— Вы считаете, барон? Ну так вызовите меня. Я, как человек робкий, побоюсь, что общество обвинит меня в трусости, и поставлю условием только контактный бой. Никаких перестрелок из-за горизонта.
— Прекратить! — Александр хлопнул ладонью по столу. Бенкендорф отвернулся. Что то его рассмешило. — ты, Орлов, в арестантские роты захотел? Я тебе мигом устрою.
— Не наговаривайте на себя, Государь, — засмеялся я. — не ваш стиль. За одни разговоры, выпускнику Лицея — арестантские роты? Это же все равно, что бить тараканов астролябией!
— Я смотрю, ты дерзок, Орлов. — наконец то высказался Бенкендорф. — только мнится мне, ты что то имеешь ввиду.
— Конечно, Александр Христофорович.
Я подумал, что вполне удобный случай. Все равно я, так или иначе, собирался просить аудиенции. Правда, после разговора с отцом. Но он не обидится. Поэтому вышел из-за стола и встал на правое колено.
— Князь! — сказал я обращаясь к Императору старинной формулой обращения при приеме на личную службу — смиренно кладу к твоим ногам шпагу, и жизнь мою…
Император встал и с одобрением смотрел на меня, пока я произносил всю формулу присяги.
— … И прошу, дозволь мне, на своем корабле отплыть искать счастья в морях, во славу твою и Отечества.
Стандартная концовка гласит: «… принять в свою дружину и володеть по своему разумению». Но допускаются изменения в тексте. Как у Кузьмы Минина, к примеру. Который сказал — и трудится во благо твое и Родины. Но император был — ладно удивлен, он растерялся. Эге. Кажется, я поломал своим выступлением какой-то план. Его Величество, явно не знал, как поступить. И лишь уловив едва заметное пожатие плеча Бенкендорфа, он сказал:
— Встань, Александр Орлов. Я принимаю твою службу, и разрешаю тебе снарядить корабль, и отправится вморя.
— Но почему в море? Саша? — мы выпили по рюмке водки. Опять же по традиции. Очень непонятен был мне Дантес. Он смотрел на меня … с грустью, что ли. Я нравлюсь педикам?! Он надеялся меня растлить?
— Я плохо езжу верхом, государь. А в море это не заметно.
И наконец-то все засмеялись. И в улыбке все изменилось. Император оказался веселым парнем, почти моим ровесником. Бенкендорф славным дедом. И даже Дантес не лишен обаяния.
— Не хочешь говорить, не говори.
— Да нет никакого секрета, Ваше Величество. Я тут в библиотеке сидел, и случайно узнал, что знаменитое золотое руно — вполне реально. Почему бы мне не попробовать его найти? Снаряжу корабль, сплаваю. Империи слава, Имперскому музею — толпы посетителей. А уж вы то меня не оставите.
— И что ты хочешь? Чинов или наград? Не боишься сгинуть в пучине?
— Ясное дело, наград. И несмотря ни на что, я оптимист.
— И в чем же это выражается? — с любопытством спросил Дантес.
— Выражаясь военно-морским языком, барон, оптимист — это тот, кто оказавшись по уши в дерьме, не унывает, а игриво и задорно булькает!
— Прекращай, Орлов. Я не допущу склоки меж моими людьми. Лучше скажи, что тебе нужно для экспедиции?
— Буду признателен, если мне дадут штурмана-навигатора. И мага. Лучше, если моих ровесников. Мне проще с ними будет.
Мы, тем временем доели, соте и перешли к кофе с ликерами и сигарам. Я скрутил самокрутку. Что немедленно всех заинтересовало. Скрутив машинкой себе сигарету, Император спросил:
— Вот прямо еще один пример. Ты, Саша, что думаешь о развитии магии? Или все же технику развивать?
— Кто я такой чтоб давать оценки? Но мое личное мнение в том, что магия — неисчерпаема. Нужно просто изучать. А просадить империю в затратах на всякие экспансии — дело нехитрое.
— Ты прямо как обер-прокурор рассуждаешь, — добродушно проворчал Бенкендорф.
— Вы, граф, обязательно ему об этом скажите. А то мало ли, заподозрит в невосторженности.
— Ладно, время, — Император промокнул рот салфеткой. — Быть по сему. Рескрипт тебе, Орлов доставят. За обед спасибо. Я пришлю дворцового повара, пусть научат этому твоему Оливье.
Глядя вслед экипажам Императора и свиты, я снова закурил, и подумал, что все сложилось как нельзя лучше.
Тут к подъезду подкатил извозчик, и из коляски выпрыгнул отец.
— Ты меня встречаешь?
— Да нет, у нас тут Император обедал. Вот, проводил.
— Славно! Все прошло нормально?
— Да. Пойдем отец, нам нужно поговорить.
После посещения Императором нашего ресторана, события начали развиваться неудержимо.
Я почти честно рассказал отцу, что обрел непонятные магические способности. Благодаря которым нашел клад. Чтоб не связываться с фискалами, и претензиями на клад от наследников и магистрата, договорился с преступностью. О том, что ты, отец, выиграешь на скачках. Вот деньги, которые ты поставишь. Ставь как угодно, меня заверили, что ты все равно выиграешь. Только сообщи что играешь заранее. Причем, если у тайной канцелярии возникнут вопросы, и они возьмутся изучать произошедшее, бандиты честно расскажут, что ты, таким образом, взял взаймы у. Гюнтера. Для снаряжения экспедиции сына. Хотя поверь, отец, они нам по любому должны, и проблем не будет.
— Ты твердо решил быть моряком? Орловы никогда не занимались морским делом! — отца нисколько не озаботил визит Самодержца и внезапное богатство. А вот известие о том, что сын намерен искать удачу в морях — шокировало.
