поднимается над нами, как живительный свет зари, проникающий в сокровенную глубь нашей духовной жизни.
И если всерьёз разобраться в существе дела, рост славы Николая Рубцова обусловлен прежде всего духовным ростом миллионов читателей – то есть в конечном счёте целого народа.
Поэзия Николая Рубцова, законного наследника классических традиций и вместе с тем нашего современника, предстаёт как доступный всем и каждому путь к отечественной поэзии в её полном объёме.
В самом зените своего пути Николай Рубцов сказал, вернее, сотворил, как нечто неопровержимое, общеизвестные ныне строки:
Перед всем старинным
Белым светом
Я клянусь,
Душа моя чиста...
И это было одним из неотъемлемых условий его поэтического подвига.
Вадим КОЖИНОВ (1930–2001)
Продолжение темы на стр. 7
