Звезда гарема - [35]

Девушка ошарашенно покачала головой.

– Нет, ты для этого слишком мудра, мама. Иногда мне кажется, что ты будешь жить вечно.

Женщина закрыла глаза. Может, настало время рассказать ей о своей болезни? И изменит ли это что-нибудь? Сабина долго размышляла над этим вопросом, но, в конце концов, пришла к тому же выводу, что и вчера. Ее рассказ заставит дочь остаться с ней до конца, но к тому времени, когда болезнь сведет ее в могилу, отправлять Александру в Англию будет слишком поздно. Она уже станет женой Рашида и будет носить под сердцем его дитя. Они с дочерью еще долго бы спорили, если бы Халид не подал условленного знака. Сабина слегка подтолкнула дочь.

– Иди. Хочу в последний раз перед свадьбой посмотреть, как ты танцуешь.

Александра настолько была поражена словами матери, что потеряла дар речи. Мама дала ей разрешение сделать то, что было строжайше запрещено. А их спор?

– Но...

Мать резко оттолкнула ее от себя.

– Развлекайся пока, а то когда Рашид на тебе женится, он не позволит тебе танцевать.

Девушка медленно поднялась на ноги.

– Ты думаешь? Сабина тоже поднялась.

– Иди, Александра, а то я передумаю. Искушение забыться в бешеном ритме танца было слишком велико. Девушка начала притопывать ногой, уловив мелодию, затем присоединилась к танцовщицам.

– Дело сделано, – предупредил Халид, наблюдая вместе с Сабиной за танцующей невестой.

– Ты видел, как она делала это?

Он кивнул.

– Она спрятала его за поясом.

Евнух говорил о Лейле и о смертоносном яде, который первая жена украла у него чуть.

– А куда она положила его?

– В финики, те, на подносе, которые рабыня несет сюда, – дернув подбородком, Халид указал на девушку, идущую к ним. – Я отнесу их Джаббару, покажу доказательства ненависти и вероломства Лейлы.

– Нет, – решительно возразила Сабина, – это не остановит свадьбу. Даже если первую жену уберут, со временем ее заменит другая.

Подозрительно хмуря брови, Халид посмотрел на нее.

– Что вы предлагаете, госпожа?

– Пусть девушка принесет мне еду, – приказала Сабина. – Пусть Лейла празднует победу сегодня ночью.

– Госпожа, вы же не собираетесь...

– Я умираю, Халид, – отрезала женщина. – Сегодня или месяцем позже, какая разница, смерть есть смерть.

– А что будет с Александрой?

То, что дочь увидит ее на смертном одре, безмерно огорчало Сабину, но другого выхода не было.

– Это окончательно убедит ее в реальности опасности и заставит уехать. Если я умру, ее уже ничто не будет удерживать здесь.

Несмотря на трагизм положения, Халид чуть не рассмеялся. Возможно ли, что он знает Александру лучше, чем родная мать?

– Она не узнает ничего нового, госпожа.

Он прав, конечно, но Сабина должна это понимать сама.

– Она поедет с Люсьеном, – доверительно сказала женщина.

Несмотря на свои сомнения относительно Люсьена и возможности доверить ему дочь, она все-таки решила, что их соглашение поможет Александре избавиться от жизни в гареме и перебраться в Англию. Несчастная женщина молила лишь об одном – чтобы Александра раньше времени не раскрыла тайны своего происхождения, а значит – принадлежности к семье Байярдов.

Не подозревая, что несет смерть, рабыня поставила поднос с прекрасно приготовленной едой на столик рядом с Сабиной.

– Для вас и вашей дочери, госпожа, – произнесла она и поспешила прочь. Женщина внимательно осмотрела полдюжины фиников, прежде чем выбрала конфету.

– Лейла наблюдает? – поинтересовалась она, поднося сладость ко рту.

Мускул на подбородке Халида дрогнул.

– Да, госпожа.

– Хорошо.

Сабина старательно пережевала конфету, затем выбрала самый большой финик.

– Я приготовила сумку для путешествия Александры. Ты найдешь ее под моим туалетным столиком.

– Умоляю вас, госпожа, не делайте этого, – хрипло произнес евнух, глядя на Сабину преданными, просящими глазами.

– Ты был мне хорошим другом, Халид, – будто не слыша его, проговорила она. – Как я и обещала, все, за исключением того, что я оставила дочери и англичанину, принадлежит тебе по праву.

– Теперь англичанин сможет ее заставить уйти с ним, – напомнил евнух об их первоначальном плане.

Задумавшись, Сабина катала финик между большим и указательным пальцем.

– У нее перехватило дыхание, да? Раздувая ноздри, стиснув кулаки, евнух смотрел туда, где стояла Лейла.

– Да.

– Интересно, сколько Лейла сможет пробыть без воздуха, не теряя при этом сознания? – задумчиво произнесла женщина, поднося отравленный фрукт к губам. Держа его и не решаясь положить в рот, она ждала, когда Халид прекратит сверлить первую жену ненавидящим взглядом. Когда, наконец, она встретилась с ним глазами, улыбка появилась на ее лице.

– Не оплакивай меня, мой друг, потому что я навсегда освобождаюсь от боли.

Что-то доброе и невысказанное будто пролегло между ними, оба замолчали, думая, каждый о своем. Чувство внутреннего покоя, умиротворения охватило Сабину, смотревшую на красивую оживленную девушку, плоть от плоти ее, и женщина хладнокровно откусила отравленный фрукт. Она победила в этой схватке.

Обреченная неторопливо доела финик, следом – четыре остальных.

– Жаль, что эта гадюка не положила яд еще во что-нибудь, – произнесла Сабина, слизывая липкий сок с пальцев. – Мне никогда не нравились финики.