Юрий Дружников
Какого роста был Пушкин, или Александр Сергеевич почти по Фрейду
Назойливая опечатка
Никто специально о росте "центрального", по выражению Ивана Тургенева, русского поэта еще не писал. "Пушкин был невысок", "Поэт был маленького роста", -- встречаем то и дело в мемуарах его современников. Есть сравнения: "Перед конторкою, -- увидел Пушкина первый раз Ксенофонт Полевой, -- стоял человек, немного превышающий эту конторку, худощавый, с резкими морщинами на лице, с широкими бакенбардами, покрывавшими всю нижнюю часть его щек и подбородка, с тучею кудрявых волосов". А какого именно роста он был? До нас дошли два указания современников, сделанные походя.
Первое оставил его младший брат Лев Сергеевич: "Пушкин был собою дурен, но лицо его было выразительно и одушевленно; ростом он был мал (в нем было с небольшим 5 вершков, но тонок и сложен необыкновенно крепко и соразмерно". Получается рост Пушкина... 22 сантиметра с небольшим.
Что-то тут, в издании "Пушкин в воспоминаниях современников" 1998 года, не так, хотя оно и называется дополненным. В предыдущих изданиях (1985 и 1974 годов) -- та же ошибка. Двигаемся "в глубь веков". Есть она в томе "Пушкин в воспоминаниях современников" (1950), в 1936 году была издана книга "Пушкин в воспоминаниях и рассказах современников" С.Я.Гессена, который сделал "ряд исправлений и дополнений" по архивной копии. Но ошибка осталась. Есть она у В.В.Вересаева в книге "Пушкин в жизни" (1936) и у М.А.Цявловского в "Книге воспоминаний о Пушкине" (1931). Академик Леонид Майков нашел в бумагах Павла Анненкова текст этих воспоминаний и напечатал в своей книге "Пушкин", вышедшей сто лет назад. И тут "5 вершков", а Лев Пушкин, безусловно, имел в виду "2 аршина 5 вершков".
Свои воспоминания брат поэта "набросал" (выражение Майкова) лично, а опубликовал их Михаил Погодин в журнале "Москвитянин" в 1853 году. В той публикации не только "два аршина" пропущены, но и сам Лев Сергеевич назван Шушкиным. Анненков, писавший первую биографию поэта, ошибся, сказав, что Лев написал свои заметки в начале пятидесятых. Еще в 1846 году в Одессу, где тогда в таможне служил младший Пушкин, приезжал Погодин, и они встречались. В дневнике Погодин записал: "Надо непременно бы собрать теперь все подробности, скажу кстати, о жизни, образе мыслей и действий нашего славного Пушкина, пока живы столько современников, которые его помнят хорошо...". Именно Погодин просил брата поэта "повспоминать", и тот написал, как Бог на душу положил.
Левушка, или Леон, как звали его отец с матерью, он же Лайен, учился в нескольких заведениях, ни одного не окончил. В департамент духовных дел, где он протирал штаны, протолкнул его Александр Тургенев. То чиновник, то военный, то бездельник и всегда большой любитель застолья, ветреник Левушка получал от поэта множество наставлений и, сопровождаемый понуканиями, занимался его делами: устройством рукописей, которые терял, получением гонораров с непременным их пропитием. В армии Лев участвовал в подавлении чеченцев: Лев обыкновенно заглядывает по палаткам, и где едят или пьют, он там, везде садится, ест и пьет, как вспоминал в "Записках декабриста" Николай Лорер. Лев Сергеевич рекламировал стихи и подвиги брата, но и не раз подводил его. Ростом был был ниже, чем старший брат.
В официальном культе великого поэта, распространяющемся и на родственников, Лев Пушкин восхваляется как обладавший безукоризненным вкусом в поэзии. У знавших же его лично (сошлюсь на Якова Полонского) были серьезные подозрения, что младший брат сам сочинял порностишки, которые выдавал за стихи поэта. Вересаев называет Льва ярким представителем "тунеядного, бездельного барства и того мотыльково-легкого отношения к жизни, которое отличало всех близких родственников Пушкина". Незадолго до известной дуэли, когда поэт, будучи сам в долгах, не мог оплачивать загулы младшего брата, отношения их вообще прервались: "Я полностью порвал со своей семьей, -- жаловался Лев в письме к приятелю. -- Отец мой оставляет меня подыхать с голоду, а моему брату на... на меня".
В воспоминаниях Льва Сергеевича ошибок немало. Первым на них обратил внимание В.Гаевский. В "Отечественных записках" (1853, т.89) он иронизировал, что Лев пустил утку, будто Пушкин восьми лет от роду сочинил пьесу. Путаница с датами в мемуарах брата тоже имеет место, например, Лев Пушкин говорит, что стихи "Наполеон на Эльбе" написаны в 1813 году, а событие произошло в 1815-м. Грустно, конечно, что Пушкин-младший, отозвавшись на просьбу Погодина, пожелал скорее отделаться и набросал текст, немало в нем напутав. Часть авторизованной копии записки жива в архиве. Д.Благой, кстати, в книге "Пушкин в воспоминаниях современников" (Москва, 1950) пишет, что мемуары Льва Пушкина впервые опубликованы в "Отечественных записках", но это ошибка.
Двухтомник "Пушкин в воспоминаниях современников" 1998 года его создатели называют "наиболее полным из ныне существующих мемуарных сборников". Казалось бы, после десяти лет свободы печати в России пора из уважения к читателю восстановить изъятые места. Но жива цензура Пушкинского дома, все еще стоящего на страже идеального Пушкина. К примеру, одноклассник Пушкина Модест Корф вспоминает слова царя Николая о встрече с Пушкиным: Пушкина "привезли из заключения ко мне в Москву совсем больного и покрытого ранами -- от известной болезни". В 74-м году сотрудники Пушкинского дома вырезали слова "от известной болезни". В издании 85-го года воспоминания Корфа вырезали целиком. В 98-м Корфа реабилитировали, но слова "от известной болезни" опять кастрированы. В текстах, которые давно стали классикой, то тут, то там опять мелькают отточия. По части халтуры возможности свободы печати использованы в полной мере. Обозначены цифры сносок, но самих сносок в некоторых местах нет. В оглавлении указаны статьи, которые вообще отсутствуют. Составители издания рассматривают материалы о Пушкине своих коллег как колхозное достояние, "наше -- значит мое". Вместо старых пушкинистов, подлинных авторов примечаний, слегка теперь перекроенных, нынешние сотрудники Пушкинского дома вписывают себя. В новом издании добавили маленькую хитрость, которой не было в предыдущих: после своих имен комментаторы поставили "и др.".
