Звезды светят на потолке - [46]

— Может, вместе пойдем? — предлагает Уллис. — Ну, не разговаривать одновременно, конечно, а просто пойдем вместе? Может, так будет легче?

— Может быть.

— Ну правда, может, будет? Честно, я очень хочу. Может, так и сделаем? Ну давай сделаем? — с надеждой в голосе повторяет Уллис. — Ты поможешь мне, я помогу тебе.

— Ну да… можно.

— Будет очень клево.

Проводив Уллис до двери, поцеловав в щеку, попрощавшись до завтра, Йенна оказывается в прихожей рядом с бабушкой, которая стоит на четвереньках и роется в каком-то ящике, пакует, перекладывает, устраивает.

Йенна долго смотрит на нее, не зная, замечает ли бабушка ее. Работу та, во всяком случае, не прекращает.

На полу в квартире сидит бабушка, которая недавно потеряла дочь, а теперь убирает, собирает, складывает вещи в коробки, которые перевезут в другую квартиру. По лестницам дома, расположенного в нескольких десятках километров оттуда, носится дедушка, Карлсон и Бенгтсон помогают ему носить коробки, дедушка собирается с духом, чтобы выбросить как можно больше вещей, надо быть реалистом, в четырехкомнатной квартире не так много места.

Бабушка и дедушка старые, корни их уходят глубоко-глубоко в землю, и они долго боролись за то, чтобы так крепко держаться в земле.

А теперь.

Теперь Йенна выдергивает их из земли.

И Йенна вдруг бросается обнимать бабушку, которая укладывает вещи в коробки, бабушку, которая трудится, стоя на четвереньках.

— Прости, что вам приходится… — всхлипывает Йенна, ныряя в сильный аромат духов. — Прости, что вам приходится переезжать… и…

Йенна не знает, слышит ли бабушка слова, которые она выдавливает из себя, — они тонут в рыданиях, во всхлипываниях и вздохах. Йенна боится испачкать тушью бабушкин красивый джемпер, но бабушку, кажется, это не волнует. Ее руки тепло опускаются на Йеннину спину, обнимают, гладят и утешают.

— Маленькая моя, — приговаривает бабушка. — Не проси прощения, ради бога… Девочка моя…

Так они долго сидят, и Йенна почти засыпает в надежных объятьях и слышит бабушкины слова между сном и явью:

— Маленькая моя… ты же наше спасение…

Глава 61

Бабушка принесла завтрак Йенне в постель. Снова выходные.

— Ты так хорошо вчера собирала вещи, — говорит бабушка, ставя на постель поднос с какао и бутербродами с сыром. Бутерброды украшены виноградинами. На какао — шапка взбитых сливок.

Йенна сонно протирает глаза, радуется.

— Хорошее было кино? — спрашивает бабушка, присаживаясь на самый край кровати.

Йенна кивает и раскрывает газету, которую бабушка положила ей на живот.

— В газете написали про Сюзанну, — сообщает бабушка. — Она же теперь через «з» свое имя пишет, да? Районные соревнования, пятнадцатая страница.

Йенна быстро находит нужную страницу и видит Сюзаннину улыбку под заголовком «Звезды будущего в финале: любые преграды по плечу Сюзанне и Заппе».

— Она умница, — говорит бабушка. — А ты скучаешь по верховой езде?

Йенна внимательно рассматривает фотографию, водит пальцем по Сюзанниной улыбке, по мягкой морде Заппы.

Скучает ли она по верховой езде? Нет, вообще-то нет. Лошади — словно глава в книге, которую она уже прочла. Больше ей не интересно, книга отложена в сторону. Слишком много всего произошло на страницах после этой главы.

— Нет, — отвечает она. — Я, может быть, стану играть в баскетбол.

— Правда? — бабушка радуется.

— Ага, физрук советует, давно уже. Он говорил с каким-то тренером, который сказал, что я могу приходить на тренировку, как только соберусь.

— Но это же замечательно! Это же просто прекрасно, Йенна!

Бабушка просто в восторге, она потирает руки и улыбается так, что в зубах сверкают золотые пломбы.

— Ты и друзей там себе найдешь, — продолжает она.

— Да, — отвечает Йенна. — Посмотрим.

Бабушка снова бросает взгляд на белоснежную улыбку Сюзанны.

— Может быть, отправим Сюзанне цветы? — предлагает она.

Глава 62

Йенна сидит на полу. Почти все вещи собраны, коробки, обмотанные клейкой лентой, ждут, выстроившись вдоль стен.

Ну вот. Вот они и переезжают.

Йенна смотрит в окно. Бабушка старательно вымыла стекла. Ни отпечатка пальца, ни разводов от тряпки. Нигде нет ни малейшего напоминания о том, что в этой комнате тринадцать лет жила Йенна Вильсон.

Йенна слышит звяканье на кухне, где бабушка, дедушка и Марита заняты последними сборами. Марита помогала почти каждый день. Перебирала вместе с бабушкой вещи в кладовой и плакала, слишком глубоко вдыхая запах маминых вещей, помогала делать генеральную уборку, хоть бабушка и уверяла, что — господи боже мой! — справится сама, осторожно подходила к Йенне, чтобы проверить, не нужна ли той помощь. Йенна качала головой, вещей у нее немного, и еще Уллис помогала.

«Ладно, Йенна, ты только дай знать, если что-нибудь нужно», — сказала Марита, и, глядя в ее добрые глаза, Йенна поняла, что речь не только о переезде.

— Йенна? — дедушка стучит в дверь.

— Входи, — отвечает Йенна.

Вид у деда усталый, изможденный, но радостный. Он довольно оглядывает заклеенные коробки.

— Как хорошо, — говорит он. — И ты собралась.

Йенна кивает. У нее на коленях лежит футболка, которую упаковывать не надо. Она Сюзаннина. Йенна отдаст ее в школе, в понедельник. А может быть, и зайдет к Сюзанне домой. Там видно будет.