Звездный колокол - [8]

— По фигу, чего привезешь, все сгодится, — ответил Кир, стаскивая через голову рубашку.

— Ты мясо ешь?

— Ем, чего же не есть… Так, рыжий, ты еще тут?

— Раскомандовался, — проворчал Скрипач.

— Только не домой, — попросил Ит. — Смотайся к Соне, ладно?

— У Сони мяса нет.

— Блин, я не подумал. Ну тогда в учебку. Но домой не надо! Крику не оберешься…

— Жена, что ли? — нахмурился боевик.

— Типа того. — Ит решил, что в подробности вдаваться не стоит. — Ладно. Давай рассказывай, чего нужно делать.

* * *

Его звали Кир Гревис. Ему оказалось сто семьдесят лет, почти на сто лет моложе их самих; у него были кобальтово-синие глаза, темные, густые волосы; и еще — он постоянно улыбался, то больше, то меньше, словно на лице его поселилась когда-то тень затаенной радости, да так и не ушла — грустить он не умел. Казалось, уголки его губ в любой момент могут поползти вверх, и так оно и было — по малейшему поводу, который тому же Иту поводом вовсе не казался, Кир мог начать смеяться… и лишь позже объяснял, чему именно. Уверенный, точный в движениях, язвительный — он словно был средоточием какого-то ритма, исключающего покой; он словно был тут и не тут одновременно — и, если окружающие были не против, они тоже попадали в этот ритм, и пространство начинало двигаться словно бы в каком-то замысловатом танце, повинуясь воле Кира Гревиса.

Ит видел: Скрипач был Киром в буквальном смысле очарован. Если существовал для их нынешней ситуации идеальный вариант, то сейчас этот вариант находился рядом.

С ним можно было главное — не думать о том, что происходило на самом деле; не разговаривать на темы, набившие оскомину, не пытаться решать нерешаемые проблемы, и не пробовать искать выходы из безвыходных ситуаций.

Трое суток они провели в домике, предоставленном Киру под временное жилье. Крошечный домик, находившийся в горном поселении, стоявшем по границе зоны Официальной службы — дальше располагалась карантинная зона, а еще дальше — жили Сэфес и Встречающие, к которым любым представителям Официальной службы без особого разрешения даже приближаться было нельзя. Это, впрочем, никого не волновало, потому что переходить границу зоны никто и не собирался.

Две комнаты, маленькая кухня да ванная — вот и весь комфорт. Перед входом — кое-как выровненная каменная площадка. А дальше — горный склон, поросший низкими, побитыми ветром кустами. Домик этот был модульным, временным, необжитым. Кир, судя по всему, обживать его и не собирался. Его присутствие в домике было обозначено снаряжением, аккуратно сложенным у стены одной из спален, да слабым запахом дыма от сигарет, которые он курил.

Сигареты, кстати, произвели на Скрипача впечатление.

— И тебя выпускают работать? — спросил он с недоверием.

— Выпускают, — пожал плечами Кир. — Почему нет?

— Но ведь курить запрещено, — напомнил рыжий.

— Вам, может, и запрещено. Но тебе не приходило в голову, что любой запрет можно обойти?

— Как?.. — с подозрением спросил Скрипач.

— Запросто! — Кир рассмеялся. — Во-первых, последствия нейтрализуются, во-вторых, я не курю при группе или при начальстве, а в-третьих… — Он запнулся.

— Ну?

— В-третьих, сигарета — часть одного из ритуалов моей религии.

— Чего? — Скрипач опешил. — Какой религии?

— Черт ее знает, — пожал плечами Кир. — Если честно, я еще не придумал. Но, не поверишь, уже для шестого начальства прокатывает.

— Ты переводился… шесть раз? — удивился Ит.

— Больше, — невозмутимо ответил Кир.

— А зачем? — удивился Скрипач.

— Так получилось.

Вопросов друг другу они почти не задавали. По крайней мере, вопросов, которые имели бы отношение к работе и к личной жизни. Это было негласным правилом: молчать. Максимум, что они друг о друге знали, так это то, что Кир Гревис — офицер одного из мобильных боевых подразделений, а они двое — агенты другого боевого подразделения. Также Кир знал, что у них есть жена и дочь. Про личное он не говорил, хотя тут и так все ясно — будь у него кто-то, он бы не срезался на тестах. Значит, одинокий.

Трое суток, которые они провели в домике, оказались неожиданно хорошими. Воспрявший духом Скрипач принялся всех кормить (он неплохо готовил), Ит привел комнаты в относительный порядок, а Кир, невзирая на их смешки и подколки, сделал совершенно невозможную вещь: смотался к транспортникам и приволок бутылку какого-то дорогущего алкоголя. Как объяснил, в пику Огдену.

— Он нас послал сюда предаваться разврату и пороку, — объяснял Кир вечером. — Вот и предадимся по полной программе. Если на тестах вылезет остаточная фаза усвоения, я ему лично объясню, что не смог на трезвую голову и без подготовки прыгнуть в койку с первыми встречными. Причем объясню так, чтобы комиссия хорошо это расслышала.

— Не думаю, что на него это подействует, — с сомнением заметил Ит. — У него омерзительный характер. Понимаешь, с любым законом можно поступать по-разному. Можно обратить его в помощь кому-то, а можно с помощью этого же закона этого кого-то опустить ниже некуда. Вот Огден как раз из второй категории. Особенно если речь идет о рауф. Когда куратором была Эдри, все было иначе.

— Огден этот ваш давно не нарывался, как я погляжу, — отозвался Кир с ласковой улыбкой. — Ну ничего. Значит, все еще впереди.