- Это небо, должно быть, оплакивает нас…
Тихий голос на равнине совсем не содержал горести и жалости к себе, пусть и звучал немного грустно, почти апатично. Темнокожий монстр просто смотрел на затянутое тучами небо и видел там тени скоропостижного конца.
Пригнувшись, почти припав к тёмной, покрытой вулканическим пеплом земле, он едва не стал с ней единым целым. С его чёрной, почти глянцевой кожей, под тёмным, затянутым тучами небом, на земле, появившейся далеко от материка очень и очень давно; поднявшейся со дна вместе с потоками лавы, он был практически невидим. Само окружение собственного дома повышало его шансы жить.
Двигаясь вот так, в темноте. Пересекая километры безжизненной равнины вулканического острова, он достиг крепости у вековой скалы.
Под всполохи молний на затянутом тучами небе, огромные стены крепости отражали грохот грома и разносили его над безжизненной равниной. Перед великой грядой и давно спящего, но всё ещё активного вулкана, за полукругом просто огромных и невероятно прочных стен, он стоял и смотрел на город, но не испытывал при этом слишком много радости.
Вместо приветствий, это место встречало гостей множеством острых каменных копий, рядами торчавших из земли и таким числом, что никому бы не хватило глаз их сосчитать. Широкий подъёмный мост через ров был выполнен из чёрного камня, но опустившись вниз он стремительно краснел, нагреваясь практически до невозможных величин. На острове, где почти не было живых растений и цветов, по многим рекам текла совсем не вода, а вулканическая магма.
Капли дождя исчезали в воздухе и обращались в пар, а идущий к крепости демон переставлял ноги, как будто этот мост совсем его не обжигал. Десятки стражников смотрели на него, и лишь один вышел вперёд, чтобы задать вопрос.
— Всё? — Спросил он, пропуская в крепость идущего собрата.
— Всё… — ответил тот, сжав кулаки с такой силой, что его ногти впились в кожу и на землю упало несколько капель чёрной как сажа крови.
Более ничего не говоря. Молча, как будто ни у кого из них не было сил говорить. Нашедший пристанище демон спрятался за стеной крепости и огромный каменный мост медленно поднялся, наглухо эту крепость заперев. Никому из тех, кто остался внутри, отступать дальше было абсолютно некуда.
***
— Ох… Госпожа Верховная Жрица. Не стойте пожалуйста под дождём, вы простудитесь.
Огромный каменный мост грохнул о стену, пуская по всему телу крепости лёгкую дрожь. В то же время, на балконе центральной башни, хрупкая на вид женщина вздрогнула в такт вместе с ней. Не ясно, то ли от громкого звука и испуга, то ли от холодного дождя, падающего на её плечи.
Слушая роптания своей служанки, она не отрывая взгляд смотрела в горизонт и никак на её слова не отвечала. Там, за безжизненной равниной, она уже видела огненное зарево. Там, вдалеке, тысячи и тысячи костров буквально освещали небо, отбрасывая на её город тысячи теней. Огромная армия, что уже давно топчет её землю, практически закончила свой марш. Даже отсюда она могла услышать подхваченный ветром смех и преждевременные, но идущие от всего сердца поздравления.
— Ох… — бедная служанка, впрочем, беспокоилась сейчас вовсе не об этом. Подобрав подол своего платья, она быстро вернулась в крепостную башню и откопала в комнате изящный дождевик. Никто из демонов в таком предмете не нуждался, но женщина, за которой она должна была следить, казалось, не имела никаких отличительных черт, присущих её расе. Её физическая сила была меньше, чем у большинства детей, а здоровье хуже чем у нищих. Но, даже так, все демоны знали, что так было не всегда.
Верховная жрица. Та, кто всегда получала силу по праву своего рождения. Та, в чьём теле течёт кровь первого Апостола всей демонической расы. Та, кто всегда была образцом силы и могущества, и та, кто сейчас отражает жалкое состояние их едва-едва не сгинувшего божества. Но. Как бы она плохо не выглядела, как бы сильно она слаба ни была. Всё нормально, пока она жива. Пока она жива, все знают, что их бог жив. Все до единого, всегда, без сомнений в это верили, и, как оказалось, не зря.
Бедная служанка вновь выскочила под дождь и укрыла плечи своей трясущейся от холода госпожи, накинув на неё изящный дождевик.
— Вы не должны так отчаиваться… — сказала она с неким осуждением. — Наш Отец вернулся. Ваше тело крепнет, как и его сила. Даже если этого недостаточно, он всё ещё нас не бросил. — Продолжая ворчать и стараясь как можно сильнее её закутать, немного престарелая служанка даже погрозила ей пальцем. — Разве юная госпожа не отправилась за помощью? Что я ей скажу, когда она вернётся, если вы с болезнью сляжете?
— Помощь, да… — Апатично протянула жрица, впервые за всё время повернув голову и посмотрев на свою верную служанку.
— В чём… дело? — Спросила та, не понимая, что значит этот глубокий и почти безжизненный, но полный любви и заботы взгляд.
— Я всё думала… почему Отец ничего не сказал. — Отведя взгляд от удивлённой служанки, женщина снова посмотрела на армию прямо перед ней. — Отец сказал, что они должны отправиться туда. Сказал, что не может сказать, кого именно они ищут. Сказал, что они всё поймут, только когда окажутся там. Только там они поймут, что делать и куда идти. — Опустив голову и посмотрев на мокнущих под дождём, но всё ещё пылающих жаждой битвы солдат, она не удержалась от горькой, очень кратковременной улыбки. — Скажи, — сказала она, повернувшись к всё ещё ничего не понимающей служанке. — Разве на человеческом континенте есть раса, способная нашим врагам противостоять?
