Звериное царство - [97]
– Можешь выражаться яснее?
– Иммунная система животных разбалансирована, в вашем хозяйстве гуляет хроническая инфекция. Я заказал дополнительные исследования в специализированной лаборатории. Двадцать две матки из двадцати пяти протестированных положительны к бруцеллезу, пять зародышей из шести…
– Невозможно… – хрипит Жоэль.
– Это действительно очень редкий случай, особенно в замкнутом пространстве. Обычно заражение происходит через дикого кабана и контакт с падалью…
– С падалью?
– Да, например с мелкими грызунами… Хотя не исключено, что носителем стал какой-то новый производитель.
Жоэль молча смотрит на график, потом спрашивает:
– Решение есть?
– Боюсь, одно-единственное: забой всего поголовья. Дирекция ветеринарных служб пришлет свои грузовики, свиней пересчитают при загрузке и разгрузке, чтобы исключить фактор побега. И еще, Жоэль… Считается, что этот тип эпидемии – исключительная ответственность заводчика… Так что возмещения ущерба не жди.
Жоэль вешает трубку. Он ошеломлен, уничтожен. В свинарнике установилась странная тишина. Только мухи, потревоженные крысой или конвульсиями умирающего хряка, летают над полуобъеденной тушей, наполнив воздух гудением, но тут же возвращаются и покрывают страдальца вибрирующим металлическим саваном. Тут и там в некоторых загонах бродят молодые отощавшие, но еще не заболевшие животные, шарахаясь от полуразложившихся тел сородичей. Бледная кожа покрыта коркой экскрементов, выцветшие глаза смотрят по-человечьи понимающе. Они видят Жоэля, идущего мелкими шажками по проходу. Он останавливается передохнуть, его лицо, шея, ладони и предплечья испачканы навозом и сукровицей. Жоэль переводит взгляд с одного животного на другое, отодвигает защелки, поднимает щеколды, открывает загоны. Несколько хряков выбегают в проходы, дико озираются. Цвет дня и сквозняк гонят прочь зловоние, пропитавшее стены.
Жоэль тащится на задний двор, за ним бегут ослепшие животные, они выписывают зигзаги, не понимая, где путь к спасению. Одна из самок натыкается на ограду, и сетка отбрасывает ее в навозную яму. Человек стоит, опустив руки, и смотрит, как густая омерзительная жижа утягивает ее на дно. Жоэль огибает постройки, чтобы попасть на склад, где Анри держит бидоны с горючкой, грузит их в тачку и везет к сенному сараю. Он отвинчивает крышку, выливает половину содержимого, переходит в следующее помещение, поливает перегородки, мертвых поросят, емкости с зерном. Крысы бегут по балкам перекрытий, здоровые животные издают пронзительные крики. Другие – умирающие – лежат на боку и хрипят под бензиновым душем.
Жером просыпается на куче веток и рыжих листьев. Он возвращается из царства мертвых, очнувшись от сна без сновидений. Небытие не торопится отпускать его. День просачивается мальчику под веки, играет с ресницами, слепит глаза яркими красками и движущимися линиями. Величественные печальные тени разворачиваются, скукоживаются и взрываются. Жером не осязает собственного тела, покоящегося на лесном ложе, не замечает тени развалин. Он ничего не помнит ни о прошедших часах, ни о предыдущем существовании; его заполнило ощущение глубокого ошеломляющего покоя. Наконец зыбкий мир начинает проявляться заново, и ребенок возвращается к себе самому. Он смотрит на верхушки деревьев, белое небо дробится и падает сквозь крону. Жером садится, распрямляет спину.
Он узнает свое святилище, остатки стен, поглощенные плющом, плиты, приподнятые корнями, между которыми растут камнеломки и наперстянка, Жером обводит взглядом руины, встает, не без труда восстанавливает равновесие. На бывших хорах находится устроенный им оссуарий: позелененные мхом оленьи рога, высушенные меховые шкурки, растянутые кожи, напоминающие хрупкие шуршащие плоды экзотического дерева, белые черепа грызунов и мелких плотоядных, сероватые скелеты с хрупкой грудной клеткой, кабаньи клыки, разнообразнейшие позвонки, нанизанные на тонкий шнур, хвосты белок, лис и черно-полосатые барсучьи, жабы и ежи, нашедшие смерть под колесами машин.
Мальчик пробирается через колючий ежевичник, нетвердой походкой петляет между деревьями. Натыкается на стволы, вытягивает вперед руки, как слепец, спотыкается на камнях, перебирается через канавы, бредет по сухому руслу ручейков. Оказавшись на опушке леса, он окунается в свет и продолжает свой путь по самой середине дороги. Этакий маленький пьянчужка в лохмотьях, исцарапанный шипами, грязный, с блуждающим взглядом. Он движется, как животное, дергается, издает хриплые нечленораздельные звуки.
Жером минует кладбище: из-за ограды пахнет тленом и разогревшимся мрамором. Лежащие под землей мертвецы ностальгируют по солнцу, которое каждый вечер отправляется ночевать в ложбину за Пюи-Лароком, покинув такое красное, такое трагически-опасное небо, что даже у старейшин «того света» сжимаются сердца.
Добравшись наконец до фермы, мальчик останавливается посреди двора. Где-то рядом кричат свиньи, обезумевшие поросята бродят под ржавыми комбайнами, залезают под стиральные машины и продавленные диваны, на которых сидят куры. Из-за дома в ясное утреннее небо поднимается черный столб едкого дыма. На псарне заходятся лаем легавые. Свора кидается на решетку, и та сдается, падает под их отчаянным напором. Собаки тяжело дышат, из пастей капает слюна. До Жерома доносится грозный гул пожара. Из-за угла наметом выбегает молодая самка, она безостановочно жалобно визжит, мчится через двор в поисках спасения, оставляя за собой запах горелой свиной кожи. В нескольких метрах от мальчика животное замедляет ход, обрушивается на землю и перекатывается на бок, дергая ногами. Моргающий глаз смотрит в небо. Жером садится рядом с ней на корточки, начинает гладить по голове. Ресницы несчастной щекочут ему ладонь.
Если у каждого члена семьи тысяча причин ненавидеть друг друга, и кажется, ни одной — любить, обычный ужин превращается в античную трагедию. И мы уже видим не мать с тремя взрослыми детьми, сидящими за столом, — картинка меняется: перед нами предстают болезненные воспоминания, глубокие обиды, сдавленная ярость, сожаления, уродливые душевные шрамы, нежелание прощать. Груз прошлого настолько тяжек, что способен раздавить будущее. Перед нами портрет семьи, изуродованный скоропортящейся любовью и всемогуществом смерти.
Судьба – удивительная вещь. Она тянет невидимую нить с первого дня нашей жизни, и ты никогда не знаешь, как, где, когда и при каких обстоятельствах она переплетается с другими. Саша живет в детском доме и мечтает о полноценной семье. Миша – маленький сын преуспевающего коммерсанта, и его, по сути, воспитывает нянька, а родителей он видит от случая к случаю. Костя – самый обыкновенный мальчишка, которого ребяческое безрассудство и бесстрашие довели до инвалидности. Каждый из этих ребят – это одна из множества нитей судьбы, которые рано или поздно сплетутся в тугой клубок и больше никогда не смогут распутаться. «История Мертвеца Тони» – это книга о детских мечтах и страхах, об одиночестве и дружбе, о любви и ненависти.
В спальных районах российских городов раскинулись дворы с детскими площадками, дорожками, лавочками и парковками. Взрослые каждый день проходят здесь, спеша по своим серьезным делам. И вряд ли кто-то из них догадывается, что идут они по территории, которая кому-нибудь принадлежит. В любом дворе есть своя банда, которая этот двор держит. Нет, это не криминальные авторитеты и не скучающие по романтике 90-х обыватели. Это простые пацаны, подростки, которые постигают законы жизни. Они дружат и воюют, делят территорию и гоняют чужаков.
Детство – целый мир, который мы несем в своем сердце через всю жизнь. И в который никогда не сможем вернуться. Там, в волшебной вселенной Детства, небо и трава были совсем другого цвета. Там мама была такой молодой и счастливой, а бабушка пекла ароматные пироги и рассказывала удивительные сказки. Там каждая радость и каждая печаль были раз и навсегда, потому что – впервые. И глаза были широко открыты каждую секунду, с восторгом глядели вокруг. И душа была открыта нараспашку, и каждый новый знакомый – сразу друг.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
После развода родителей Лиззи, ее старшая сестра, младший брат и лабрадор Дебби вынуждены были перебраться из роскошного лондонского особняка в кривенький деревенский домик. Вокруг луга, просторы и красота, вот только соседи мрачно косятся, еду никто не готовит, стиральная машина взбунтовалась, а мама без продыху пишет пьесы. Лиззи и ее сестра, обеспокоенные, что рано или поздно их определят в детский дом, а маму оставят наедине с ее пьесами, решают взять заботу о будущем на себя. И прежде всего нужно определиться с «человеком у руля», а попросту с мужчиной в доме.