Звёзды Платона - [12]
— Платон, я Чиж! За дувалом первого дома кишлака началось движение. Как только пойдут, маякну. Как ты?
— Я понял товарищ ма… Чиж! У меня всё нормально. Веду наблюдение.
— Давай. Отбой.
— Давай, — «…что-то не то, наверное, ляпнул…» — подумал Платон, зажимая себе рот.
Платон не мог видеть, его засада находилась за поворотом русла ручья, но события у кишлака начали развиваться с непредсказуемой скоростью. Из кишлака в сторону позиций роты вышла женщина в чёрной парандже с белой тряпкой в руках. От дозора поступил вопрос:
— Наши действия? Что делать?
— Пропустить, — ответили начальники.
Женщина, с поднятой вверх тряпкой, прошла дозор и метров за пятьдесят до позиций разведчиков остановилась, чуть приподняла накидку с лица и крикнула на русском с небольшим акцентом:
— Нужна говорить с начальником. Главным. Пусть придёт.
Передали по цепи требование женщины. Через десять минут на позиции выехал БТР с майором Чижовым и Бесом на броне. Подъехали ближе, остановились за 10 метров от женщины. Ветра почти не было и плотное облако пыли накрыло переговорщиков с головой. Майор приказал заглушить двигатель, сел на переднее крыло БТРа, положив на колени автомат, и уважительным тоном спросил:
— Здравствуй. Я здесь главный. Чего ты хочешь?
Не успел Бес поздороваться на таджикском, как женщина ответила на русском:
— Я пришла по приказу моджахедов и по просьбе жителей нашего кишлака. Если ты главный, выслушай и прими решение.
— Я готов тебя слушать женщина. А решение приму, если ты расскажешь мне только правду, — мудро сказал Чиж, прекрасно понимая о чём сейчас пойдёт речь и, что будет дальше.
— Моджахеды сказали, что не хотят большой крови. Не хотят крови невинных. Они хотят уйти в горы. Уйти с оружием, как воины. Тогда жители кишлака не пострадают. Они возьмут с собой женщин и детей, а когда увидят, что их не преследуют, — отпустят их живыми и сами уйдут.
— А второй вариант? — зная ответ наперёд, спросил майор.
— Тогда умрут все. Моджахеды не боятся умирать. Моджахед — воин ислама, борец за свободу. Ваших тоже много умрут.
— Когда нужно дать ответ? — спросил комроты.
— Сейчас. Путь не близкий и тяжёлый с детьми на руках.
— Да ты просто не даёшь мне выбора! — улыбнулся майор, поднимаясь к башне и беря в руки микрофон и наушники радиостанции.
Сев за башню БТРа, Чижов вызвал начальника разведки и сообщил в пол голоса:
— Потап, я Чиж. Значит так, рассказала мне тут барышня всё, что мы уже знаем. Я думаю, нужно давать отмашку и действовать по нашему утверждённому плану. Снайпера на точках, пулемётчики на местах. Что там наши афганские «коллеги»?
— Я понял тебя Чиж! Даю отмашку и с Богом! А у «коллег» очередная молитва, не до ораться пока до них!
Майор отдал гарнитуру командиру БТРа, спрыгнул на землю и подошел поближе к женщине. Та быстро опустила накидку паранджи на лицо.
— Чтобы сохранить жизнь вашим детям и женщинам, мы — русские солдаты, согласны выпустить моджахедов из кишлака. Только пусть уйдут все, — убедительным голосом сказал русский начальник.
Женщина чуть наклонила голову, в знак того, что поняла, и быстро пошла назад, спрятав под паранджу белый платок.
— Гражданочка! — окликнул женщину майор. — А Зейнеб случайно не ваша дочка будет? Она сгущёнку любит. Балуйте иногда.
Женщина приостановилась, обернулась вполоборота, с интересом посмотрела на майора, подняв занавеску паранджи и, пожав плечами, пошла в сторону кишлака.
Ну, а дальше всё пошло как-то не по сценарию. Режиссёр был в шоке. Началось с того, что духи с женщинами и детьми вышли совсем не там, где их ожидали. Неожиданно, без взрывов и лишнего грохота обвалился кусок дувала, почти напротив «лежбища» Платона, и через дыру, шириной метра четыре, начали выходить люди. Они шли и шли, непрерывным потоком в сторону русла пересохшего ручья. В суматохе кто из них кто, было различить трудно. Платон начал в бинокль искать оружие в руках у мужчин. И нашёл конечно. Озираясь, шли угрюмые мужики, пряча лица в какие-то тряпки на голове и шее. Мелькнул «калаш», у второго скорострельный итальянский карабин. Мужчины шли низко опустив головы, как-бы равняясь по росту с женщинами в паранджах и платках до земли. Между женщинами и мужчинами шли дети. Удивило, что совсем маленьких практически не было, все шли своими ногами. Пожалели, что ли? Вот уже последний мальчишка-подросток перемахнул через дувал, в руках у него было огромное английское ружьё, выпуска ещё конца прошлого века. Это тоже дух?
По самым грубым подсчётом Платона, через «дыру в заборе» прошло порядка 60–70 человек. Это, не беря во внимание малышей, которых вообще не было видно. «Демонстрация» приближалась к контрольной отметке, при пересечении которой начинал действовать по плану Платон. Но что-то его останавливало, что-то мешало выдохнуть и снять с предохранителя ручной пулемёт. Он ещё и ещё раз вглядывался в лица духов. Смущало то, что вся процессия шла очень медленно. Понятно, что дети, но такими темпами не спасаются. А духи? Это какие-то пенсионеры на массовке! И где вы видели, чтобы настоящий моджахед так трогательно и аккуратно вел за ручку чужую пятилетнюю девочку? А может они им не чужие? Деды сами еле ноги тянут, а им в руки ещё автоматы сунули. Идёт и через каждые десять метров его с руки в руку перекладывает. Хотя тот бородач, с искажённым от злобы лицом, вон как шпыняет тётку с ребёнком. Сволочь! Платон вызвал Чижа и все свои сомнения выдал. Может быть немного сумбурно и путанно, но общий смысл был понятен — похоже подстава!
«Ещё до завтрака замкомроты сообщил новость — сегодня прибывает пополнение. Сначала на них будет смотреть командир роты майор Чижов, а потом будут распределять по взводам. Второму разведвзводу обещали аж четверых. И не просто пацанят-спортсменов из карантина, от которых ещё мамкиными пирожками за версту несёт, а подготовленных в учебных отрядах по специальному курсу: „Армейская разведка“. К тому же уже по полгода отслуживших и „мама, я хочу домой“ во сне не шепчущих. Личный состав тоже готовился к приёму „карасей“.
«„Это ж надо… такие, зараза, маленькие ручки, а как больно. Уй, бляха! Вот как можно такими пальчиками здорового мужика до слёз довести? Ну, прямо гадюка какая-то!“ А о чём думать, когда из тебя нитки тянут? Ну, да! Нитки! Тянут-потянут, вытянуть, вашу маму, не могут!— Верунь, красота моя, долго ещё? — заискивающе спрашиваю у медсестры, смахивая случайную слезу, пытаясь подхалимажем приблизить конец экзекуции…».
Подполковнику Чапаеву Андрею Васильевичу по-прежнему непросто (да и нескучно) даже сейчас, когда он руководит Отделом оперативного розыска и специальных операций в одном из Управлений МВД города Москвы. Его отдел так же занимается новыми сложными, опасными и запутанными делами. Чапаев получает неожиданное задание под грифом «С», где он вместе со следователем по особо важным делам Корниенко В. Ю. вынужден доказывать невиновность подставного насильника. Чапаев и Корниенко изобличают организованную группу преступников, фальсификаторов и коррумпированных сотрудников полиции.
В одном из московских отделов внутренних дел «тащит» службу майор с неприметной фамилией Чапаев. Нет! Не Василий Иванович. Зовут его Андрюхой. За плечами — командировка в горячую точку, на плечах — майорские погоны, а на груди — заслуженный боевой орден, который надевал десять раз за десять лет. У себя в ОВД майор А. В. Чапаев руководит отделом оперативного розыска. Ловит со своими «чапаевцами» бандосов и воров по горячим следам, «препарирует» сексуальных извращенцев. В общем, живет будничной жизнью одинокого опера с погонями, засадами, мордобоем и вечно пустым холодильником. Но однажды в жизни майора Чапаева случается событие гораздо более экстремальное, чем все раскрытые дела ранее, — в его жизни появляются Ксюша и ее маленькая дочь Женька.
Андрей Чапаев — уже известный читателям сотрудник московского уголовного розыска — получает повышение и новое звание подполковника и все с тем же рвением расследует дела. Главному герою предстоит выяснить, кто похитил племянника влиятельного чеченского деятеля; разобраться в перипетиях вендетты в рядах МВД; помочь другу найти насильника жены. Перед подполковником Чапаевым встает дилемма: сознательно пойти на нарушение должностных инструкций, потеряв звезду на погонах, или поступить по совести. Таковы будни оперативного сотрудника уголовного розыска.
Отгремели разноцветные салюты и фейерверки Московской Олимпиады. Улетел, обливаясь слезами, непонятного пола медведь. Отрыдал с прощальной песней товарищ Лещенко. Села подсчитывать дивиденды московская фарца. В столицу нашей Родины начали потихоньку возвращаться проститутки и уголовные элементы. Страна расслабилась. Напряглись только те, кому приказали. Есть такие граждане. С погонами на плечах. У них другие салюты, другие медали. Другие победы и поражения. Другие песни Саши Розенбаума. АФГАН!В книге присутствует нецензурная брань!
Может ли обычная командировка в провинциальный город перевернуть жизнь человека из мегаполиса? Именно так произошло с героем повести Михаила Сегала Дмитрием, который уже давно живет в Москве, работает на руководящей должности в международной компании и тщательно оберегает личные границы. Но за внешне благополучной и предсказуемой жизнью сквозит холодок кафкианского абсурда, от которого Дмитрий пытается защититься повседневными ритуалами и образом солидного человека. Неожиданное знакомство с молодой девушкой, дочерью бывшего однокурсника вовлекает его в опасное пространство чувств, к которым он не был готов.
В небольшом городке на севере России цепочка из незначительных, вроде бы, событий приводит к планетарной катастрофе. От авторов бестселлера "Красный бубен".
Какова природа удовольствия? Стоит ли поддаваться страсти? Грешно ли наслаждаться пороком, и что есть добро, если все захватывающие и увлекательные вещи проходят по разряду зла? В исповеди «О моем падении» (1939) Марсель Жуандо размышлял о любви, которую общество считает предосудительной. Тогда он называл себя «грешником», но вскоре его взгляд на то, что приносит наслаждение, изменился. «Для меня зачастую нет разницы между людьми и деревьями. Нежнее, чем к фруктам, свисающим с ветвей, я отношусь лишь к тем, что раскачиваются над моим Желанием».
«Песчаный берег за Торресалинасом с многочисленными лодками, вытащенными на сушу, служил местом сборища для всего хуторского люда. Растянувшиеся на животе ребятишки играли в карты под тенью судов. Старики покуривали глиняные трубки привезенные из Алжира, и разговаривали о рыбной ловле или о чудных путешествиях, предпринимавшихся в прежние времена в Гибралтар или на берег Африки прежде, чем дьяволу взбрело в голову изобрести то, что называется табачною таможнею…
Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.
Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.