Пленительная, полная светлой грусти музыка Вивальди разливалась по величавым, блистающим роскошью изысканного убранства покоям. Обволакивая сладким дурманом, струился упоительный аромат белых роз, распускающих бутоны в драгоценных сосудах, достойных их царственной красоты. Трепетное, живое пламя свечей множилось, таяло во мраке венецианских зеркал, дробилось и мерцало в хрустале бокалом. Два глубоких кресла и круглый столик вишневого дерева, сервированный китайским фарфором на две персоны, уютно расположились у пылающего камина…
Среди этого эдемского великолепия порхала, кружилась, напевая и улыбаясь, прелестная, облаченная в джинсы, свитер и вязаный жакет, молодая женщина по имени Виола. Предчувствие скорого Рождества наполняло все ее существо тихой радостью и каким-то особенным спетом.
Окинув гостиную придирчивым взглядом, она осталась чрезвычайно довольна предметом созерцания: покой и томная нега царили вокруг. Все было готово к таинственному, романтическому ужину.
Повара, прислуга, сделав свое дело, скрылись с глаз, растворились в дальних комнатах, готовые явиться по первому зову, дабы исполнить любую прихоть, любой каприз повелителя.
В назначенный час, мягко прошуршав шинами, у особняка остановился роскошный лимузин…
Жгучее любопытство удержало Виолу в парадной половине дома. Она на цыпочках прокралась к окну и, вжимаясь в стену, выглянула из-за портьеры. Ей безумно хотелось увидеть хоть краем глаза обитателей этого рая — полубога и его фею, ради удовольствия которых, она приложила столько стараний…
Стройный красавец поднялся по беломраморной лестнице и возник в проеме распахнутых настежь дверей.
Он был один…
Одетый в вечерний костюм и белую крахмальную рубашку, мужчина прямо-таки излучал власть и успех. Его густые черные волосы были слегка подернуты сединой на висках и коротко, по-модному, подстрижены. Пока он осматривал гостиную, по его лицу блуждала легкая, неотразимая улыбка, заставившая сердце Виолы пропустить несколько ударов.
Он скинул пиджак и повесил его на спинку кресла. Потом молча прошелся по комнате. Его внимательный взгляд не пропустил ни одной детали, над которыми так старательно трудилась Виола, — хрусталь, фарфор, свечи, цветы, шампанское.
Девушка вздохнула, чувствуя, как ее захлестывает столь нехарактерная для нее волна ревности. Какая бы женщина ни разделила эти апартаменты… эту ночь с Греем Джонсоном, она может назвать себя счастливицей.
По-прежнему оставаясь незамеченной, Виола критическим взором окинула свое отражение в венецианском зеркале, висевшем напротив окна. Короткие, не поддающиеся никакой укладке черные кудри, молочно-белая кожа и никакой косметики. Она всегда была одним из тех «парней», которые прекрасно чувствуют себя в компании молодых ребят, занимающихся спортом по выходным. Вряд ли она являла собой тот тип женщин, которых приглашал на ужин Грей Джонсон. И с чего бы ей вдруг страстно захотелось выглядеть утонченной и женственной?..
Все, что ей оставалось сделать, так это отдать последние распоряжения официантам. Она совсем было собралась незамеченной выскользнуть из дверей гостиной, когда голос хозяина дома неожиданно остановил ее.
— Мисс Ханнифорд, вы еще не все закончили, — сказал он, окидывая ее с головы до ног оценивающим взглядом.
— Вас что-нибудь не удовлетворяет? — При этой мысли Виоле стало не по себе.
— Нет, все превосходно.
— За исключением? — Она сама бросилась навстречу опасности, не в силах ждать, когда ей укажут на промах.
— За исключением того, что я прошу вас остаться и отужинать со мной.
У Виолы от изумления даже рот приоткрылся.
— Вы хотите… Простите, я правильно вас поняла: вы предлагаете мне остаться на ужин?
Грей Джонсон улыбнулся, и улыбка его была столь обворожительна, что сердце Виолы затрепетало.
— Все верно. В этом есть что-нибудь необычное?
— Да-а, — заикаясь, проговорила она. — Вы же мой клиент, мистер Джонсон.
— Зовите меня Грей.
И вновь его улыбка заставила Виолу почувствовать слабость в коленях. Не успела она ответить, как он уже помогал ей снимать жакет. Виола даже не сопротивлялась.
— Я не совсем понимаю, почему вы хотите, чтобы я осталась… Грей. — Когда она произнесла его имя, ей показалось, что глаза Джонсона потемнели от удовольствия.
— Давайте будем считать, что этот вечер своего рода испытание.
— Испытание? — слабым голосом повторила она, позволяя подвести себя к столу.
— Я подумываю о том, чтобы пользоваться услугами вашей фирмы на постоянной основе. Но прежде чем я приму окончательное решение, мне бы хотелось убедиться, что мы сможем работать вместе. — С этими словами он галантным жестом пододвинул ей стул.
— Если вы удовлетворены моей работой, мистер… я хотела сказать, Грей, совсем не обязательно угощать меня ужином, чтобы я могла сделать что-то большее.
Взгляд темных глаз Джонсона заставлял ее нервничать, проникая ей в самую душу. Казалось, их хозяин обладал какой-то тайной, непостижимой властью над окружающими его людьми.
— Но, подумайте, как будет жалко, если все ваши труды пропадут даром. — Он с явным одобрением оглядел гостиную и изысканно сервированный стол. — Вы и в самом деле мастерица организовывать приемы.
