Рассказ
* * *
— Тетка Прасковья!
Председатель сельсовета, сорокалетний, пышущий здоровьем мужчина, сурово сдвинул брови и посмотрел на собеседницу. Бабка как бабка — лет этак за восемьдесят, маленькая, сухонькая, лицо темное от солнца, всё в морщинах. Самое время уйти на покой. Но нет, кипит еще советская кровь, все считает себя вершителем судеб. Союза нет уже кто знает сколько лет, а эта и сталинизм, и перестройку, и современный капитализм, похоже, переживет! И откуда ж такие берутся?!
И ведь надо ж чего удумала! В кои-то веки селу повезло. Нашелся спонсор, из больших бизнесменов. Уж очень ему климат здешний понравился. Леса тут древние, настоящие, не то, что в Центре, — сплошь парки да редколесье, руками насаженное. И воздух здесь особый, и родники целебные, и зверье непуганое. И земля, не в пример опять же Центру, недорогая. Решил этот делец здесь, за рекой, коттеджный городок построить. Домов этак на сто. Земля эта, по закону, принадлежит сельсовету, вот он и предложил: я, мол, селу помогу, а вы мне землю в аренду дайте. Лет этак на… надолго. Все руководство «за», и все жители «за». Оно и понятно: денег селу ой как не хватает. Двадцать первый век давно на дворе, а в селе до сих пор нет газа. Только вот одна Прасковья Евлампиева «против». Уперлась лбом — и все тут. Как та самая Баба-Яга, из опять же советского мультфильма. А соседка, Марфа Дмитриевна, местная «сорока», постоянно намекает, что Прасковья еще и поколдовывает втихаря. И эта ее отвратительная бородавка на носу… Ну чем не Яга?
Но в такие слухи он не верил. Он же настоящий председатель, человек цивилизованный, а не какой-нибудь дремучий неуч.
— Прасковья! — вновь строго проговорил председатель. — Сколько можно воду мутить? Живи себе спокойно и другим дай.
— Как я могу жить спокойно, когда вы тут такое творите? — Голос старушки был на удивление сильным и значительным. Ни дать ни взять — настоящая директриса школы.
— Да что ж мы творим-то? — снова не понял мужчина.
— Как что? Это ж что тут твориться будет! Целый город будут возводить! Город — это вам не наш огород. И землю разрывать, и бетон заливать, и трубы прокладывать, и стены возводить!
— И что? — пожал плечами он. Потянулся к графину. Налил воды и залпом выпил: жара в помещении просто ужасная. Середина лета все-таки.
— А сколько машин сюда понаедет! Ведь все это нужно будет привезть. И материал, и людей!
— Обычное дело, — не сдавался председатель.
— А лес? Что ж они с нашим лесом сделают? Спилят же под этот треклятый город. Тысчу лет лес стоял, наши предки в него на охоту да по ягоды ходили, а вы все в одночасье вырубите!
Тут старуха была права: лесу этому счет велся сыздавна. И ни в царское время, ни в советское на него никто не покушался. Дожил целым и невредимым. А тут…
— Так вырубят всего-то… — он хотел сказать «небольшой кусок». Но даже по приблизительным подсчетам получалось, что под пилу пойдет довольно внушительный участок леса.
Неуемная старуха перебила его.
— Ага. А потом еще дорогу к нему проложат. А потом в нем пикники эти устраивать будут. Потом площадки для игрищ там сделать захотят, парк аттракционов… Первый раз, что ль, такое происходит? Загубят они наш старый лес, ой, загубят!
Тут возразить нечего. Но у председателя свои аргументы на этот счет.
— Бабуля, — ласково проговорил он. — Почто мне какой-то лес? У меня своих забот полно. Мне семью кормить надо. Жене шуба понадобилась, сыну учебу оплатить. Да и селу деньги нужны. Воды горячей нет, газу нет. Тут крыша прохудилась, там техника проржавела. А потом специалистов хороших пригласить надо. В ту же больницу. Медсестры есть, а врачей хороших и лекарств нету. Лес мне твой в этом, что ли, поможет? Да плевал я на этот лес. Если он поможет селу хотя бы таким способом, то пусть пойдет под топор. Тем более что все село не против.
Старушка гневно сверкнула глазами и резво вскочила, чуть ли не уронив на пол свою допотопную сумку.
— Не бывать в старом лесу срамному месту! Слышишь меня? Не бывать! С этого лесу наши роды вышли, и их кости до сих пор в этом лесу лежат. Не дам на их костях дома строить. Так и передай своему воротиле!
— И что ты будешь делать, если закон «за»? Голодать? Бастовать? — с нескрываемой иронией ухмыльнулся председатель. — Или колдовать? Крибле-крабле-бумсничать? — уже совсем саркастично добавил он.
— Колдовать? — Брови старушки изумленно взлетели вверх. — Э-эх, такой большой, а в сказки веришь, — уверенно заявила упрямая старушенция. Председателю на миг стало стыдно. — В наше время есть более верные способы. Жалобы писать, к примеру. Вышестоящему начальству.
И, сверкнув глазами, посетительница на удивление споро зашагала к выходу.
— Все село, значит, «за», она одна все равно «против», — фыркнул мужчина и проследил, как худощавая фигурка на велосипеде переезжает через мосток на другую сторону реки, где ровным строем высятся горделивые деревья-великаны. — Ух! Ну настоящая Баба-Яга!
* * *
Документы были подписаны, и Николай Николаевич, бизнесмен от господа бога и мэра, довольный, приступил к подготовке работ.
— Ну, мэр не выдаст — налоговая не съест, — благословил он начало эпохального, как ему казалось, строительства.
