Все — фикция, и я тоже
20/ДЕКАБРЯ 1977 ГОДА
Я — наркоманка. Пора, наконец, признаться в этом хотя бы самой себе. Да, теперь-то я знаю, как все это выглядит на самом деле. А ведь началось с развлечения, с глупого детского любопытства.
Мне 18 лет. Четыре года назад мне впервые вкололи наркотик! И пошло-поехало. Два года назад в первый раз отравили на лечение, потом еще раз. А теперь? В последнее время мне что-то нездоровилось. Лежала себе в постели и могла спокойно колоться. Правда, дозы немножко подскочили. О теперешнем моем занятии никто не знает. Родители думают, что этот кошмар их миновал. Я послушно хожу в школу и даже не хватаю двойки. Для них это, наверное, означает, что все в порядке. Смешно.
Я всегда мечтала быть свободным человеком, а превратилась в рабу заряженного шприца. Ловлю свой призрачный кайф. И это все, что у меня есть. Может я уже правда стала совсем безвольная, как мне внушают в милиции? Может, я на самом деле уже не способна за себя бороться? Наверное, я не умею сама себе помочь, да и чужой помощью воспользоваться тоже не умею. Столько раз сидела в психушках, но как только меня оттуда выпускали, в тот же день опять ходила подогретая. Кажется, я уже не верю, что смогу вылечиться.
24 ДЕКАБРЯ
Проснулась ночью и не могу больше уснуть. Со сном «большие проблемы. Когда действие морфина кончается, сна уже ни в одном глазу. Я не верю, что от наркомании можно вылечиться. А может, в этих психушках просто не умеют лечить наркоманов? Не знаю. Наверное, мне еще хочется немножко пожить, хотя все уже кажется бессмысленным.
25 ДЕКАБРЯ
Вколола себе больше обычного. Хотелось ничего не чувствовать. В такой день, как сегодня, мне всегда бывает грустно. Рождество. Громкие слова или ирония судьбы? Сама не знаю. Лишняя доза «майки» у меня уже приготовлена, и о’кей. Плевать мне на то, что делается вокруг. Через тот дурман, который я себе вкатила в канал, не очень-то и разберешь что к чему. Там, за дверями, сейчас, наверное, много чего происходит. Ради такого дня удалось даже товара побольше раздобыть, и за нормальную цену. Сегодня все наркоманы себя как-то по-особенному чувствуют. В такой день они делаются добрее.
В подворотне встретила одного парня, он был на кумаре. Его так трясло, что он даже не мог попасть себе в жилу. Я перетянула ему руку ремнем, и дело сладилось. Он мне только грустно улыбнулся.
29 ДЕКАБРЯ
Получила письмо от пани Мэрии. Она пишет, что мне нужно немедленно ложиться на лечение. Да, но как это сделать? Я не хочу снова пропускать школу. И потом, тогда придется рассказать все родителям. А это самое ужасное. Хотя, наверное, они согласятся. Даже наверняка, ведь они меня любят. Мне действительно надо «прочистить» кровь. Нельзя все время поднимать дозы И еще это проклятое одиночество. Колоться вместе с другими я не могу. Это болото. Предпочитаю тонуть в одиночку.
Что меня ждет в новом году? Вот если бы на самом деле стать свободным человеком. ЧЕЛОВЕКОМ. А не безвольным наркоманом. Когда это кончится?
3 ЯНВАРЯ 1978 ГОДА
Чувствую себя плохо. В школе до меня ничего не доходит. Пани Мария написала, чтобы (в феврале я приезжала в Варшаву. Это очень далеко. А здесь приходится жить от иглы до иглы. Опять нужно достать ампулы с «майкой», и побольше.
4 ЯНВАРЯ
Пришлось глотать «коду», потому что не хватило «майки». Проглотила и спокойно пошла в школу. Ко второму уроку раздулась, как пузырь. Все тело начало зудеть. Невозможно было терпеть, все чесалось, особенно руки и голова. Учительница послала меня к дерматологу. Наивное создание. Хотя откуда им, собственно, знать, в чем дело? Я боялась возвращаться домой, шаталась без цели по улицам. Слегка отпустило. В трамвае задремала и заехала черт знает куда. Но в конце концов какая-то добрая душа меня разбудила.
Дома все по-старому. И не уверена, изменится ли что-нибудь. Но я все равно их люблю. Только какой прок от этой любви? Разве что есть надежда, что будет кому поплакать на моей могилке.
5 ЯНВАРЯ
Меня что-то мучает, настроение — хуже некуда. Все чаще думаю о самоубийстве. Я уже по горло сыта и школой, и своими примерными подругами из класса. Как это можно просто радоваться жизни?! Не понимаю.
Пошла за товаром. Милиция, похоже, взбесилась, людей на улице проверяют. В нашем городе страшно много наркоманов.
10, а может, 11 ЯНВАРЯ?
Кажется, мне нужна помощь. ПОМОЩЬ! Наширялась под завязку. Даже ручку в руке не могу удержать. Перед глазами кружится все мое царство. Сижу за столом, уставившись на это хозяйство: разбитые стекляшки, грязные насосы, забитые иглы. Надо бы прибраться. Но нет сил даже двинуться с места. Приросла к креслу. На бумагу капают слезы. Слезы?
Где-то там, глубоко, спрятан мой спасительный альпинистский канат. Он есть, я знаю. Я сама его куда-то запихала. Родителей нет, уехали на несколько дней. Нету сил, чтоб его отыскать.
Там, за окном, что-то происходит.
Где я?
14 ЯНВАРЯ
Ночью у меня начались какие-то глюки. Я кричала. Всех перебудила. Долго не могла успокоиться. Это было ужасно.
Появились деньги, и я, само собой, пошла прикупить себе еще «майки». Пришла туда к ним, все забалдевшие — накололись. Хотели, чтоб я осталась, хотя мне тут не очень-то доверяют, одиночек они не любят. Да, я наркоманка. Сама себя доканываю, но, кроме себя, я никого больше губить не собираюсь. А они втравляют других. Лучше быть одной. У меня даже парня нет. Наркомана я не хочу, а нормальный не станет связываться с наркоманкой. Может, я уже не верю в любовь?
