Звезды под ногами - [6]
Антиблюйки она уже перед самым стартом пила, вялая такая, заторможенная, на себя не похожая. Он еще удивился, что две упаковки выпотрошила, обычно одной-двух капсул вполне хватает даже взрослому. А потом добавила еще что-то из безыгольного иньектора — и попросила не будить.
Все она про себя знала. Давно уже. Потому и подготовилась заранее.
Сколько ей было тогда? Шесть? Нет, наверное, даже меньше шести, первую практику проходят как раз перед школой. Ей тогда повезло — Пашка потом отыскал тот случай во внутреиинтернатовском новостном архиве. Несколько малолетних дур перед самым полетом отравилась какой-то домашней экзотикой. Проявилось почти сразу после старта, на орбите их ссадили, накачали лекарствами и отправили вниз. На всякий случай всем, конечно же, поставили нулевую под вопросом — с переаттестацией по достижению совершеннолетия. Или раньше — при изъявлении желания. Обычная процедура, все и везде так делают.
Три мелкие дуры оказались дурами как есть, потребовали переаттестацию через месяц. И получили ее. И потеряли великолепную отмазку от всех внепланетных практик — ну, дуры, что с них и взять? Четвертая ничего требовать не стала — и билет сохранила. И приобрела репутацию умненькой и расчетливой девочки, которая далеко пойдет. И улыбалась потом, отвечая этой загадочной улыбкой на все подначки по поводу мнимой ее инвалидности. Как же она могла улыбаться — потом, как она вообще могла улыбаться, ведь она-то — знала…
А еще она знала нас — вот что подумал Пашка, когда Теннари вернулся и погнал его из стыковочного тамбура обратно в салон. Она знала нас — и она нас боялась, думал Пашка с какою-то странной отстраненностью оглядывая сочувственно шушукающихся одногруппников. Вот именно этого и боялась, этих сочувственно-снисходительных рож, этих самодовольно-жалостливых взглядов, пересудов вот этих. «Ах, она, бедненькая, ах, она несчастненькая! Ах, как же ей не повезло!»
Наверное, она тогда и выдержала-то только потому, что рожи эти как наяву увидала. И решила — нет уж! Не будет вам такой развлекаловки. Обломайтесь. Можете считать ее ленивой, продуманной и слишком умной или, наоборот круглой дурой — можете считать ее вообще кем угодно. Только вот инвалидом — шалишь. Не можете. Не позволит.
У нее было почти три месяца до их возвращения, чтобы все обдумать. И выбрать линию. И вести себя потом так, словно ничего не произошло. Чтобы никто ничего не заметил.
И никто ничего не заметил. Не обратил внимания даже Пашка, а он ведь ее знал, сколько себя помнил, говорят, даже в яслях капсулы рядом висели. Она изменилась тогда — а он не заметил. Раньше из имитатора неделями не вылезала, а тут как обрезало. Понятно, для нее это не игра была, тренировка на будущее. Тренировки стали не нужны — зачем, если все равно при первой же проверке коммисуют вчистую, какой уж тут пилотаж. Но это сейчас понятно, а тогда мимо прошло. Она ведь пилотом стать хотела тогда — а кто, скажите, не хотел? Пашка и сам хотел, только вот в имитаторе штаны протирать лень было. Помнится, он даже обрадовался тогда, что Жанка повзрослела и перестала маяться дурью. А она просто линию поведения такую выбрала. И держалась ее. Одна. Все эти годы…
Вы кого сейчас друг другу инвалидом называете и кому сочувствовать смеете, идиоты? Да она сильнее любого из вас! И здоровее! Она вырвалась из такой ловушки, о которой вы даже и представления-то не имеете! Вы бы не смогли — никто из вас. Я бы сам первым не смог. А она — сумела. Не зря же весь последний год так налегала на биохимию. Придумала выход, поймала меня на слабо, чтобы все показалось естественным и вы не догадались раньше времени, испортив все своими догадками — и сумела.
Потому что ее тянуло туда.
Потому что зачем-то ей было это нужно — увидеть звезды не только над головой.
И если уж она сумела добраться до Станции — то фиг ее теперь остановишь. Найдет способ. Придумает что-нибудь. Один раз почти что справилась, только дозу немного неверно рассчитала — ну так теперь рассчитает точнее, опыт есть. Пашки, правда, больше нет под рукой, чтобы взломать какую-нибудь аптечку, ну да Жанка и на этот случай что-нибудь придумает. Она умная.
А со звездами мы еще разберемся. Что у них там за сферы всяких Шварцев и прочие фиговины…
Пашка вздохнул, привычно развернул комм на коленях и полез в местную сеть — на физмате у него была своя страничка, как и у любого постоянного посетителя. Вот уже третий день он пытался разобраться с черными дырами.
Получалось не очень.
Разрешите представиться — Bond. Джеймс Bond! Написано в соавторстве с Ольгой Голотвиной. Навеяно замечательным циклом Ольги Громыко «Космоолухи». От автора: Посвящается Ольге Громыко, создавшей мир, который не отпускает. Ни один из авторских персонажей не пострадал. Автор обложки — Наталья Зыкова.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Разрешите представиться — Бонд. Рита Бонд! Семейство констеблей Бонд вечно находит себе экстремальные приключения на разные части тел. А что может быть экстремальнее, чем на весь процессор сорванный военный DEX, привыкший играть в «тупую жестянку» и не ждущий ничего хорошего ни от людей, ни тем более от всяких там Bond’ов! Продолжение «Бондианы» и «Мозгоедов на Нереиде». Может читаться отдельно. Написано в соавторстве с Ольгой Голотвиной. Навеяно замечательным циклом Ольги Громыко «Космоолухи». От автора: Посвящается Ольге Громыко, создавшей мир, который не отпускает. Ни один из авторских персонажей не пострадал. Автор обложки — Наталья Зыкова.
«Иными словами, девушке нужна разгадка какой-то тайны — надеюсь, зловещей! — и только врожденная деликатность не позволила ей потревожить среди ночи покой столь пожилых джентльменов, каковыми мы с вами, Ватсон, без сомнения, кажемся этой юной особе».Первый рассказ межавторской серии «Эра Мориарти».
Вторжением с Марса и Великой Мировой войной закончилась Викторианская эпоха. Лондон оправляется от последствий атомных бомбардировок, марсиане загнаны в резервации, наука сделала гигантский скачок вперед и никого не удивляют паромобили на улицах и аэробусы на атомном ходу в небе над лондонской Кровлей. не удивляет и падение ценности человеческой жизни. Новый мир, в котором приходится жить двум джентльменам ушедшей эпохи — Шерлоку Холмсу и д-ру Ватсону. Наступает новая эра — эра Мориарти.
В лесной сторожке молодой человек дважды увидел один и тот же сон о событиях времен войны, которые на самом деле происходили тогда на этом месте. Тогда он выдвинул гипотезу: природа записывает и хранит все события. В местах пересечения временных потоков наблюдатель может увидеть события из другого временного потока. Если найти механизм воспроизведения, станет действовать закон обратимости.
Сигом прилетел исследовать планету, очень похожую на Землю. Здесь есть море и берег, солнце и небо. Надо было работать, действовать, но сигом только сидел на берегу, смотрел на море и размышлял. Такое с ним случилось впервые.
Несколько лет назад Владимир Левицкий сильно пострадал при пожаре. Он получил ожоги и переломы, а кроме того, ему раздробило рёбра, и врачам пришлось удалить у него правое лёгкое и часть левого. Теперь же он — неоднократный чемпион Европы по лёгкой атлетике и представляет СССР на международных соревнованиях. Возможно ли это?
К воспитателю пришел новый ученик, мальчик Иосиф. Это горбатый калека из неблагополучной семьи, паралитик от рождения. За несколько операций медики исправили почти все его физические недостатки. Но как исправить его тупость, его дикую злобу по отношению к взрослым и детям?
К воспитателю пришел новый ученик, мальчик Иосиф. Это горбатый калека из неблагополучной семьи, паралитик от рождения. За несколько операций медики исправили почти все его физические недостатки. Но как исправить его тупость, его дикую злобу по отношению к взрослым и детям?
Об озере Желтых Чудовищ ходят разные страшные легенды — будто духи, или какие-то чудища, стерегут озеро от посторонних и убивают всякого, кто посмеет к нему приблизиться. Но группа исследователей из университета не испугалась и решила раскрыть древнюю тайну. А проводник Курсандык взялся провести их к озеру.