Валиент откинул деревянную крышку лаза и выбрался на смотровую площадку. Порыв бушующего ветра сразу же ударил в бок, тщетно надеясь сбить человека с ног и опрокинуть с башни вниз, на острые камни. Парень усмехнулся. Он представил, что могло случиться, если бы он все-таки не удержался и упал — железа на нем было столько, что от грохота, наверное, проснулся бы весь городок. Сегодняшняя ночь была особенной, так что не стоило нагонять страха на и без того перепуганных жителей Лабинора.
Парень, расстегнув лямки, снял со спины круглый выпуклый щит. Трепетно поставил его на каменный пол, прислонив кромкой к бортику башни. Сейчас он без надобности, но скоро ему найдется много работы. Валиент еще раз проверил все ремни и шнурки, что соединяли отдельные части лат в единый, казалось, монолитный панцирь, хотя до этого проверял их раз десять, не меньше. Все в порядке. Где надо подтянуто, где надо — ослаблено. Плотный ватник, поддетый под железо, надежно закрывал все щели, через которые можно было достать до тела. Парень очень не хотел, чтобы из-за какого-нибудь мелкого недочета все его усилия пропали втуне. Ведь до него многие поднимались на эту башню в особую, четыре раза в год, ночь, но никто не спускался утром обратно. В большинстве случаев даже тел смельчаков не могли найти, а если и находили, то у подножия башни, на острых скалах, обезображенными и обожженными.
Валиент положил руку на рукоять меча, дремлющего в простоватых ножнах на широком кожаном поясе, украшенном железными бляхами. Сегодня, если смилуются Боги, этот клинок поможет ему одержать славную победу. Победу, которая навсегда заткнет рты недругам и сомневающимся в его воинской доблести и смелости. И тогда, быть может, родной город получит надежду — жить без разъедающего душу страха.
Этой ночью погода благоволила Валиенту. Бесконечно падающий с небес снег к сумеркам вдруг прекратился, необозримая пелена серых туч образовала прорехи, через которые виднелись сверкающие звезды, своим светом окрасившие заснеженные вершины в призрачный серебристый цвет. Мороз исчез, перестав больно щипать в лицо, и уступил место сухому легкому воздуху, которым хотелось дышать глубже и глубже, во всю силу легких. Валиент почувствовал легкую эйфорию, что уже случалась с ним, когда он, еще маленьким, забирался с отцом далеко в горы. Родитель всегда пояснял, что это из-за особого высокогорного воздуха, который иногда действовал на людей так, что они, не соображая что делают, срывались в пропасть. Но сейчас, парень знал, во всем было виновато нетерпеливое ожидание, заставлявшее кровь быстрее течь по венам, а сердце биться тревожно и гулко, до дрожи в стопах. Колени предательски дрогнули, однако Валиент заставил себя стоять прямо, даже не шелохнувшись. Сотни глаз жителей Лабинора неотрывно смотрели на него сейчас через стекла окон, с надеждой и изрядной долей сомнения, и он не имел права показать свою слабость. Даже если ему суждено погибнуть, пусть все думают, что он до самого конца не сомневался в собственной победе. Хотя, конечно, на самом деле, это было не так.
Все получилось по-глупому. Разозленный постоянными насмешками соперников-одногодок, которых Валиент с завидной методичностью опережал во всех соревнованиях и поединках, он заявил, что поднимется в последнюю ночь месяца Росомахи на Восточную башню и сразится с красным драконом, что в Лабиноре считалось сродни самоубийству. Так повелось издавна: четыре раза в год, в особые дни, в городок прилетал огромный красный дракон и, схватив первого попавшегося жителя, улетал прочь. Даже самые древние старики не могли вспомнить, откуда взялось крылатое чудовище и почему нападало на городок. Но предания говорили, что однажды какой-то воин, чье имя затерялось в реке времени, забрался на Восточную башню и вступил в бой с драконом. Он, конечно же, погиб, однако дракон почему-то улетел без своей обычной жертвы. С тех пор отчаянные смельчаки время от времени взбирались на ту же самую башню, чтобы попробовать одолеть чудовище, тем самым добыв великую славу. Последним таким смельчаком был отец Валиента, который вышел на бой два года назад. Наутро его тело нашли у подножия башни, разбитое о камни. Теперь такая же судьба могла ожидать и самого Валиента.
Парень пристально вгляделся вдаль, на едва видимый в полутьме горный отрог, на вершине которого расположились развалины древнего замка, гордо вздымавшего в небо конусные крыши башен. Никто не знал, когда был построен этот замок и кто в нем жил, почему он был оставлен таинственными хозяевами. Однако по Лабинору ходили упорные слухи, что дракон прилетал именно оттуда. Старейшины городка не раз снаряжали туда отряды для разведки, но назад никто не вернулся, что еще больше убедило горожан в том, что крылатое чудовище именно там устроило свое логово.
Валиент удивленно протер глаза. Неожиданно ему показалось, что среди развалин мелькнула багровая точка. Но, присмотревшись, он понял, что глаза его не подвели — в развалинах действительно появился крохотный огонечек, с каждым мигом увеличиваясь в размере. Вскоре Валиент сообразил, что это из широкого зева ворот замка бьет исполинская струя огня. Внезапно пламя погасло, словно на него плеснули водой, и тишину ночи прорезал далекий утробный рев — низкий, гудящий, парню даже показалось, нетерпеливый. Кажется, начинается, только и подумал он.
