Он сиял как маяк. Небоскрёб более тысячи футов высотой, габаритные огни сверху, на антеннах, мигающих в темноте, которая скрывала город. Башня Уиллиса, одно из самых высоких зданий в мире, была удачно расположена в деловом центре Чикаго, заключена в стекло и сталь и окружена водами реки Чикаго и Озера Мичиган. Вся его масса была напоминанием о том, откуда мы родом… и куда мы идём.
Мы покинули Гайд-Парк, наш дом, и ехали на запад через равнины в направлении Небраски и Малефициума, древней книги волшебства, которую моя (бывшая?) лучшая подруга, Мэллори, очевидно, собиралась украсть. Нервы мои были на пределе, и я всё сильнее сжимала руль гладкого кабриолета Мерседес, принадлежащего моему напарнику.
Этот напарник, Этан Салливан, улыбнулся мне с пассажирского сиденья.
— Не будь такой угрюмой, Страж. И не стоит продолжать смотреть на открытку города, которую ты приклеила к приборной панели.
— Я знаю, — сказала я, выпрямляясь и просматривая автостраду перед нами. Мы были где-то в полях Айовы, на полпути между Чикаго и Омахой. Стоял ноябрь, кукурузу уже убрали, но акры ветряных двигателей образовывали дугу в темноте над нами.
— Просто это странно — уехать, — сказала я. — Я действительно не покидала Чикаго с тех самых пор, как стала вампиром.
— Я думаю, что жизнь вампира весьма похожа везде, несмотря на местоположение. В действительности, только еда везде разная.
— Как ты думаешь, чем они тут питаются, в Небраске? Кукурузой?
— И стейками, как мне думается. Скорее всего, всё то же самое. Хотя твои
Меллокейки может быть трудно найти.
— Именно поэтому я взяла с собой упаковочку.
Он рассмеялся так, будто я сказала невероятно смешную шутку, которую он никогда не слышал, но это ведь была абсолютная правда. Меллокейки были моим любимым десертом. Эти шоколадные пирожные с зефирным кремом чрезвычайно трудно найти. Я взяла с собой на всякий случай.
Независимо от моих вкусовых пристрастий, мы продолжали ехать, так что я улыбнулась и попыталась привыкнуть к тому факту, что Этан, бывший и будущий Мастер Чикагского Дома Вампиров Кадогана, сидел в кресле рядом со мной.
Менее чем двадцать четыре часа назад, он был окончательно и бесповоротно мёртв. И теперь, с помощью тёмной магии, он вернулся.
Я всё ещё была ошеломлена. Взволнованна? Конечно. Шокирована? Несомненно.
Но в основном ошеломлена.
Этан усмехнулся.
— Знаешь, ты так на меня смотришь, будто боишься, что я исчезну?
— Потому что ты убийственно красив.
Он лукаво улыбнулся.
— Не буду оспаривать твой прекрасный вкус.
Я закатила глаза.
— Мэллори возродила тебя из пепла, — напомнила я. — Если возможно такое, то не так уж много в мире невозможного.
Она подняла Этана из пепла, чтобы сделать его волшебным фамильяром… и чтобы освободить древнее зло, заключённое в книге волшебников, которые думали, что делают миру одолжение. Так продолжалось до тех пор, пока Мэллори не решила освободить зло, дабы исправить свою странную тягу к запретной тёмной магии.
К счастью, её заклинания были прерваны, так что она на самом деле не успела освободить зло или сделать Этана фамильяром. Мы предположили, что именно поэтому она схватила руки в ноги и рванула за Малефициумом — она хотела попытаться ещё раз.
Фамильяр или нет, но Этан вернулся: высокий, светловолосый, клыкастый и красивый.
— Как ты себя чувствуешь? — поинтересовалась я.
— Нормально, — сказал он. — Нервирует то, что ты продолжаешь на меня таращиться. Я дико зол, что Мэллори прервали, и теперь на неопределённый срок откладывается моё воссоединение с моим Домом и моими вампирами. — Он сделал паузу и сверкнул в мою сторону глазами. — Всеми моими вампирами.
Щёки мои заалели, и я быстро перевела взгляд на дорогу, хоть мысли были совсем о другом.
— Я буду иметь это в виду.
— Да уж, сделай одолжение.
— А что, собственно, мы собираемся сделать, если встретим Мэллори?
— Когда мы встретим её, — поправил он. — Она хочет Малефициум, а он находится в Небраске. Не сомневаюсь, что наши пути пересекутся. А что касается… Не уверен. Думаешь, она хочет откуп?
— Я знаю только одну вещь, которую она хочет, — сказала я. — И у неё есть некоторая фора, а это значит, что она, вероятно, доберётся туда прежде, чем мы.
— Если предположить, что ей удастся улизнуть от Ордена, — сказал Этан. — Что выглядит весьма вероятным Орден являлся союзом магов, который осуществлял надзор за Мэллори в реабилитационном центре и был ответственен за охрану Малефициума. И оба дела эти ребята умудрились безнадёжно провалить.
— Это забавно, Салливан. Особенно для того, кто жив в течение только двадцати четырёх часов.
— Не позволяй моей юной симпатичной внешности смутить тебя. Теперь у меня опыт двух жизней.
Я хмыкнула с сарказмом, но про себя вознесла благодарности. Я горевала об Этане, и это было великолепно — тем более для такой неожиданной штуки — как получить его назад.
К сожалению, моя признательность сопровождалась ледяной грызнёй в животе.
Он-то был здесь, а вот Мэллори была там, завлекая древнего левиафана обратно в наш мир.
— Что такое? — спросил Этан.
— Я не могу дрожать от страха за Мэллори. Я зла на неё, зла на себя за то, что меня не было рядом, когда она пыталась уничтожить Чикаго. А ещё меня раздражает то, что вместо праздника по поводу твоего воскрешения, мы должны изображать сверхъестественных нянек для женщины, которую хорошо знаем.
