Большинство горианских кораблей имеют изогнутую носовую часть, которая изящно спускается в воду. Такая конструкция удобна для установки тарана.
С замиранием сердца я наблюдал, как из тумана, неясно вырисовываясь, появилась первая из галер. Она шла быстро, как живая, становясь все больше и больше, пока не ударилась о цепь.
Вокруг меня затрубили боевые рожки. Я услышал, как вдалеке эхом откликнулись на «Мире» и «Талендере».
Раздался грохот — огромная цепь ударилась о галеру, затем скрежет — тяжелый, царапающий. Он шел от поднимающейся из воды цепи. Завороженный, я смотрел на блестящую черную цепь, с которой бежали струи. Она проехалась по носовой части корабля, круша дерево и сдирая краску. Затем вся галера, подчиняясь цепи, остановилась и сошла с траверза. Я слышал хруст ломающихся весел.
— Цепь держит! — ликующе закричал Каллимах.
И тотчас другая галера ударилась о цепь левым бортом.
— Она держит! — опять закричал Каллимах. — Она держит!
Я почувствовал, как что-то пролетело мимо меня. Слишком быстро. Я не успел понять, что это было.
— Зажечь смолу! — скомандовал Каллимах. — Установить катапульты! Приготовить дротики! Лучники — на места!
На вражеском судне, стоящем напротив нашей галеры, я увидел двух стрелков. Они держали короткие, прочные корабельные луки. Лучники были на расстоянии около сорока ярдов от нас.
Я завороженно глядел на них. Они казались нереальными. Но это были враги.
— Пригнись, — заорал Каллимах.
Я припал к фальшборту и услышал низкий свистящий звук. Это летели стрелы. Одна из них ударилась о форштевень слева за моей спиной. Звук был твердым и грозным. Другая стрела отскочила от якорной цепи справа от меня, рассыпая искры от удара, и, мелькнув, исчезла в воде.
Я уловил визг натягиваемой тетивы на луках наших стрелков, готовых дать отпор.
— Стреляйте! — приказал Каллимах.
Подняв голову, я увидел, как вражеская галера отгребает назад, затем, выровнявшись, отходит от цепи. Я заметил, как другая галера в пятидесяти ярдах от нас ударилась о цепь. Над водой пронесся одобрительный гул. Казалось, что и на этот раз цепь выдержала. По другую ее сторону послышались звуки боевых рожков.
Каллимах находился на носу судна.
— Погасить смолу! — приказал он.
Я пытался что-нибудь увидеть сквозь туман. Но вражеских кораблей около цепи больше не было. Каллимах, находясь в двадцати ярдах от меня, вглядывался в марево, вцепившись в ограждение палубы.
— Осторожно! — приказал он двум кормчим, стоявшим у руля.
Внезапный порыв ветра разогнал туман. Я слышал скрип рулей и рулевых опор. Капитан гребцов приказал спустить весла на воду.
— Смотрите! — закричал Каллимах.
Он показывал на правый борт. Ветер уже пробил широкую брешь в клубах тумана. За моей спиной раздались радостные крики. У цепи, накренившись, просев кормой в воду, застыла пиратская галера. Вокруг нее плавали люди. Кроме этого корабля здесь была еще одна пиратская посудина, покореженная, накренившаяся.
— Они придут снова! — предупредил Каллимах.
Однако я подумал, что в следующий раз пираты не станут так нагло бросаться на цепь, а попытаются прорвать ее. Их нужно остановить. Их следует встретить у цепи.
— Покормить людей! — приказал Каллимах. — Ешьте побольше, парни! Сегодня будет много работы!
Я вложил меч в ножны. Воскджару пока не удалось прорваться. Тогда мне казалось, что мы сможем задержать его западнее цепи. Я был голоден.
* * *
— Они идут, парни! — закричал Каллимах.
Я прошел на нос. Туман к этому времени уже значительно рассеялся. Только остатки его еще кое-где клубились над водой.
— Запалить смолу! — скомандовал Каллимах. — Приготовить катапульты! Лучники, по местам!
В ноздри ударила вонь горящей смолы. Она тут же перебила густой естественный запах реки.
На расстоянии двухсот — трехсот ярдов я увидел несколько галер, приближающихся к цепи.
Я слышал скрип устанавливаемой катапульты. Лучники заняли свои места за плетеными укрытиями.
На палубе, тут и там, стояли ведра с песком, а на веревках висели ведра с водой. Я слышал, как разворачиваются и рассыпаются связки стрел, чтобы в нужный момент оказаться под рукой у лучника, сидящего за укрытием. В каждой такой связке обычно бывает по пятьдесят стрел.
Кое-где точильный камень терпеливо и упорно скользил по лезвию топора.
Я увидел, как Каллимах поднял руку. Стоящий за ним офицер передал сигнал дальше. На корме, ниже рулевой палубы, за сигналом наблюдал командир гребцов. Весла уже были спущены на воду.
Я сомневался, что хотя бы одна из вражеских галер попытается подойти на траверзе к цепи.
И не мог поверить своим глазам. Неужели все из-за развевающегося флага Виктории?
Я увидел, как Каллимах разрубил рукой воздух. Через секунду сигнал был передан, и «Тина» рванулась вперед.
На то, чтобы добраться до цепи, ушло меньше минуты. Кованый таран скользнул, заскрежетав, и ударил вражеское судно в центр корпуса. Куски обшивки разлетелись в щепу. Раздались крики. От удара меня сбило с ног. Я услышал, как крошится дерево. Мы на веслах отошли от вражеского судна. Оно дало течь. Вода с гулким бульканьем быстро заполняла корабль. Рядом со мной в палубу ударил камень, выпущенный из вражеской катапульты с одной из галер. Смазанный дегтем подожженный дротик, посланный из укрытия, вонзился в носовую башню. Дождь стрел сыпался с одной и с другой стороны. Мы отошли от цепи примерно на семьдесят пять футов. Несколько человек плавали около цепи. Где-то позади меня кто-то стонал. Я выдернул тлеющий дротик из носовой башни и выбросил его за борт.
