Дождь не прекращался. Резкий порывистый ветер, разгулявшийся над Майами, мчал по небу косматые черные тучи, швыряя валы ледяной воды на пристань, где, крепко обнявшись, стояли мужчина и женщина. В нескольких шагах за ними судорожно раскачивался на разъяренных волнах пришвартованный катер длиной в двадцать семь футов. В противоположном конце пирса темнел неподвижный силуэт грузовика.
Просторный черный плащ не мог скрыть выпирающий вперед живот беременной женщины. Она прятала голову в черной косынке на плече у мужчины. Дождь был довольно мелким, но мощные порывы ветра превращали его в хлещущие вдоль пристани колючие ледяные струи; однако мужчина, одетый только в рубашку и брюки цвета хаки, казалось, совершенно не замечал непогоду.
Со стороны грузовика донесся чей-то оклик:
— Джейсон, уже без четверти три.
Мужчина не ответил. Он только кивнул, а затем сказал женщине:
— У тебя все будет хорошо?
— Да.
— Ты волнуешься?
— Нет.
— Молодец.
— Только за тебя волнуюсь, — добавила она.
— Не стоит, ведь мне досталась самая легкая часть.
— Нет, это не так. И ты это знаешь.
Он улыбнулся. В его улыбке была уверенность и что-то еще, что женщина затруднялась определить, но что появилось в нем с той самой ночи, семь лет назад, когда он впервые рассказал ей про свою идею. Уже тогда эта идея ей не понравилась, да и теперь не больше, но этот мужчина был ее мужем.
— Если что-нибудь пойдет не так, ты откажешься от операции, — сказала она, и в ее голосе не прозвучало вопроса.
— Все пойдет как надо.
— Но если… Если что-то случится, ты все бросишь.
— Да.
— Толстяк и все остальные в Ки-Уэст…
— Они знают, что не должны выступать, пока я не позвоню им.
— И ты радируешь нам на катер, если мы должны будем выйти. Иначе мы вернемся в Майами.
— Да.
— Джейсон, — сказала она, — еще есть время.
— Для чего?
— Отменить свое решение.
— С чего бы мне его отменять?
— Потому что, даже если это получится, к завтрашнему утру мы все можем погибнуть.
Мужчина молчал. Женщина напряженно ждала его ответа, но слышала только беспокойный шелест широких листьев пальм, над которыми бушевал неуемный ветер, удары корпуса катера о пристань, рокот налетающих на нее волн. Наконец до нее донесся еле различимый за всем этим шумом решительный вздох Джейсона.
— Все у нас получится, — сказал он.
— Да, но даже если получится…
— Аннабел, мы уже это обсудили.
— Да, но…
— Послушай, Аннабел! Пожалуйста, послушай меня внимательно. Мы не можем отказаться от этой операции, если только что-нибудь не случится с моей частью работы, понимаешь? Если только не произойдет что-нибудь на самом деле ужасное, когда я доберусь до Охо-Пуэртос. Это единственное, что может все расстроить. Но сейчас, стоя здесь, на пристани, и зная, что к началу операции все готово, я не могу сказать: «Ладно, давайте не будем этого делать». Это слишком важно…
— Я знаю, Джейсон, но…
— Для мира, — сказал он.
— Джейсон…
— Это очень важно для всего мира.
В дальнем конце пристани словно нехотя заработал мотор грузовика, под порывами ветра шумно хлопал брезент, покрывающий его кузов. Аннабел чувствовала, что, если бы только она нашла подходящие слова, Джейсону не пришлось бы забираться в этот кузов ожидающего его грузовика. Ей не пришлось бы спускаться на катер, да и вся операция могла бы не начаться, стоило ей только найти нужные слова. «Дай мне еще минутку, еще полминутки, — отчаянно молила она в душе, — и я сумею тебе объяснить, почему мы не сможем выполнить этот твой план, дай мне всего несколько секунд!»
На палубе катера раздалось вежливое покашливание Рэнди Гэмбола.
— Джейсон, — сказал он, — я хотел бы перекинуться с тобой парой слов.
— Сейчас, — сказал Джейсон. Он поднял подбородок Аннабел и заглянул ей в лицо. — Ну, иди, — сказал он, — спускайся в лодку. Поспи хоть немного. Я буду очень ждать встречи с тобой.
— Если что-нибудь пойдет не так… — начала она.
Но он не дал ей договорить:
— Все будет именно так, как мы запланировали.
— Надеюсь.
— А теперь давай поцелуй меня и иди поспи, постарайся уснуть.
Она кивнула.
— Хорошо. — Она снова кивнула. — Джейсон, пожалуйста, будь осторожен. Если что-то пойдет не так, если появится хотя бы признак, что все может пойти не так, обещай мне, что ты бросишь это дело. Даже если из-за этого наш катер окажется в опасности. Обещай мне.
— Ну, иди, иди на борт. Уже время.
— Джейсон, я хочу поговорить с тобой, — сказал Рэнди.
— Иди, Аннабел, — сказал он и поцеловал ее.
Она закинула мужу руки на шею и ответила долгим жадным поцелуем. Затем резко отвернулась и взошла на борт лодки, опершись на руку Рэнди, и, машинально поблагодарив его, тут же отправилась вниз. Проводив ее взглядом, Рэнди спустился на пристань.
— Это сообщение, о котором я говорил тебе еще на складе, — сказал он.
— И что же в нем? — спросил Джейсон, не взяв листок бумаги из протянутой к нему руки Рэнди.
