Четырнадцать футов воды у меня дома

Четырнадцать футов воды у меня дома

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность. Книга завершается финалом, связывающим воедино темы и сюжетные линии, исследуемые на протяжении всей истории. В целом, книга представляет собой увлекательное и наводящее на размышления чтение, которое исследует человеческий опыт уникальным и осмысленным образом.

Жанр: Современная проза
Серии: -
Всего страниц: 7
ISBN: -
Год издания: Не установлен
Формат: Полный

Четырнадцать футов воды у меня дома читать онлайн бесплатно

Шрифт
Интервал

Аллен Гёргенус

Четырнадцать футов воды у меня дома

I.

Мой родной город затопило. Прозорливость, как всегда, подкачала. Еще в полночь я, домовладелец шестидесяти лет, спал на втором этаже своего особняка: колониальный стиль, вид на реку. В три часа ночи река заняла мой первый этаж и предъявила претензии на второй.

На заднем дворе я держал алюминиевую плоскодонку когда сезон сибаса закончился, положил да забыл. И все равно лодка разбудила меня, точно верный пес: тихонько, но упрямо колотилась носом о стену моей спальни. Я ошалело спустил ноги с кровати….

…во что-то холодное, мокрое и колючее. Шесть дюймов воды. Я не мешкал — сиганул головой вперед из самого высокого окна прямо в поджидающую лодку. Ситуация настолько странная, что я забыл удивиться — казалось, так и положено. Подвесной мотор 1970 года, к которому я много месяцев не притрагивался, каким-то чудом ожил. Отплывая от дома, я чувствовал себя мальчишкой — ничего не боялся. Ни один фонарь не горел. Только тонкий серп луны то складывался, то раскладывался на волнах. Лодка, тарахтя, пробиралась между верхушек деревьев.

— Это не сон, — сказал я своему голосистому «Эвинруду»[1]. — Отцовскому дому конец. Зато лодка, похоже, в полном порядке. Другие небось выбраться не могут…


Наш район зовется Риверсайд. И не для красного словца: участки в три акра, гаражи на четыре машины, в среднем один причал для байдарок на дом. И вот наступило 15 сентября 1999 года, и на Северную Каролину надвинулся ураган Флойд. С полудня ветер грозил нам, но и только, а беда пришла исподтишка, в темноте. Этой ночью то, что поначалу казалось тишиной, обернулось миллионом всплесков, хлюпов, бульков. Не дождь лился сверху, а мокрая темень губила нас снизу. Ветер хоть что-нибудь щадит. Вода поднимается, подтачивает — и забирает все.

К счастью, в середине сентября вода еще не очень холодная. Хм, я заговорил, как моя покойная жена: для Джин стакан всегда был наполовину полон. Полон — как теперь Риверсайд. Я вел нашу «Алюмикрафт»[2] от особняка к особняку. Той же короткой дорогой, по которой ходил пешком, только теперь на уровне крыш.


Хатчисоны — полуодетые, на своей башенке на третьем этаже — стояли за двумя барбекюшницами, зажженными вместо сигнальных костров. Я пришвартовался к их трубе фламандской кладки и окликнул:

— Господа, ехать подано!

— Ну и ну, наш любимый страховой агент. Не волнуйся, наш полис на стихийные бедствия распространяется! — весело ответил Хатч, одетый только в трусы в мелкий горошек. — А между прочим, я только вчера выложил двадцать шесть тысяч за покраску этого треклятого сарая!

Хатч то и дело махал воде рукой, молчаливо намекая, что ей пора бы перед ним расступиться на манер Красного моря. И смеялся без умолку, пока не раскашлялся. Его жена посмотрела на меня косо. Их дочь-подросток заявила:

— Папа, ты даже сегодня говоришь только о деньгах. Ты еще безнадежнее, чем это все! — и указала подбородком на наш бывший район. Мы спустили Хатча в мою лодку.


Знакомые улицы казались венецианскими каналами, а мы пользовались беспрепятственным правом проезда повсюду. Сырость сначала въедается в одежду, потом в обувь. Тьма пахла трансмиссионной жидкостью и альпиниями. Издалека доносился какой-то рев.

На затопленном дворе одного моего приятеля бился в истерике его новенький «Лексус»: на пятифутовой глубине под зеленой жижей сверкал фарами так и сяк — яркий режим, тусклый режим, мигалка. Сюрреалистически-красивый, испорченный безвозвратно. Кто из соседей сегодня ночует дома, кто утонул в собственной постели?

Мы обогнали всех троих сыновей Олстона — мальчики плыли на бугибордах[3], одетые только в плавки гавайской расцветки. Они сказали, что торговый центр пока не затопило, и туда съезжаются грузовики спасателей.

Серфингом эти парни занимаются с шести лет теперь, уплывая в неизвестность, они крикнули мне:

— Ну до чего же круто, старик! — Первый раз в моей жизни это слово прозвучало к месту.

В ответ я мог бы предостеречь: «Вы тут не по горной речке плывете. Вместо Риверсайда теперь помойка да микробы, ребята». Но мальчики и так скоро сами поймут, что к чему. Я промолчал. Всех опекать невозможно.


На крыше беседки Чарли Хейг, четырехкратный лауреат кубка Риверсайда по гольфу, бережно загораживал от ветра огонек своей золотой зажигалки. Он стоял на коленях, одетый в пижаму. А лицо-то, лицо: одни глаза видны, остальное — маска из авокадо. Сегодня Чарли начисто позабыл про свою голливудскую смазливость. Обмазанный зеленой кашицей, он был форменный охотник за головами с Фиджи, особенно на борту лодки. Хатчисоны помогли Чарли и его новой жене — даме, которая выражалась без обиняков, — спуститься в мою шестнадцатифутовую яхту. Жена, устроившись позади Чарли, привстала и многозначительно приложила палец к губам. Она была согласна на наводнение, лишь бы Риверсайд увидел ее мужа — топ-менеджера, отслужившего в морской пехоте, — при полном ночном марафете. Чарли, как выражалась моя покойная супруга, «увлажнялся».


Увлажняться! Автостоянка нашего торгового центра, освещенная силами двенадцати генераторов, сияла — единственное пятно света посреди нескольких квадратных миль ночи. Из лодки она показалась нам райским брегом, серьезно. Я начал высаживать соседей. За мусорными баками уже валялось девять утопленников. Семеро — из муниципального микрорайона, поплатились жизнью за неумение плавать.


Рекомендуем почитать
Анна-Мария

«Анна-Мария» — роман, вписанный в быль своего времени. Автор надеется донести до советского читателя и роман и быль, реальность романа и романтику были: нашу фантастическую действительность.Герои этого романа и судьбы их — вымышленные. Не вымышлены атмосфера, ситуация, быт во Франции 1936–1946 годов и в оккупированной Германии 1945 года. Автор подчеркивает сплетение вымысла и были, дабы его не упрекнули в разнузданной фантазии.Довоенный Париж, времена гражданской войны в Испании… Молниеносная «странная война», как ее тогда называли, и странное освобождение, где победители скоро стали походить на побежденных… Крепости, замки, потайные ходы, гаражи, сеновалы, набитые оружием, генералы-заговорщики, бродящие по стране «вооруженные призраки» — вся эта фантастика действительно существовала.


Ночь перед Рождеством, 2020

Действие происходит в 2020 году после гражданской войны, унёсшей жизни большей части населения России. Крупные города исчезли с лица земли, экономика разрушена до основания, жизнь теплится только в деревнях да сёлах. Страна погружается во тьму, и, как встарь, плодится по её углам всякая нечисть.Красавице Оксане нравится кузнец Никола, недавно приехавший жить в их село, и она решает женить его на себе. Черт, сам мечтающий соблазнить девушку, имеет намерение во что бы то ни стало помешать ей. Он подговаривает подругу Оксаны Ларису за вознаграждение совратить Николу, и предать этот факт огласке, надеясь, что Оксана сразу же отвернётся от кузнеца.Неожиданно для всех Лариса влюбляется в Николу.


Нарисованная смерть

«Врач пришел» – эти странные, зашифрованные цифровым кодом слова полицейские находят над телом модного художника и прожигателя жизни Джерри Хо.Слова – подсказка. Убийца начинает зловещую игру – тело жертвы он располагает в характерной позе одного из героев всемирно известного комикса Чарльза Шульца «Мелюзга» и предлагает угадать, кто из знаменитостей удостоится чести назваться следующим персонажем. Именно знаменитостей, так как убитый авангардист Джерри Хо был не простым смертным, а сыном всемогущего мэра Нью-Йорка Кристофера Марсалиса.Лишь два человека могут остановить безумца – брат мэра, в прошлом лучший нью-йоркский сыщик Джордан Марсалис, и комиссар итальянской полиции в отставке Морин Мартини.


Пять недель на воздушном шаре

«Пять недель на воздушном шаре» – яркий и увлекательный фантастический роман знаменитого французского писателя Жюля Верна. Такие книги призваны способствовать гуманитарному развитию юношества, расширению кругозора и знаний о мире и о человеке; они могут быть использованы в учебном процессе.


Ты здесь не чужой

Девять историй, девять жизней, девять кругов ада. Адам Хэзлетт написал книгу о безумии, и в США она мгновенно стала сенсацией: 23 % взрослых страдают от психических расстройств. Герои Хэзлетта — обычные люди, и каждый болен по-своему. Депрессия, мания, паранойя — суровый и мрачный пейзаж. Постарайтесь не заблудиться и почувствовать эту боль. Добро пожаловать на изнанку человеческой души. Вы здесь не чужие. Проза Адама Хэзлетта — впервые на русском языке.


Жить будем потом

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Нетландия. Куда уходит детство

Есть люди, которые расстаются с детством навсегда: однажды вдруг становятся серьезными-важными, перестают верить в чудеса и сказки. А есть такие, как Тимоте де Фомбель: они умеют возвращаться из обыденности в Нарнию, Швамбранию и Нетландию собственного детства. Первых и вторых объединяет одно: ни те, ни другие не могут вспомнить, когда они свою личную волшебную страну покинули. Новая автобиографическая книга французского писателя насыщена образами, мелодиями и запахами – да-да, запахами: загородного домика, летнего сада, старины – их все почти физически ощущаешь при чтении.


Человек на балконе

«Человек на балконе» — первая книга казахстанского блогера Ержана Рашева. В ней он рассказывает о своем возвращении на родину после учебы и работы за границей, о безрассудной молодости, о встрече с супругой Джулианой, которой и посвящена книга. Каждый воспримет ее по-разному — кто-то узнает в герое Ержана Рашева себя, кто-то откроет другой Алматы и его жителей. Но главное, что эта книга — о нас, о нашей жизни, об ошибках, которые совершает каждый и о том, как не относиться к ним слишком серьезно.


Маленькая фигурка моего отца

Петер Хениш (р. 1943) — австрийский писатель, историк и психолог, один из создателей литературного журнала «Веспеннест» (1969). С 1975 г. основатель, певец и автор текстов нескольких музыкальных групп. Автор полутора десятков книг, на русском языке издается впервые.Роман «Маленькая фигурка моего отца» (1975), в основе которого подлинная история отца писателя, знаменитого фоторепортера Третьего рейха, — книга о том, что мы выбираем и чего не можем выбирать, об искусстве и ремесле, о судьбе художника и маленького человека в водовороте истории XX века.


Осторожно! Я становлюсь человеком!

Взглянуть на жизнь человека «нечеловеческими» глазами… Узнать, что такое «человек», и действительно ли человеческий социум идет в нужном направлении… Думаете трудно? Нет! Ведь наша жизнь — игра! Игра с юмором, иронией и безграничным интересом ко всему новому!